Книга Все или ничего - Ольга Вольска

И застынут слова недосказанным эхом времен.

— Умер он… Пусть. Придут оборванцы другие,

Сколько было их здесь — я уже не упомню имен…

Вновь белеет бездушный рассвет, разливаясь над снегом,

И лежит менестрель у дотлевшего в стуже огня…

А невидящий взгляд устремлен в это зимнее небо,

Тихо дрогнет струна под снежинкой: «Запомни меня!»

Флейта стихла.

— Через пару часов мы прибудем на место, — сугубо по-деловому проинформировал сильф, нарушая томное очарование тишины. — Вам лучше спуститься в каюту, госпожа. Ночной ветер коварен.

— Благодарю вас, Эорлин-ши, — откликнулась Анна, продолжая стоять у фальшборта и смотреть в ночь.

«Мудрый капитан прав, — подумала она, едва не заплакав от неожиданно нахлынувшего прозрения. — Мы все — слепые менестрели, герои, бредущие по непознанным путям любви. Нам есть за что умирать и ради чего жить. А единственной путеводной звездой становятся для нас наши любимые, которых мы должны прощать, беречь и помнить. О, Хьюго, клянусь — мы будем вместе, назло всем и вопреки всему. Я никогда тебя не забуду и не оставлю!»

Радислава проснулась от чувства того, что ей немедленно нужно уйти, исчезнуть, вычеркнуть себя из ауры этого города, выжечь из себя его метку, раствориться в паутине дорог, дабы заглушить тупую боль, наполнившую сознание. Осторожно, чтобы не потревожить спящего рядом мужчину, оборотничка выскользнула из-под одеяла. Уже на пороге обернулась, еще раз окинув взглядом комнатку. Задержалась на лице так и не проснувшегося байкера: угловатом, резко очерченном и каком-то спокойно-грустном. Оборотничка отвернулась и выскочила за дверь.

Она стремительно шла по церковному коридору, через который можно было попасть на внешнюю сторону двора. Раздался хлопок открываемого телепорта, и перед ней возник светловолосый целитель в гравикресле. Радислава отпрянула назад от неожиданности.

— Думаю, тебе не стоит так спешить. Это опасно, — вкрадчиво предостерег маг.

— Какого черта тебе нужно, лекарь? — резковато осведомилась оборотничка, потянувшись к рукояти обвитого вокруг талии уруми, хотя прекрасно знала, что целитель, как и менестрель, неприкосновенен.

— Тебе не следует уходить, — повторил Эрик.

— И кто же меня остановит? Я вольна в своем выборе, — огрызнулась Радислава.

— Ты должна остаться, так будет лучше для тебя и для всех нас.

— Я сама решу, как для меня лучше, лекарь. — Оборотничка прикидывала, успеет ли она оглушить чародея, прежде чем тот атакует. Услышав шорох за спиной, менестрель обернулась. Неподалеку стоял высокий темноволосый священник средних лет. В руке он сжимал револьвер, недвусмысленно направленный ей в грудь. Священника Радислава узнала сразу — именно он помогал целителю в лазарете.

— Если вы откажетесь остаться, нам придется вас убить, — честно предупредил темноволосый. — Князь, поясните нашей вынужденной гостье ситуацию.

Радислава затравленно озиралась. Становилось ясно, что пуля войдет в нее раньше, чем она успеет дернуться. И оборотничка была более чем уверена, что заряжено оружие серебром, а отнюдь не свинцом.

— Я так полагаю, слова «Волчий мор» и «Саксонский корпус» говорят вам о многом, — скорее утвердительно, чем вопросительно заявил Эрик.

Менестрель болезненно поморщилась. На протяжении многих лет она пыталась забыть этот кошмар.

— За вами охотится инквизиция. Думаю, нет смысла пояснять, что произойдет в том случае, если они вас поймают.

Радислава судорожно сглотнула.

— У инквизиции имеются архивы, касающиеся Волчьего мора, — добавил Профессор. — Полагаю, вы там тоже упомянуты.

— И вы считаете, что здесь инквизиторы меня не достанут? — неуверенно осведомилась оборотничка.

— По крайней мере, мы сможем этому помешать, — пообещал князь ди Таэ.

Менестрель опустила голову и удрученно ссутулилась. Похоже, этот город не собирался так просто отпускать ее, будь он проклят!

— Откуда вы узнали? — тихо спросила она.

— Анна посмотрела твои воспоминания, — пояснил Эрик.

Радислава непроизвольно сжала кулаки. С чародейкой она еще поговорит по душам…

— Ты остаешься?

— У меня нет выбора… А умирать мне что-то расхотелось, — буркнула оборотничка, разворачиваясь. И, обойдя Профессора, направилась туда, откуда только что пришла.

Виктор проснулся от каких-то неясных мелодичных звуков, доносившихся из-за неплотно прикрытой двери. Звуки уж очень напоминали гитарный перебор. Байкер, пошатываясь, подошел к двери и выглянул наружу, опершись о косяк. На ступеньках сидела Радислава и неспешно перебирала струны, что-то мурлыча себе под нос.

— Привет! — счастливо улыбнулся он, нехотя признаваясь себе в том, как сильно он боится потерять эту своенравную проблемную девушку.

— И тебе того же и тебя туда же, — не отрываясь от инструмента, отозвалась менестрель.

— Я вот что хотел спросить: ты, когда убирала, не натыкалась на потрепанную такую тетрадь в клеенке?

— Нет, а что? — Оборотничка чуть подвинула гитару, прикрывая предательски выглядывавший уголок вышеупомянутой тетради.

— Да так, ничего, — пробормотал Виктор. — Значит, я все-таки ее выбросил.

Радислава сочла за лучшее промолчать.

Сильфийский парусник «Эолова арфа» легко опустился на отведенную ему площадку. Княжна ди Таэ полной грудью вдохнула свежий весенний воздух. Территория древних… Здесь все не так просто, несмотря на то что грань, разделявшая два мира, уже давно разрушилась. Мир людей вульгарен и грязен, в отличие от земель древних рас, жители которых сделали все возможное для того, чтобы свести к минимуму негативное влияние соседей из Нейтральной зоны и человеческих земель.

Но даже эти края вряд ли заслуживали название Рая или Эдема. На Территории древних царили совсем другие законы, куда более суровые и примитивные. Здесь правили балом магия и клинок. Земли древних рас так и остались миром за стеной, хотя самой стены не существовало уже несколько столетий. Тут не признавали юридическую казуистику и кабинетную бюрократию, зато весьма уважали честь, силу и доблесть. Хотя следовало признать по справедливости, тут отнюдь не гнушались интриг, круговой поруки и кровной мести. Здесь выживали либо самые благородные и могущественные, либо самые хитрые и ловкие.

Анна так и не определилась, нравится ей эта земля или нет. Зато она отлично знала другое: едва они покинут парусник Эорлин-ши, им нужно быть настороже. Тонкие пальцы княжны непроизвольно сжали рукоять меча.

— Арьята, от меня ни на шаг! — приказала она ученице, смотревшей вокруг восторженными глазами. — Рид, тебя это тоже касается, — наставительно добавила чародейка.

— А? — встрепенулся архонт. — Ты что-то сказала, ma daeni?