Книга Деградация. Высокие технологии - Сергей Викторович Ивлев

Ох, как ваше тупое бычье мне сильно «духов» напоминает повадками! Только толпой, да на тех, кто слабее! Держись, сейчас как в раж войду!

Упоминание «духов» преобразило выражение лица лейтенанта. Уж кто-кто, а ОМОН в Чечне в командировках был регулярно, чуть ли не в полном составе, причем далеко не в самых спокойных местах, да по несколько раз. Иван тоже бросил удивленный взгляд на Чернова. Тот о своей службе в Чечне мало что рассказывал, и должен был там, по идее, работать только с компьютерами. «Духи» должны быть где-то в горах, вдалеке от информационных центров, куда и требовались сотрудники, по крайней мере, именно так всегда это преподносили и такие представления были у Ивана. Лейтенант, видимо сделав аналогичные умозаключения, уже достаточно спокойно, хотя и удивленно, сказал:

– Мы же не калечить друг друга должны. Удары в не защищенные места запрещены.

– Да что ты говоришь! А я нечаянно. Полно свидетелей. Совершенно никакого умысла. – Чернов указал рукой на товарищей, оставшаяся в строю группа информационного центра дружно закивала. Более того, начались демонстрационные обсуждения вопроса, способна ли незащищенная бронежилетом ключица выдержать точный удар резиновой палкой, наступит ли контузия от удара по шлему, и другие аналогичные вопросы. Продолжение упражнений могло окончится банальным выяснением отношений стенка на стенку, без каких-либо скидок и поблажек друг другу.

– Ладно. Ваша группа может отдыхать, – здраво решил лейтенант, и отправился к следующей группе, за ним потянулись остальные ОМОНовцы. Но метров через десять он повернулся и поправился: – Пока может отдыхать.

Иван оценил повреждение кисти, решил не связываться с медпунктом, потому достал носовой платок и обвязал им ладонь. Затем обратился к Чернову:

– Леша, ты знаешь, с меня наверное тоже хватит. Ты из-за меня сейчас кучу неприятностей наживешь, толпу этих отмороженных гоблинов тебе одному не победить. Если хочешь карьеру еще тут строить, то не вреди себе. Мне это не нужно.

– Ваня, эти гоблины, – он указал на ОМОНовцев, которые переместились к следующей группе, – понимают только язык силы. Не суди их строго. Ничего плохого мне не будет.

– Тогда я пойду составлю компанию майору Зиновьеву. – Иван указал на курящего в стороне майора.

– Выговор влепят… Могут и неполное служебное соответствие за неподчинение прямому приказу вынести.

– Леш, я теперь думаю просто рапорт на увольнение подать, призыв кончился уже весенний. Осенний где-нибудь перекантуюсь, месяц всего-то, а там уже и 27 мне. То, что тут происходит, это откровенное издевательство. Каждый должен заниматься своим делом. Я понимаю, когда в сорок первом курсантов под немецкие танки бросили только с коктейлем Молотова в руках, так выбора особого не было, это понятно хотя бы. И я бы пошел, и ты. Да все бы, кто здесь сейчас спартанцев из себя изображают. Но это, что тут происходит… Зачем? Даже после дня такой подготовки нас реально на толпу только совсем полоумный генерал бросит. Хватит. Терпение мое иссякло. Уеду к какому-нибудь морю до своего дня Рождения. Давно не видел в живую волн.

– Главное, не к Белому, – усмехнулся Чернов, затем, посерьезнев, добавил: – Вань, сведения в военкомат отправляют в апреле, раз в год. Военкомат о том, что ты больше не носишь форму, узнает не раньше, чем через год. Если только это тебя останавливает, то можешь даже не прятаться.

– Откуда информация?

– От тетки конечно. Людмила Владимировна которая. Помнишь такую? – Чернов улыбнулся.

– Спасибо, Леш.

Иван подошел к майору Зиновьеву, тот, видя повреждение кисти, помог расстегнуть бронежилет и шлем. Затем майор сказал:

– Иван, да? Накажут тебя.

– Я понимаю. Так и вас… Вы, наверное, на пенсию? – Майор кивнул. – Ну а я на гражданку. Все же я не понимаю, зачем это делают…

– Иван, все просто. При сокращении надо платить компенсацию. При увольнении за дисциплинарный проступок – нет. А тем, кто выдержит, все равно получат отрицательную характеристику по служебной подготовке в личное дело. Как раз к переаттестации. Бойцы из нас никакие, твой друг, – Зиновьев указал на Чернова, – исключение, только доказывающее правило, так что это очевидно, в том числе и генералам, принявшим такое решение.

Вот теперь в голове Ивана факты сошлись. Оказывается, таким извращенным способом руководство пыталось экономить средства. ОМОНовский лейтенант, заметив, что Иван снял жилет, отвлекся от следующей группы, подошел и указал на кисть:

– Товарищ старший лейтенант! Эта царапина не дает вам права прекратить занятия. Немедленно вернитесь в строй.

– Старший лейтенант Рябов.

– Что?

– Бери свой блокнот, и пиши: «старший лейтенант Рябов Иван Анатольевич».

– Ну как знаете, – сказал ОМОНовец, доставая блокнот и записывая данные Ивана.

За последующий час досталось трем другим группам, среди которых тоже находились желающие прекратить эти занятия, некоторые после увиденного даже не приступая отказывались обучаться, сразу покидали шеренги. А потом объявили перерыв на обед, но аппетит эта тренировка перебила полностью.

– Леша, – обратился Иван к сидящему рядом на шлеме Чернову, – а почему ими лейтенант командует?

– Хрен их знает, – пробурчал тот в ответ, – вообще их структура гораздо ближе к армейской. Это у них взвод наверное. Вообще у сержантов любой офицер – большой человек.

– Многовато народу для взвода, – это уже майор Зиновьев вставил комментарий, – рота скорей всего, просто не полная. И командовать ей должен минимум капитан по идее, лейтенант один из взводных наверное… Впрочем знаю я одного старлея на майорской должности, а зам у него – целый капитан!

Иван улыбнулся, больно прозрачный намек был дан, но беззлобно и безобидно, Чернов тоже заулыбался, и добавил:

– Не, ребята, это ОМОН, тут люди попроще, иерархия построже.

– Почему так думаешь? – спросил Иван.

– В сводном отряде много ОМОНовцев было, общались…

– Понятно… Но командует-то ротой лейтенант!

– Похоже, другие офицеры и некоторые бойцы в этом цирке просто отказались принимать участие, – выдвинул версию Зиновьев.

– Помню стояли мы в оцеплении с Кукушкиным у Красной площади, и было там два ветерана… – произнес задумчиво Иван, затем добавил уже резче: – короче есть вариант прекратить все это.

– Че ты задумал? – удивился Чернов.

– Сейчас все увидите…

Когда группа ОМОНовцев, после обеда, направилась на второй круг, проходя мимо, Иван окликнул лейтенанта:

– Лейтенант, задержитесь. Теперь ваша очередь представляться, – Иван достал ручку и дежурный лист бумаги.

– Что? – Удивился тот, совершенно не понимая, что от него хочет Иван.

– «Сотрудник милиции, по первому требованию граждан, обязан представиться и, при необходимости, предъявить служебное удостоверение», – процитировал закон «О милиции» Иван, и приготовился записать данные. – Или вы меня гражданином не считаете?

– Лейтенант Иванов Олег Федорович, – удивленно представился ОМОНовец. – Зачем вам мои данные? Что вы задумали?

– Иванов? – Майор Зиновьев явно засомневался. – Вы все же удостоверение покажите.