Книга Магия Терри Пратчетта. Биография творца Плоского мира - Марк Берроуз

Смерть становится любимцем читателей, с одной стороны, благодаря тому, что скелет ростом в семь футов любит кошек и хороший карри, и это выглядит забавно, а еще из-за того, что встреча с добрым и профессиональным существом в конце жизни просто не может не вызывать положительных эмоций. Пратчетт начал получать письма от фанатов, у которых были смертельно больные родственники и которые нашли утешение в этом персонаже. Впрочем, неудивительно, что в книгах Пратчетта образ Смерти получился добрым и мягким – в детстве Терри отчаянно боялся скелетов.

Работа над «Безумной звездой» завершилась, когда «Цвет волшебства» обрел невероятную популярность и его активно раскупали. К «Новакону» 1985 года Пратчетт уже начал жаловаться, что издатели слишком медленно поставляют книгу на рынок, а сам он тем временем уже заканчивал следующий роман про Плоский мир, «Творцы заклинаний». Его пятая книга наконец увидела свет в июне 1986-го, через три года после своей предшественницы. Джоша Кирби, оформившего мягкую обложку «Цвета волшебства» и внесшего огромный вклад в популярность книги, изданной Corgi, сразу же пригласили сделать рисунки для изданий в твердой и мягкой обложках. Он снова превзошел себя, изобразив все еще преклонного возраста Ринсвинда и по-прежнему четырехглазого Двацветка верхом на Сундуке, рядом с мудрым старым воином Коэном-Варваром и друидкой Бетан[132], на которой гораздо меньше одежды, чем описывается в тексте, – отличительный знак Кирби, очевидным образом нисколько не повредивший продажам.

Отзывы на книги были положительными. Нил Гейман написал в Space Voyager, что эта книга «сделала для фэнтези столько же, сколько произведения Нельсона Дугласа для научной фантастики, а голуби – с памятником Нельсону… это и есть материал, из которого создаются культы». Первый обзор книги Пратчетта, сделанный Time Out, продолжил сравнение с Адамсом, написав: «Если бы Пратчетт начал водить пером по пергаменту раньше Дугласа Адамса, Форд Префект так бы и застрял где-то в Галактике с поднятым вверх большим пальцем»[133].

Corgi выпустил роман в мягкой обложке 5 сентября, всего через несколько месяцев после книги в твердой обложке, напечатанной Колином Смайтом. Смайт на сей раз обошелся без участия St Martin’s Press, он не мог простить им то, как они обошлись с «Цветом волшебства», и выпустил всего 1034 экземпляра. Книги в мягких обложках должны были заполнить пробелы огромным тиражом в 34 тысячи экземпляров «Безумной звезды», которые ждали на прилавках осенью. Corgi переиздавали роман каждый год вплоть до 1994 года, иногда даже по два раза.

В январе 1986 года Роджер Пейтон прокомментировал успех первых двух романов серии про Плоский мир в каталоге Andromeda, который выходил раз в два месяца:

«Неожиданная вспышка интереса к книге Пратчетта «Цвет волшебства» – одного из бестселлеров 1985 года – нас очень удивила. «Цвет» отлично продавался весь год, но, вне всякого сомнения, благодаря последовавшим за ним книгам, в количествах, не характерных для новых романов, стал в результате бестселлером 1986 года! Третий роман в этом месяце выходит в твердой обложке, и мы уверены, что произведения Терри станут культовыми фаворитами».

Так на сцене появился культовый автор фэнтези Терри Пратчетт.

Глава 9

Над землей

Культовый успех, конечно, прекрасно, но счета им не оплатить, и Пратчетт продолжал ходить на работу в ЦУПЭ. Его книги начали продаваться, но авансы были относительно небольшими, и ему еще предстояло узнать, что такое серьезные авторские гонорары. Подписание книг и конвенты – это, конечно, тоже весело, но на столе должна быть еда, а Терри был нужен за своим рабочим столом. Он вдруг обнаружил, что ведет двойную жизнь: государственный служащий, каждый день работающий с прессой, и культовый автор фэнтези, пишущий по ночам очередной роман про Плоский мир. Однажды у него дважды брал интервью один и тот же журналист, который испытал настоящее потрясение, когда понял, что пресс-атташе ЦУПЭ, которого он расспрашивал про ядерную безопасность, и местный писатель, чье имя становилось все более популярным, с которым он говорил про его новый роман, – один и тот же человек[134].

Теперь Терри уже занимал должность начальника службы связей с общественностью по юго-западу и пользовался огромным уважением работников пресс-службы компании по всей стране. На самом деле его репутация умелого, сурового, компетентного, а порой и резкого специалиста была такова, что более молодые работники отдела испытывали перед ним благоговение. Вспоминает Барбара Штайнберг, младший представитель пресс-службы в Лондоне:

«Пратчетт был опытным и компетентным специалистом пресс-службы и мог справиться с абсолютно любой проблемой. Благодаря своей прежней работе журналистом он знал, каких вопросов следует ждать, и, вероятно, считал, что может проводить брифинги лучше любого представителя высшего звена. Я довольно сильно нервничала в его присутствии, ведь я была всего лишь младшим сотрудником, и в мои обязанности входило разносить письма, но помню, что он вел себя очень внимательно и серьезно и никогда не ругал нас без повода. Если он находился в хорошем настроении, он помогал, объясняя, почему что-то нужно делать именно так, а не иначе, а что и вовсе не сработает. А еще он был таким живым, что мы всегда с нетерпением ждали встречи с ним».

В апреле 1986 года, за несколько месяцев до того, как «Безумная звезда» попала на прилавки книжных магазинов, на советской атомной станции взорвался реактор. Катастрофа в Чернобыле стала самой страшной трагедией в истории атомной энергетики, унесшей жизни от трехсот до сорока тысяч человек. Атомная энергетика снова оказалась под пристальным вниманием, и без того напряженная работа Пратчетта в ЦУПЭ стала еще тяжелее. Пресса буквально набрасывалась даже на самые мелкие детали и новости, от фрагментов радиоактивных отходов, нечаянно попавших в канализацию, до перевернувшегося железнодорожного вагона. Телефон не смолкал и часто будил членов семьи Пратчетта. Но его работа не ограничивалась только телефонными звонками и просиживанием за столом. События в Чернобыле произвели такой эффект на эту отрасль промышленности и ее восприятие общественностью, что им приходилось отдавать все силы на то, чтобы минимизировать урон. Однажды Терри оказался в водно-болотном заповеднике Слимбридж, рядом с Глостером, он помогал ученым из расположенной поблизости Национальной лаборатории министерства энергетики в Беркли согнать мигрирующих лебедей в портативный гамма-спектрометр. Птицы недавно прилетели из России, и проверить их на наличие радиации было жизненно необходимо (к счастью, ученые обнаружили только присутствие безопасного фона). Пратчетт рассчитывал, что в ЦУПЭ будет работать в кабинете, без подвигов на природе, и, как подозревали многие его друзья, хотел получить свободное время и голову, чтобы писать книги. Нарушение сна, наполненные стрессом дни и необходимость гоняться за лебедями – совсем не то, на что он надеялся, устраиваясь на эту работу. Чтобы справиться с напряжением, Терри спасался в своей другой жизни. После одной особенно тяжелой пятницы, когда ему пришлось отвечать на бесконечные звонки из газет и заливать воду (в метафорическом смысле) в охваченный пламенем реактор слухов, он пришел домой, сел за стол и за один длинный вечер дописал последнюю треть новой книги «Творцы заклинаний». Когда стресс на работе становился совсем невыносимым, он всегда мог отправиться в Плоский мир. Пратчетт решил расстаться с энергетикой как можно быстрее.