Книга Семь с половиной женихов Евангелины - Константин Фрес

Но Дикие Оборотни, вероятно, не знали всех этих рыцарских правил, потому что были очень дикие, очень коварные и очень злые. На предложение Берни они ответили разнокалиберным хохотом. Им не нужно было доказывать никому - в том числе и себе, -кто сильнее.

- Вот таких глупеньких, отважненьких и сильненьких нам и надо, - шепнуло коварно из подлеска, сверкнув опасным взглядом.

На Берни упала сеть, и он закувыркался в ее ячейках, пойманный. Упирающегося Берни вздернуло в воздух, как добычу. Акмаль, почуяв, что дело приобретает дурной поворот, скинул с плеча свое верное ружье и выпалил огненным шаром, почти не целясь. Ответом ему был вой и скулеж - в кого-то Акмаль явно попал.

- Ага! - прокричал Акмаль, тотчас впадая в раж. - Попались, негодяи?!

И он с хохотом принялся палить по кустам, где, по его мнению, притаились враги.

- Не до реверансов рыцарских уже! - закричал Эван, оглядываясь по сторонам. - Жги их!

Теперь Роланда долго уговаривать не пришлось. Он вмиг распустил золотые крылья, оглашая лес грозным драконьим ревом. Дохнул пламенем - и его раскаленные добела языки пламени разбились о мгновенно развернутый перед драконом шерстяной ковер с вплетенными в него цветами.

Запах горящей шерсти смешался с приторно-сладким запахом сонных роз. Но Роланд это понял слишком поздно - когда запах окутал его и помутил рассудок. Он чихнул, поднимая дым до небес, вдохнул сладковатую гарь, и... зевнул.

- Роланд! - закричал Эван, но было поздно: дракон, блаженно улыбаясь, закатив глаза и вывалив язык, завалился на брюхо, храпя и пуская слюни.

Акмаль, отстреливаясь, надсадно кашлял, дыша сонным дымом. Его ружье палило все реже и все чаще в никуда, вверх, между кронами. Эван схватил было Роланда за хвост и потянул, стараясь оттащить его из задымленного пролеска, но почуял за своей спиной

Оборотней. Он рванул от них прочь так быстро, как умеют только вампиры, но всем телом влип в расставленную сеть, как мотылек.

- Хе-хе-хе, - смеялось неведомое чудовище из подлеска. - Так-то вот... на смелых и сильных всегда найдется управа.

Некромант Алекс не стал ввязываться в драку с Оборотнями, которые, усыпив женихов, потащили их в неизвестном направлении - куда- то прочь от нужной им золотой тропы. Он упал ничком, уткнулся носом в землю, пахнущую травой и скользкими дождевыми червяками, и лежал неподвижно, будто его и не было тут. А вместо него словно бы лежало бревнышко, черное и ровное.

И он лежал так довольно долго - до тех пор, пока Оборотни всех не утащили, и в лесу стало абсолютно тихо.

.И до тех пор, пока на тропинку не вскарабкался гном, скинутый им ранее с шеи в овраг.

- А?! - выдохнул гном, в ужасе тараща глаза и вертя головой во все стороны. - А где все?!

О том, что здесь пять минут назад были люди, говорили только следы на тропинке и разбросанные вещи, мешочки с Акмалевым золотом. Из кустов опасливо выглядывал некромантский дикий, но взнузданный стул. На обочине, раскинув руки и ноги, валялся гоблин и громко храпел.

-Украли, - невежливо ответил некромант, поднимая нос из земли.

- Как украли? - поразился гном. - Кто украл? Куда украл?

- Набежали Дикие Оборотни и украли. Усыпили всех сонным розами, связали, и были таковы.

- И ты не защитил?! - поразился гном. - Не спас?! Спрятался? Струсил?!

- А что я мог? - огрызнулся некромант. - Я драться не очень умею.

- Как это - не очень? - поразился гном. - Про тебя ж говорили, что ты пуговицами нечисть расстрелял.

- Так то нечисть, - снисходительно ответил некромант.

- А волки чем плохи?! - кипятился гном. = Всех убить, потом оживить и заставить на себя работать!

Некромант рассердился; ни слова не говоря, он оторвал одну пуговицу и щелчком отправил ее в лоб гному.

- Ай! - крикнул гном, закрываясь руками. Разумеется, пуговица ему никакого вреда не причинила - ну, разве что небольшой синяк на лбу, - но в некроманта словно злой дух вселился. Он снова оторвал пуговицу и снова метнул ее в гнома. Прямо в глаз! - Эй! Ой! Что ты делаешь?!

- По-твоему, - зло пыхтя, отозвался некромант, - это остановило бы оборотней? Это тебе не нечисть, которая рассыпается в труху от прикосновения к серебру! - и он влепил гному еще одну пуговицу в лоб.

- Да понял я, понял! - проверещал гном. - Прекрати кидаться! Ай! Ой! Не на что будет застегиваться!

- Ничего, - рыкнул разозленный некромант. - Они у меня дрессированные!

Он хлопнул в ладоши и серебряные пуговицы вдруг выпустили ноги и, переваливаясь, как толстые пауки, поползли к нему, чтоб устроиться на своих местах.

- Дороговато это, - пояснил он гному, - каждый раз новые пуговицы отливать. Они ж таки все ж таки из чистого серебра!

- Ну, и чего делать будем? - спросил снова навязчивый гном. - Их же наверняка к этой... Звезде поволокли. А она их съест! - гном многозначительно постучал зубами. - Если поторопимся, то, может, просто покусает немного. Берни псиной, поди, воняет, а господин Роланд чешуей оброс - не прокусишь. Вампир вообще. вампир. Такое и в рот страшно тащить. Глядишь, одного Акмаля и куснет немного.

- А что делать? - наивно попытался выкрутиться некромант. Но гном был словно несмолкающий голос его совести.

- Они тебя спасли, - гудел гном сердито, - когда полезла нечисть. Не бросили.

- Да я же один! Что я могу один?! - кипятился некромант.

- Ну и сиди тут, - сердито буркнул гном, собирая золотишко Акмаля и взваливая его себе на спину. - А я пойду! Один пойду, всех спасу!

Разумеется, никто женихов есть не собирался - этого-то я и боялась! Уж лучше бы эта коварная чародейка, отбивающая чужих парней, их правда съела! Но все было куда хуже.

Жила Черная Звезда в высокой башне посередине лесной поляны. Как туда попасть -никто не знал, и как выйти из нее - тоже. Поговаривали, что много красивых и отважных юношей сгинули в лесу, попав в лапы к ее Оборотням, а оттуда - в ее высокую башню, без окон, без дверей.

Там юношей усыпляли, и они спали на высоких, пышных кроватях беспробудным сном до тех пор, пока Звезде не вздумывалось разбудить их. Но и тогда она не слышала ласковых слов; путники, насильно притащенные к ней домой, сердились. Там, за стенами башни, оставалось все - их жизнь, их родные и близкие и их цель, к которой они стремились всей душой.

Быть может, кто-то ждал их там, вдалеке. Быть может, не прозвучали последние слова прощаний, или наоборот - радостные приветствия. Но, так или иначе, а никто из пойманных юношей не отдавал ей своего сердца, и прощения за похищения не давал тоже.

И скоро лес приобрел дурную славу, а по его тропинкам беспечные путешественники уж не ходили.

На сей раз Черной Звезде повезло как никогда.