Книга Солдаты Вечности - Алексей Евтушенко

Он поднялся с бревна и прошёлся туда-сюда по берегу, оглядывая лес, реку и небо над головой.

Хорошая планета.

Хоть и жарковато здесь, и влажность слишком большая, а всё равно хорошая. Есть всё, что нужно для жизни киркхуркхов. Кислород, вода, пища. А главное — она не занята. Ну, почти. Не считать же, в самом деле, этого местного дикаря… как его… Свем?.. хозяином. И всех его соплеменников заодно. То есть формально-то они хозяева, кто ж спорит. Но их наверняка очень мало, и до настоящей цивилизованности им далеко. Десятки тысяч кругов, не меньше. Значит, если всё-таки захватить Пирамиду, то можно сделать эту планету новой родиной киркхуркхов. Но как захватить? Если не получается силой, то обманом. Втереться в доверие, превратиться из врагов в союзников, а потом…

Пискнула в кармане рация.

— Мы уже рядом, — сообщили ему. — Ты на месте?

— Да, — ответил он.

— Один?

— Как и договаривались.

— Тогда жди, скоро будем.

— Хорошо.

Рийм спрятал рацию и уставился в ту сторону, откуда, по идее, должны были подойти братья-десантники. Или сёстры. В армии Империи женщины служили наряду с мужчинами. В том числе и в десанте. Правда, было их мало, намного меньше, чем мужчин. В той же второй отдельной сотне, где состоял Рийм Туур, числилось пятнадцать бойцов-женщин. А на все четыре сотни — шестьдесят две. Помнится, он сам неоднократно повторял избитую шутку о том, что шестеро с хвостиком на одну — это для средней женщины-хозяйки, конечно, многовато. Но для женщины-десантника в самый раз. Потому что десантник обязан выдерживать больше обычного киркхуркха. И лишений, и удовольствий. Да, подобные шутки никогда не надоедали, хотя в большинстве случаев оставались только шутками. В условиях боевого похода не до секса. Разве уж совсем припрёт. Н-да. Зато теперь, кажется, для подобных развлечений найдётся и время, и место…

Рийм Туур закрыл глаза и помотал головой, отгоняя непрошеные мысли. Прежде чем думать об этих вещах, неплохо бы обрести прежний статус. Всё-таки на данный момент он бывший десантник, отпущенный врагом из плена. Пусть даже и несёт важные сведения. И что будет с ним дальше — неизвестно. Хорошо, если живым останется, а там уж как Небесная Глубь рассудит. Так что, дозорный Рийм Туур, отставить думать о сексе. Тем более что и думать уже некогда — вон четверо вышли из леса на берег с оружием на изготовку и уже наверняка его заметили. Пора идти.

Он поднялся, махнул рукой, показывая, что видит, и пошёл навстречу.

— Девять утра, — сказала Маша, — а такое впечатление, что уже обед.

— Активно денёк начался, — согласился Женька, — что и говорить.

— Как прошло? — спросил я.

— Нормально, — ответил Никита. — Высадили там, где и договаривались, на берегу излучины.

— Помахали ручкой и улетели, — добавил Женька. — А он остался ждать своих.

— Теперь мы тоже будем ждать, — вздохнула Маша.

— Хороший охотник должен уметь ждать, — коммуникатор донёс до нас сказанное Свемом.

Я вздрогнул от неожиданности.

— Смешно получилось, — объяснила Маша. — Оказывается, добрый словарный запас языка Свема был в памяти Цили Марковны. Я только утром обнаружила. Ну и дала соответствующую команду. И вот результат.

— Совсем неплохо, — одобрил я. — Что значит вовремя проявленная инициатива!

— Казалось бы, на поверхности лежит, а никто не догадался, — сказал Никита. — Умница, Маш.

— Сама себе иногда удивляюсь.

— Свем, — обратился я к нашему гостю, — ты теперь понимаешь всё, о чем мы говорим?

— Не всё, — подумав, ответил тот. — Но я стараюсь не спрашивать лишнего. Вижу, у вас большие заботы.

— Это верно, — сказал Влад. — Забот у нас полон рот. И мы, к сожалению, не можем тебе сейчас уделить должного внимания. Но потом, когда немного разгребёмся с делами, — обязательно.

— Да, — подтвердил я. — А пока постарайся не скучать.

— Я не знаю такого слова.

— Скука бывает тогда, когда человеку нечем заняться, — пояснил Влад.

— Но человеку всегда есть чем заняться, — удивился Свем. — Даже старикам и детям.

Мы переглянулись.

— Что скажете, мужчины? — подмигнула Марта. — Ловко он вас. Нечем крыть?

— Неточно сформулировал, признаю, — поднял руки Влад. — Хорошо, попробуем иначе. Скучать — значит, томиться бездельем, ничем не интересоваться и не знать, как себя занять.

— Длинновато, но, в общем, годится, — одобрила Марта.

— Я понял! — воскликнул Свем. — Скучать — это болеть. Плохо. Но я здоровый, правда.

И он для убедительности ударил себя кулаком в грудь.

Мне показалось, что в ответ загудело.

— Верим, верим! — успокаивающе дотронулась до его плеча Маша. — Конечно, здоровый. Вот Мартин и пожелал, чтобы ты и дальше не болел.

— Я благодарю вождя, — поклонился в мою сторону Свем. — И желаю ему и всем остальным того же.

— Слава богу, разобрались, — пробормотал Влад. — Теперь я точно знаю, что такое скука.

— И кто у нас вождь, — впервые за весь разговор высказалась Оля Ефремова. И улыбнулась.

Хорошая всё-таки у неё улыбка, невпопад подумал я, сразу всё лицо освещает. Только жаль, улыбается наша Оля редко. Склад характера, видать, — ничего не поделаешь. Ну и специфика профессии, вероятно, накладывает свой отпечаток. Искренняя улыбка предполагает открытость, а «щупачи» редко открываются — слишком ранимы.

— И как вождь заявляю, что никому из нас скучать не придётся, — напомнил я. — Уж в ближайшие дни — точно. Поэтому мне хотелось бы выслушать ваши соображения по поводу всего того, что с нами произошло за это утро и, возможно, ожидает в дальнейшем.

— Ненавижу совещания, — пробормотал Аничкин и, глянув на меня, быстро добавил: — Хотя и понимаю их необходимость.

— Мы и не будем совещаться, — пообещал я. — Просто обменяемся мыслями. А я затем приму решение.

— Как вождь, — уточнил Влад.

— Ну всё, — обреченно вздохнул я. — Чувствую, кличка прилипла намертво — не отдерёшь.

— Вождь — это не кличка, — нахмурился Свем. — Вождь — это… вождь. Он главный, и за ним последнее слово. А кличка — совсем другое. Вот моя кличка — Одиночка. Мне её дали, потому что я люблю охотиться один. Больше в моём племени никто так не охотится.

— Понятно, понятно, — сказал Влад и умоляюще посмотрел на меня.

Да, мысленно согласился я с Борисовым, наш гость явно понял, что здесь все говорят свободно, когда пожелают, и теперь входит во вкус. Чёрт, как бы ему объяснить, что всё не так просто… Он же теперь не умолкнет — вон как глаза блестят. На самом деле я виноват. Сказал: не скучай, вот он и не скучает. Чувствует себя при деле. Хм, действительно, хорошо бы найти ему дело. Тем более что слышать все наши разговоры постороннему уху вовсе ни к чему. По разным соображениям.