Книга Горечь твоей любви - Валерия Иванова

— Давайте, идите передохните с дороги и скоро уже будем ужинать.

— Мам, а где инструменты, я заметил, что у тебя ступенька на крыльце туда-сюда ходит.

Я оставила семейство Грациановых и пошла в комнату, которую Антонина специально выделила для нас с Ильей. У меня настроения не было совершенно, как и причин, чтобы оно было столь паршивым.

Зашла в комнату и переоделась в удобный спортивный костюм. Легла на кровать и подтянула колени к груди. Первый раз за столько лет я чувствую, что не принадлежу к этой семье. Мне неуютно… Не правильно. Хочется уехать. Такое ощущение, будто некая невидимая сила выталкивает меня из этого дома. Грудь сдавило болючим спазмом. Неужели появление Ярослава настолько повлияло на меня? Или он не причем? А с меня просто спадает все то, во что я заставляла верить себя, слой за слоем.

Через час меня позвали к столу. Мое настроение так и не улучшилось. Илья с мамой обсуждали что-то, я слушала их вполуха, ковырялась в тарелке. После ужина Тоня предложила выпить кофе с тортом, который мы привезли с собой. Илья пошел на кухню ставить чайник.

— Диана, — позвала меня женщина, когда я стала собирать остатки еды по лоткам.

— Да? — подняла глаза и увидела, что Антонина Львовна пристально смотрит на меня.

— Я не могу понять, что с тобой, девочка… Что-то изменилось, что-то тебя тревожит, но ты не рассказываешь. Почему?

Мне пришлось проглотить ком в горле, мешавший сделать вдох. Тоня, как и всегда, видит меня насквозь. Как бы мне хотелось броситься к ней в ноги и разреветься от всего того, что сейчас творится у меня в душе — там настоящий тайфун из эмоций. Но разве я могла? Нет. Никогда. Но и скрывать от нее такую тайну невыносимо. Да и что я могу сказать?

— У меня просто голова болит и на работе проблемы с поставщиками. Извините, я не хотела портить настроение никому, — ложь битым стеклом осела на языке.

Женщина ничего не ответила. Она мне не поверила.

В комнату вернулся Илья с подносом в руках, стал расставлять чашки.

— Цветок, принесешь торт, а то мне рук не хватило, — попросил мужчина, я молча кивнула.

Взяла лотки с едой и понесла на кухню. Поставила их в холодильник и достала коробку с тортом. Когда потянулась за ножом, то заметила, что мои руки трясутся. Поскорее бы наступило утро, чтобы мы уехали из этого дома.

* * *

2 недели спустя

— Как же я устала, — простонала Аля, — эти чертовы каблуки меня доконают!

— А зачем ты их надела? — с улыбкой спросила я.

— Потому что они красивые, и я вывалила за них пять тысяч рублей. Мой, когда узнал, за сердце схватился. Это он еще не знает, СКОЛЬКО они без скидки стоили.

— Ну, они и правда, красивые, — сказала, глядя на шикарные лаковые туфельки помощницы.

— Это единственное их достоинство.

— Слушай, все равно никого нет, можно я пойду в нашей подсобке посижу, а? Я прямо-таки чувствую, как они впились мне в мясо, разодрали все в кровь.

— Иди, конечно. Там в аптечке перекись есть, протри, чтобы не занести никакую гадость и лейкопластырем заклей.

— Спасибо, Ди! Ты лучший босс среди всех боссов! — воскликнула девушка и похромала к подсобке.

— Альбина, — окрикнула ее, — там в шкафу внизу на моей полке есть пакет с балетками, сменка моя. Возьми, надень, у меня нога как раз чуть больше твоей — давить не будут.

— Ты моя спасительница, Дианка! Если бы каждый шаг меня не убивал, я бы подошла и поцеловала тебя. Может, даже взасос, вот как я тебе благодарна.

— Фи, какая ты. За балетки готова на все.

— На все!

Девушка скрылась за дверью. Я покачала головой, какая Аля дуреха. Перевела взгляд на экран компьютера, проверяя, что у нас сегодня запланировано. День близился к обеду.

На двери звякнул колокольчик, оповещая о посетителе. Нацепила на лицо приветственную улыбку и подняла голову, глядя на зашедшего. Улыбка медленно сползла с моего лица. Перед стойкой стоял Ярослав.

— Привет, Диана, — поздоровался мужчина.

А я впилась в него взглядом. Видела его последний раз тогда, в квартире, когда он пришел без приглашения. Мозгом понимаю, что не должна смотреть, не должна радоваться его приходу. Но как сердцу приказать? Если при его появлении оно оживает и готово выпрыгнуть от того, как сильно скучало.

— Что ты здесь делаешь? — хрипло спрашиваю.

— Я помню, что ты просила оставить тебя в покое, но… — Марин лезет в карман штанов и достает из них связку ключей.

— Вот, — кладет на стойку передо мной.

— Что это?

— Ключи.

— Я вижу, что ключи, Ярослав. Ключи от чего?

— От твоей квартиры, — говорит, пристально глядя в мои глаза.

— Я вернул ее, Ди. Правда, пока не знаю, кто за всем этим стоит. Еще не выяснил, но обещаю, что сделаю это.

У меня в ушах кровь шуметь начинает. Облизываю губы и руками берусь за стойку, чтобы не упасть.

— Мне не нужны ключи и не нужна квартира. Забирай, Ярослав и… И уходи, — почему, ну почему каждый раз так сложно его прогонять?!

— Квартира твоя, делай с ней, что хочешь, — говорит и смотрит на меня.

Его взгляд ласкает, я чувствую каждой клеточкой. А затем кивает сам себе и разворачивается, собираясь уходить, но останавливается.

— А ты, все-таки ходила, — говорит, обернувшись вполоборота.

— Куда?

— К матери на похороны, — говорит, и я стою, пораженно уставившись на мужчину.

Я не хотела идти, но проснувшись в то утро, поняла, что надо идти. Провести в последний путь женщину, которая подарила мне жизнь…

— Откуда ты знаешь? — он ничего не отвечает, лишь печально улыбается.

— Береги себя, леди Ди, — говорит и разворачивается, идет к выходу.

А я стою на месте и смотрю на то, как он уходит. Как же это трудно… Провожать человека взглядом. Молча… Когда в душе столько всего. Столько сказать хочется. А каждый его шаг отдается внутри болью, которая оседает меж ребер. Взглядом цепляешься за край рубашки, кусаешь губы в кровь и пытаешься не разбиться на тысячу осколков. И я понимаю, что вся ненависть, что есть у меня внутри к этому человеку, сейчас противостоит той любви, которую я испытываю к нему. Я ненавижу, проклинаю и хочу забыть тот день, когда впервые увидела его и набралась смелости заговорить… Но с другой стороны я безумно, безбожно, до эйфории рада, что он был в моей жизни! А нутро орет, что надо догнать, остановить! Хватит — настрадалась…

С силой заставляю себя отвести взгляд от спины Ярослава и словно спасательная соломинка для утопающего, в салон входит новый посетитель.

— Добрый день, я могу вам помочь? — спросила у женщины.