Книга Сезон удачи - Анатолий Галкин

– Я думаю так, Аслан. Грабить Павленко мы не будем.

– Совершенно верно, Илья Максимович.

– Нам надо придумать такую каверзу, чтоб опорочить его в глазах избирателей.

– Несомненно, Илья Максимович.

– Что если нам, завтра инсценировать ограбление прямо на улице… Короткая погоня. Кейс открывается. Купюры разлетаются по ветру. Народ окружает Павленко, который жадно собирает свои бабки… Можем корреспондентов пригласить. Пусть пофотографируют: вот оно лицо коррупции.

– Было бы отлично, если бы Павленко пешком ходил или на метро ездил. А так – машина к подъезду, охрана, тихий переулок, безветренная погода… Я другое хочу предложить, Илья Максимович.

– Говори, Аслан… У меня еще есть несколько идей. Возможно, ты то же самое и придумал…

Весь этот разговор Иннокентий тихо просидел в углу. О нем забыли, но его это не очень волновало. Пока беседа шла именно так, как предсказывал Савенков. Неясно, какое решение предложит Аслан, но им не обойтись без него, без Кеши, без его вечернего визита к Екатерине Павленко…

– Ты очень точно сказал, Илья. Нам надо опорочить Павленко, испачкать… Грабить мы не будем. Мы заменим эти деньги на фальшивые.

– Ты в своем уме, Аслан?! Где мы столько фальшивых долларов возьмем.

– Найду я…

– Где?!

– У меня есть запас.

– Это ты брось, Аслан. Ты в мой бизнес чеченскую тему не впаривай. Знать не хочу, что там твои друзья печатали… Качество-то хоть хорошее?

– Отличное, Илья Максимович. Сам посмотри… В этой пачке десять купюр фальшивых. Найди!

Баскин осторожно взял двадцать стодолларовых бумажек и разложил их перед собой, перевернул все портретами президента Франклина, поправил загнутые уголки. Потом щупал, нюхал, смотрел на просвет и в лупу.

– Качество действительно отменное, но, Аслан неприятно мне это. Я честный бизнесмен. Одно дело грабеж, а другое – фальшивые деньги. Да еще американские.

– Но ты-то чем рискуешь, Илья. Это я рискую. Ребята мои рискуют. Иннокентий себя подставляет… Садись поближе, Кеша, и слушай. Придешь к Екатерине, не тащи ее сразу в постель. Это не– вежливо. Напои ее сперва шампанским… Я тебе таблеточку дам – на час она вырубится. А ты ровно в восемь быстро все поменяешь и возвращаешься к Кате. Приводишь ее в чувство.

– А если она сама раньше очнется?

– Скажешь, что за сигаретами бегал. Будто бы тебе перед этим делом всегда очень курить хочется.

В восемь вечера у дома Павленко было действительно тихо. Рабочий люд уже вернулся домой и ужинал, владельцы собак еще не вышли на прогулку, старушки завершали просмотр сериала.

Савенков оставил машину у входа в детский сад, за забором которого хорошо просматривался подъезд Павленко и дорога перед ним. Немного мешали кусты и очень хотелось забраться повыше – на детскую лесенку из красных труб или на крышу навеса над песочницей. Но это было бы слишком. Глупо и нелепо. Надо изображать пенсионера, вышедшего подышать вечерним воздухом.

Самым удобным для обзора местом оказались качели. Савенков постоял около них, потом проверил надежность и с трудом втиснул свой зад на узкое сидение.

Он внимательно вглядывался в припаркованные рядом машины, в окна первых этажей, в стекла соседних подъездов… Он знал, что они где-то здесь, но не мог их заметить. Ни тех, ни других. Ни бойцов Умарова, ни ребят Дибича.

Первой появилась машина Аслана, она проехала вдоль всего дома и исчезла за цепочкой гаражей-ракушек. Там было тоже удобное место для наблюдения и подстраховки.

Еще через пять минут у подъезда остановилась серая «Вольво». Открылась правая задняя дверца. Из нее вышел крепкий парень с короткой стрижкой и тупо уставился на входную дверь. Он знал, что сейчас из нее выйдет мужик с кейсом, содержимое которого надо вытрясти в пустую сумку, а из другой, полной, достать двадцать пачек с гравюрами,[1]положить их вместо настоящих и быстро вернуть все фрайну[2]. Делов на три минуты. Сам Аслан ливер[3]ведет. Сказал, что крутиловки[4]не будет. Он, хоть и чех[5], но с ним не бортанешься[6]…

Ждал он недолго, но первым появился не Иннокентий. Почти рядом с машиной Аслана распахнулась дверь гаража и из нее вылетели пятеро, парней в камуфляже масках и с автоматами. Одновременно с дальней стороны дома с воем и мигалкой подкатила милицейская машина, а из-за ближайшего угла на скорости выскочил и перекрыл дорогу микроавтобус.

Ожидавший Иннокентия парень сам бросился на землю и закинул руки на затылок. Потом из «Вольво» выволокли еще троих. Откуда ни возьмись появились понятые, на капот легла черная сумка с пачками долларов, вокруг забегали следователи, эксперт, фотограф. Все как полагается.

В этой суматохе никто не заметил вышедшего из подъезда Иннокентия с кейсом. Никто, кроме Аслана и Савенкова. Только они наблюдали, как он дрожащими руками закурил и бочком, вдоль стены стал пробираться к соседнему дому.

Аслан мог его догнать. Но надо было покинуть машину и пробежать сквозь толпу оперативников и мимо своих ребят, лежащих на земле. Он хотел так сделать, но ни руки, ни ноги не слушались.

Они досмотрели представление до конца, когда черную сумку швырнули, в милицейскую машину, бывшие пассажиры «Вольво» были погружены в микроавтобус, а за руль серой иномарки сел белобрысый лейтенант…

Когда площадка перед домом Павленко освободилась, Аслан выждал еще пять минут и поехал к офису «Басойла» докладывать Илье Баскину об «успешном проведении операции».

Савенкова задержал телефонный звонок:

– О, Настя! Приветствую цвет российской журналистики. Рад тебя слышать… Куда? Ты с ума сошла! Я запрещаю встречаться с Баскиным… Что значит не подчиняешься мне? А жизнь твоя тебе дороже? Не молчи… Хорошо, я подстрахую. Ты набери на мобильнике мой номер, чтоб одной кнопкой можно было бы вызвать… Через двадцать минут я встану напротив «Басойла», на другой стороне, рядом с кафе. Возьмешь свое интервью – и сразу ко мне. До встречи…

Савенков бросился к своей машине. Он даже не думал, что едет с Асланом Умаровым в одном направлении. И в одном потоке машин. Их разделяло двести-триста метров.

Обзор прессы:

Газета «Столица»:

– Кого мы выбираем в Думу? Политиков с реальной программой или балаболок, меняющих свои взгляды как перчатки? Мы просмотрели выступления кандидата от Юго-запада Москвы, господина Павленко. В каждой аудитории он говорит то, что хотят от него услышать. Одним, что отнимет все у богатых и передаст бедным. Другим, что будет ратовать за свободный рынок и священное право собственности. Учителям он повысит зарплату, военным обещает квартиры, а алкоголикам водку… Очень жаль, что такой деятель уверенно лидирует в предвыборных опросах. Но еще есть время. Избиратель должен обратить внимание на действительно честного, мужественного человека, на бывшего журналиста и героя чеченской войны Николая Карасева.