Книга История ОБХСС и экономическая преступность в России в ХХ веке - Сергей Холодов

За спекуляцию в особо крупных размерах Бориса Буряцу приговорили к семи годам лишения свободы. Никакие связи и знакомства певцу не помогли.

Богема уходит в подполье

В эпоху Леонида Ильича Брежнева большую популярность у московской богемы приобрели всякого рода неформальные выставки и концерты. Как правило, их устраивали на частных квартирах. Однако нередко площадкой для проведения таких мероприятий становились и государственные учреждения — клубы, рестораны и кафе. Днем они работали как учреждения культуры или общественного питания, а по ночам превращались в место извлечения нетрудовых доходов, причем иногда в особо крупных размерах.

Подпольные концерты приносили их организаторам немалые деньги. Одним из первых, кто поставил это дело на поток, стал выпускник Московского экономико-статистического института Юрий Айзеншпис. Схема была проста. Используя свое врожденное обаяние и неплохо подвешенный язык, Айзеншпис договаривался с директорами столичных клубов и домов культуры о выступлении какой-нибудь музыкальной группы. Обычно такие концерты проходили в вечернее время и неизменно вызывали большой интерес у публики. От них веяло чем-то запретным, а любое проявление «бунтарства» и вольнодумства в те годы притягивало столичную богему, словно магнит. И вот Айзеншпис, зная о предстоящем выступлении, заранее скупал все билеты на вечерние концерты, а затем продавал их по более высокой цене. На этих спекулятивных операциях он и сколотил себе приличное состояние.

Впрочем, свой первый срок Айзеншпис получил не за организацию подпольных концертов и даже не за спекуляцию билетами. За ним водились и другие грешки.

Еще в конце 1960-х годов, когда правоверный советский гражданин знал о долларе только по книжкам и фильмам, Айзеншпис умудрился накопить на перепродаже билетов кругленькую сумму в заокеанской валюте. По воспоминаниям ветерана Московского управления БХСС Виктора Кораблева, при обыске у Айзеншписа изъяли 7 тысяч долларов, но сам продюсер впоследствии признавался, что оперативники нашли далеко не все его сбережения. На самом деле к моменту ареста долларов у него было раза в три больше. Эти денежки якобы предназначались для покупки за границей современного звукового оборудования и музыкальных инструментов. В Советском Союзе всего этого было не достать, поэтому, дескать, Айзеншпис и занимался незаконными валютными операциями.

Кроме того, Айзеншпис не брезговал и банальной фарцой. По оперативным данным, он в свободное от организации концертов время периодически катался в Грузию и скупал у тамошних теневиков дефицитную мужскую одежду, в частности, водолазки. В конце 1960-х эти водолазки пользовались бешеной популярностью у всех, кто считал себя представителем «высшего света». За них столичный бомонд и всякая полубогемная публика готова была платить любые деньги. Айзеншпис наладил деловые контакты с грузинскими цеховиками: те в подпольных мастерских штамповали водолазки, а Юрий сбывал их в Москве.

О своей авантюрной одиссее Айзеншпис, уже будучи умудренным сединами музыкальным продюсером, не без философского юмора рассказал в книге воспоминаний. Дело, в его изложении, выглядело так: «Занимаясь куплей-продажей музыкальных дисков, я почувствовал вкус к деньгам и красивой жизни. Потом последовали джинсы, аппаратура, меха. Потом золото и валюта. Именно в 1965 году я впервые увидел и пощупал американские доллары…

…В 1969 году в Москве открылась контора Внешторгбанка СССР, где продавали золото в слитках… Почти каждый день для меня покупалось золото в этой удивительной конторе… Но самая трудоемкая работа состояла в приобретении максимально возможного количества валюты. И этим делом я занимался постоянно, денно и нощно… Фарцовщики скупали мне валюту по всему городу. До десятка таксистов привозили мне свою валютную выручку, поставляли "зелень" даже валютные проститутки или путаны… Кстати, в те годы я пользовался услугами проституток не только в коммерческом отношении. Иногда и по их непосредственной специальности со скидками».

Но и это еще не все. Когда оперативники столичного управления БХСС начали плотно заниматься похождениями Айзеншписа, выяснился и такой любопытный факт из его биографии. В те годы Айзеншпис проживал в квартире возле метро «Щукинская». Неподалеку от его дома находилась электроподстанция. Так вот, ушлый импресарио, пустив в ход все свое обаяние, договорился с работниками электроподстанции, и те установили в его квартире телефон. Фокус состоял в том, что по всем документам этот телефон числился за энергетиками, но пользовался им только Айзеншпис. При этом не платил за услуги телефонной связи ни копейки. А поскольку специфика его трудовой деятельности была связана с постоянными телефонными переговорами, в том числе и междугородними, за несколько лет Айзеншпис умудрился «надуть» советское государство не на одну сотню рублей.

Арестовали Айзеншписа седьмого января 1970 года. При обыске, помимо крупной суммы денег в рублях и валюте, у него нашли и огромное количество кассет с записями популярных в те годы полублатных песен. За незаконные валютные операции и спекуляцию в особо крупных размерах Юрий Айзеншпис был осужден на 10 лет лишения свободы. Кстати, впоследствии, когда из банального спекулянта и прощелыги Айзеншпис превратился в респектабельного музыкального продюсера, он не раз признавался в том, что первый его арест был абсолютно правомерным и что сотрудники ОБХСС действовали четко в рамках тогдашнего законодательства.

А что дальше? Предоставим слово самому продюсеру: «Я отсидел, вышел на свободу, а через несколько недель провернул крупную операцию по купле-продаже 50 тысяч фальшивых долларов. Сел еще на семь лет». Надо признать, лагеря его не сломили. Возможно, тюремный опыт даже помог Юрию завоевать место под солнцем в перестроечном шоу-бизнесе. Хотя здоровья не вернешь… Впрочем, все это — сюжет для другой книги о другой эпохе.

Маэстро Звездинский, слезайте с коня…

Пока Айзеншпис отбывал свой срок в одной из колоний под Красноярском, в Москве организацией подпольных концертов плотно занимался другой представитель столичной богемы — потомок старинного дворянского рода (по крайней мере, он любит таковым представляться) Михаил Дейнекин, получивший известность в узких кругах под псевдонимом Звездинский. Правда, в отличие от Айзеншписа, который организовывал выступления других музыкантов, Звездинский активно «продюсировал» самого себя.

По словам Звездинского (а он всегда не прочь прихвастнуть!), выступать по ресторанам и кафе он начал чуть ли не в пионерском детстве. А затем, уже в 1970-е годы, организация таких концертов стала его основным ремеслом. Впоследствии Звездинский неоднократно подчеркивал, что постоянными гостями на таких вечеринках были многие эстрадные «звезды» того времени. Причем атмосфера на этих вечеринках была свободной и непринужденной. Захотела, дескать, какая-нибудь «звезда» исполнить свой знаменитый шлягер — пожалуйста: выходи и пой. Никаких тебе денег и гонораров! Награда — аплодисменты гостей. Впрочем, у оперативников ОБХСС, заинтересовавшихся персоной Звездинского, на сей счет имелось несколько иное мнение.

Высокими заработками киношно-эстрадных «звезд» сегодня никого не удивишь. В советские годы, конечно, «звездные» запросы были куда как скромнее. Однако и в условиях плановой экономики и общенародной собственности некоторые товарищи умудрялись получать такие гонорары, что у простого советского человека от одного упоминания сумм мог случиться сердечный приступ. Но даже среди самых высокооплачиваемых артистов советской эпохи особое место принадлежит Звездин-скому. За один только вечер он мог положить в карман 25 тысяч полновесных советских рублей. Чтобы заработать такие деньги, советскому труженику на производстве нужно было вкалывать лет десять. Впрочем, неуемная страсть к деньгам закончилось для Звездинского не самым приятным образом. Но обо всем по порядку.