Книга Должница - Евдокия Гуляева

«Огонек» улыбнулся мне, скинув на руки свою маленькую шубку, проходя внутрь, сразу устремляясь на кухню.

— Что готовим?

— Борщ…

— Научишь?

Присаживаясь рядом с варочной поверхностью, бесцеремонно подтягивая стул, подмигнула мне, сбивая налет переживаний откровенной заинтересованностью. Только сейчас, увидев ее крайнюю увлеченность, выдохнула, вернувшись к пассировке овощей, перемешивая, бросая взгляд на интересную посетительницу.

— Сергей вечером приедет?

— Дома, — уточнила я.

— Даже так?!

Я только кивнула, не желая дальнейших расспросов. Она поняла. Молчаливо продолжая следить за моими дальнейшими действиями.

— Объясни ему…

Молчу, не желая признавать глупость своего бездействия.

— Он, вчера, чуть с ума не сошел…

Видя мое категоричное, грубое нежелание общаться, тихо вышла, прикрыв за собой дверь.

* * *

Реальность произошедшего снова ворвалась в мои мысли, будоража сознание. Видела всю неправильность своего поступка и всю солёность отклонения его неприятия. Не знала, как подойти, как начать разговор, поэтому продолжала съедать себя, изводя всевозможными исходами ситуаций, откровенно не желая делать первый шаг.

Почувствовала легкое прикосновение к своим плечам…

Вздрогнула, от обжегших мою кожу мужских ладоней…

— Прости меня, — услышала тихий шепот, взъерошивший мои волосы на затылке. — Покормишь?

— Конечно, — улыбнулась я, отклонившись к нему, прикрывая глаза от умиротворения, признавая ненужность дальнейших объяснений.

— Не уходи от меня…

Замерла в его руках, сраженная оголенными эмоциями правды! Услышала и обомлела!

Не могла не уйти…

Только сейчас осознала весь яд сжигающих меня противоречий. Он готов был проглотить все уродство нашего знакомства. Я — была не готова! И только в этом была вся трагедия…

Чувствуя мое несогласие, Сережа только крепче притянул меня к себе.

— Только не уходи! Не бросай меня!

Шепчет мне в макушку, а я не имею право согласиться, остаться, только потому, что не желаю его обманывать, не хочу идти вразрез со своими принципами.

Сердца нет. Оно осталось там, вчера, у его ног, поэтому сдерживаю предательский выдох, желая спрятать от него остатки своих эмоций. Он удивительно, без слов чувствует мой отказ, поэтому замирает, деревенеет, но продолжает сжимать меня руками, крепко прижимая к своему телу, целуя в висок, едва прикасаясь к нему губами, припечатывая и тут же отпуская, отстраняясь, распахивая руки в стороны, показывая свою откровенную обнаженность, крайнюю незащищенность…

— Слава! Только не уходи!

А я бью своим молчанием! Снова! Нещадно! Размахнувшись, со всей силы, прямо по щекам…

Со всего маху припечатывая своей глупой, детской правдой…

И только сейчас вижу, как дернулся, словно от фантомного удара, но развернулся, подставив левую щеку, доверчиво обнажив любимую ямочку на ней, склоняя ко мне голову…

25. Глава

И я делаю шаг к нему, приподнимаясь на цыпочки, губами дотрагиваюсь до его лица, нежно провожу ими по подбородку, мазнув, мелкими, легчайшими поцелуями обводя скулы, едва касаясь, прижимаюсь к уголку его рта, пытаясь вымолить прощение, без слов рассказывая ему о своих чувствах…

Вижу, как отходит назад, приоткрывает рот, желая еще что-то сказать, но я, снова, шагаю к нему навстречу, прижимая указательный палец к его губам, подушечкой, запечатывая слова внутри.

Смотрю прямо в глаза, без страха захожу по самую грудь в неспокойное свинцовое море его волнений, серое небо в них сливается с пепельной пеной разбушевавшихся волн, но они не бьют меня — ласкают, нежно поддерживая на волнах надежды. Чувствую, как жестко поджатые губы расслабляются, ощущаю практически невесомый поцелуй-прикосновение к своему пальцу.

Улыбаюсь в ответ на открытое проявление эмоций, убирая руку, прижимаюсь к его губам…

А он умело перехватывает мой поцелуй!

С томным стоном, приоткрывая мои губы, выдыхая в них безумное желание, которое я принимаю, впуская в себя, жадно вдыхая…

— Сережа… — отвечаю ему, еле слышно, тихим шелестом…

И нежность его губ в мгновение меняется, оттесненная мощным напором страсти.

И вот теперь обжигает!

Жестко притягивая меня к себе, удерживая мою голову за затылок. Фиксируя, языком приоткрывая мои губы, влажно облизав нижнюю, посасывая, алчно, хищно, до бесстыдства ненасытно… Боль желания буквально прострелила меня между ног, разгораясь, и я дерзко перехватываю у него инициативу, с эротичным стоном, покусывая, тут же зализывая, втягивая его губы, снова отпуская, лишь на доли секунд отстраняясь, играя с ним… по им придуманным правилам.

Поддеваю край его домашней футболки, пробираясь к телу руками, поглаживая четко очерченные, безупречные кубики пресса, пальцем обводя каждый, точно повторяя совершенный рельеф.

Выше…

Проходясь по грудным мышцам, дотрагиваясь до сосков, через ладонь пропуская в себя бешенный ритм его сердца…

Собираю ткань руками, помогая стянуть ее через голову, откидываю мешающую преграду в сторону, прикасаясь к обнаженной коже губами, вырывая его сдавленный полувсхлип, чувственный полустон, распаляющий, зовущий…

Запах его кожи сводит с ума! Носом провожу по груди, делая полный глубокий вдох, заполняя ноздри дерзким ароматом желания.

Лизнула, пробуя его на вкус, вызывающе проводя кончиком языка по плоскому соску, заводясь от развратного стона, чувствуя вибрацию его тела, которая, отголоском, передается мне и вот уже слышу свой всхлип, нашептывающий ему о моих желаниях… Провожу губами вверх, задевая неистово пульсирующую вену на шее, не удержавшись прикусывая нежную кожу, языком запечатывая место укуса, слизывая все до единой мурашки его возбуждения.

Снимая и отбрасывая свою футболку, прижимаюсь к нему обнаженной грудью, потираясь возбужденными сосками, проводя ими по обжигающей коже, раздразнивая себя дальнейшими обещаниями. Поднимаю руки, обнимаю его за шею, решительно притягивая к себе, желая впечатать свое тело в его мощь. Словно грубой теркой стереть напрочь свою нерешительность, пусть вместе с кожей, но с силой устранить предательски изводящие колебания, содрав ошметки сомнений…

Я хочу этой боли! Желаю ее!

Стискиваю ноги, пытаясь унять влажную похоть, но только раззадориваю себя, по незнанию напрягая мышцы, переступаю с ноги на ногу, стараясь удержать рвущиеся наружу нетерпение…

Легко считывая мое состояние, Сережа отпускает руку вниз, пальцами прикасаясь между моих сжатых ног, сквозь надетые на мне джинсы, с силой сжимая, потирая, надавливая… Так, как хотелось, но мне снова мало! Поэтому чуть расставляю ноги, впуская его чуть дальше, чуть глубже, до неприличия дерзко, напрочь стирая границу пристойности.