Книга Лисы и львы - Инна Шаргородская

Тем временем озарявшая комнату люстра под потолком медленно, сама собою, погасла. Неярко засветились по углам лампы под абажурами, и воцарился уютный, располагающий к откровению полумрак. Запах роз, которыми была убрана гостиная, напротив, сделался ярче. А еще, тоже сама собой, отворилась дверь в одной из стен, не бросавшаяся прежде в глаза, и до слуха девушек донеслись, словно бы из глубины таившегося за нею сада, птичьи трели и умиротворяющее стрекотанье сверчка.

– Боже, как хорошо! – с чувством сказала Пиви. – Это ты колдуешь, Клем?

Та кивнула. И повторила, улыбнувшись:

– Клем… Так меня называет в этом мире только один человек – Юргенс, мой деверь.

Пиви отчего-то вспыхнула.

– А мне нельзя? – спросила не без вызова.

– Почему же, называй как хочешь. Просто мне немного непривычно это слышать. У меня дома никогда не сокращают имен, как это делают люди.

– А где твой дом? – поинтересовалась Катти, любуясь волшебной девой.

Легкая, как пушинка, светящаяся в полумраке, как… трудно и сравнение подобрать. Звезда? – слишком вычурно для такой хрупкой красоты. Светлячок? – слишком просто…

– В Квейтакке, – ответила Клементина. – Это волшебный мир, где обитают духи природы и люди-маги. Но что мы вдруг обо мне… кажется, Пиви хотела нам что-то рассказать?

Та испустила тяжкий вздох.

– Да нечего рассказывать на самом деле. Вот сейчас и сообразила – после твоего вина. Ничего со мной не стряслось, просто жить не хочется.

– Почему? – Клементина сдвинула брови.

– Потому что счастья нет и не будет. Все из-за Дуду, чтоб его…

– Но кто такой Дуду? Неприкаянный дух – это я уже поняла, но по какой причине он тебя преследует?

Пиви снова вздохнула.

– Это мой бывший муж, – сообщила она мрачно и поведала Клементине вкратце свою печальную историю, о приворотном зелье колдуньи Вамы и роковых последствиях его применения.

– Пять лет, – сказала она в конце, – о счастье я не думала вовсе. Потому что не думала… о любви. А тут, как мы поговорили тогда в фургоне – помните? Иза еще нам всем рот заткнула? – и началось. Все мысли об одном. Какая она, настоящая?… Вот, видно, и додумалась. Не в том смысле, что поняла – какая, а в том, что душу разбередила.

Пиви умолкла и начала наливать всем по второму бокалу.

– И что? – не выдержала Катти.

– А то, что теперь я точно знаю – никакой любви у меня не будет. Ни настоящей, ни… И счастья тоже не будет.

Клементина вновь нахмурилась.

– Почему?

– Да потому что у меня – Дуду! – с внезапным отчаянием в голосе и со слезами на глазах воскликнула Пиви. – Как ты не понимаешь? Я же неизвестно кто – не то вдова, не то жена по-прежнему… кто угодно, но только не свободная женщина! И какая тут может быть любовь? – Дуду меня с потрохами съест! Я на нее права не имею! Пока он рядом, мне хоть топись, хоть в монастырь уходи! И смотреть-то ни на кого нельзя, а уж… – Пиви прикусила губу, схватила со стола салфетку, вытерла мокрые глаза. – Нет, я еще с ума не сошла. И твердо знаю – я должна любой ценой избавиться от Дуду! Потому что лучше смерть, чем такая жизнь!

Обе собеседницы ее вскинулись, и Пиви торопливо добавила:

– Да нет, не бойтесь, он уже успел мне напомнить, что смерть – не избавление. Если так и не исправлю, что натворила, я тоже могу стать неприкаянным духом. А тогда… ой, как не хочется-то…

Она уткнулась лицом в салфетку, но тут же вскинула голову и твердо закончила:

– И это значит, что мне просто позарез нужен универсус! Понимаете теперь?

– Да, но… – начала было Катти.

И в растерянности примолкла.

Она и вправду поняла. Больше сказанного. Даже как зовут причину странного поведения Пиви и этих ее слез и отчаяния… Потому сообразила, наверное, что помнила еще трепет собственного сердца при первых встречах с Имаром и все свои сомнения и страхи тех дней.

Вот только… можно ли объяснить подруге сейчас, когда любые доводы разума не значат ничего перед смятением сердца, что сделка с демоном – отнюдь не выход из тупика? А ловушка на самом деле, страшнее всех тупиков?…

Что поняла из сказанного Клементина, осталось неизвестным. Потому что она лишь покивала головой, после чего задумчиво повторила:

– Универсус… Кто-нибудь расскажет мне наконец, что это такое? Кароль сказал только – артефакт, обладающий огромной разрушительной силой. И чем он может тебе помочь?

– Про разрушительную силу ничего не знаю, – шмыгнув носом, сказала Пиви. – Он исполняет желания. Все, – подчеркнула. И вытаращила на нее глаза. – Погоди… так ты не его искала в нашем незабвенном театре?

– Нет.

– А что? Ой…

Пиви снова прикусила губу, тоже вдруг, видимо, припомнив, что за столом с ними сидит не просто бывшая прима «Божественного» театра, и даже не просто волшебная дева, а жена Аглюса Ворона. Черного мага, который тем самым универсусом завладел.

Абсолютно невозможная пара…

– Потом скажу, – смутилась Клементина. – Значит, исполняет все желания, вот оно что… И даже способен разрушить вашу связь с Дуду?

– Только он и способен. Так говорят неприкаянные духи, – кивнула Пиви.

– И как он это сделает?

– Понятия не имею. Знаю только, что надо подержать его в руках и подумать о том, чего хочешь. А может, и думать не обязательно, потому что он сам все чувствует. Вспомни, как у Изы вышло – она всего лишь шляпку поносила, не зная даже, что это был универсус, и тут же забеременела!

– Шляпку? – озадачилась Клементина. – Ах да, припоминаю…

– Он превращается во что угодно, – пояснила Пиви. – Опять-таки в зависимости от желания. Ищешь расческу, к примеру, перекладываешь с места на место шпильку – бац, а это уже расческа! А ты превращения не замечаешь, поэтому его так трудно найти. Иза, наверное, о шляпке мечтала, вот и получила…

– Интересно, – протянула Клементина. – И духи говорят, что это – единственный способ снять с Дуду чары?

– Да.

– Что-то не верится. Пусть неприкаянные меня простят, но в магии я разбираюсь. И смело могу сказать, что такого не бывает – чтобы существовал всего один способ снятия или наложения чар.

– О другом они не слышали.

– Любопытно знать, откуда у них вообще такие сведения, – сказала Клементина. – Ну да ладно. Придется поломать голову самой… Неплохо бы с колдуньей поговорить, которая дала тебе рецепт зелья. В процесс приворота входило заклинание?

– Да.

– Ты его помнишь?

Пиви помрачнела.

– Боюсь, что нет.

– Ничего, я могу помочь вспомнить. А состав зелья?