Книга Моя судьба с последней парты - Кира Фарди

— Когда первые эмоции схлынули, Илья наконец смог размышлять разумно. Память услужливо подсказала, что в то время, когда он ездил в родной город Оли, отец находился в командировке на Дальнем Востоке. Именно после этой поездки на кухонной полке появились фигурки из моржового уса.

— Или я прошел на кухню и встал напротив полки. На белой подставке красовалась собачья упряжка, которая везла нарды с сидящим человеком. На второй пластинке лежал морж. Охотник с копьем нацелился на добычу. А вот брелок в виде фигурки чукчи в национальном костюме. Илья взял его в руки покрутил, а потом с силой размахнулся…

— Что ты делаешь? — закричала мама. Она бросилась к сыну и перехватила его кулак с зажатым брелком. Достать не смогла, роста не хватило, только тянула руку за локоть, пытаясь отнять фигурку.

— Пусти! — закричал Илья. — Ненавижу! Как я его ненавижу!

— Мать всем телом повисла на руке. Справиться с рослым и сильным сыном с помощью силы не получилось, поэтому Наталь Егоровна взмолилась:

— Сыночек, миленький, ну, нельзя же так! — увидев скомканное в другой руке письмо, она выхватила листок и ушла в комнату. Села на диван и заплакала.

Илья посмотрел на самого близкого человека, и тоже не выдержал, сдался. Из горла вырвался сдавленный крик. От неожиданности он закрыл рот ладонью, не желая пугать маму. Слезы закипели в глазах, огнем обожгли веки и покатились по лицу. Мама бросилась к нему. Она прижалась щекой к груди сына, ее руки обняли родное дитя и посадили рядом. Она качала его, постукивала по спине, и Илья раскачивался вместе с ней.

— Поплачь, сыночек, поплачь, легче будет. Что же ты? Не держи в себе. Теперь уже ничего не вернешь. Если хочешь, возьми этот брелок на память, но не разбивай, прошу, — мама разжала кулак сына и осторожно вытащила фигурку. На ладони остались глубокие, красные вмятины. Илья смотрел на них, но не понимал, откуда они появились.

— Ты можешь рассказать мне, что это за письмо? — спросила мама, когда он немного успокоился и затих.

— Мама, не хочу. Не могу…

— Папы уже нет. Если это какой-то секрет, который я не знаю, он принесет боль, но папу не вернет.

— Вот именно. Боль, — выкрикнул Илья и замолчал. Из сердца рвались обидные слова, но мама не виновата. За что ей новая проблема?

— Расскажи, тебе легче станет, — тихо настаивала мама. — А меня уже ничем удивить нельзя, — прошептала она.

Илья сомневался, но чувствовал, что если сейчас не прояснит ситуацию, упустит что-то более важное. Вдруг мама в курсе отцовских дел! Он закрыл глаза, вспоминая, как не раз слышал дома звуки скандалов и видел слезы матери. Он и раньше понимал, что является их причиной, но из-за обиды на отца и детского упрямства ничего не желал замечать.

— Хорошо. Это письмо я оставил в почтовом ящике Оли, когда ездил осенью того года ее разыскивать. Отец в это время был в командировке. Как этот листочек оказался в его бумагах? — он демонстративно потряс посланием.

Мама медленно подняла на него глаза. В них было столько боли и горя, что Илья растерялся.

— Что ты хочешь этим сказать? Что отец, игнорируя деловую поездку, побывал на старом месте жительства? Зачем? Он так стремился быстрее уехать из того города, что не дал нормально даже собрать вещи. Всю мебель мы оставили новым жильцам.

— А ты не задумывалась, почему? Мы таскали эти стулья и диваны с квартиру на квартиру, а тут он все бросил? Нет. Причина здесь в другом, — Илья замолчал, не осмеливаясь продолжать. Он стал, походил по комнате, взял в руки фигурку чукчи, покрутил. Бросил ее на диван. Мама терпеливо ждала, не проронив ни слова. — Я боюсь, — наконец решился Илья, — что именно отец причастен к насилию над Олей.

Он поднял глаза и посмотрел на разом окаменевшее лицо мамы. Но вот оно ожило, оттаяло.

— Сын, ты очень жесток. Это неправда, поверь! Откуда у тебя вообще появились такие мысли? — голос мамы дрожал и вибрировал, готовый вот-вот сорваться. — Неужели из-за девушки ты так сильно возненавидел родного отца?

— Мама, ты ничего не знаешь, — простонал Илья и схватился за голову. — Не могу тебе все рассказать. Я лучше пойду. Хочу подумать, что дальше делать.

Он вскочил и бросился к входной двери, но мама оказалась быстрее. Она схватила его за руку и потянула назад в комнату. Скорбное выражение исчезло с ее лица. Оно налилось силой и злостью, слезы высохли. Серые губы сжались в тугую полоску.

— Нет уж! Начал, говори! Я не позволю тебе позорить отца.

Глава 17

Целый день Жанна была на нервах. Утренний эпизод окончательно выбил ее из колеи. Как теперь общаться с Толиком? А вдруг и правда вечером приведет своих дружков. Они и раньше заглядывали в гости, но бывали нечасто. В основном, собирались, чтобы сыграть партию-другую в покер. Жанна наблюдала за ними, подавала закуски и напитки, ловила на себе похотливые взгляды, но к открытому приставанию никто не переходил, боялись лидера.

Вообще, эти ребята зарабатывали на жизнь не совсем праведным путем, но и на хамоватых бандитов тоже не походили. В последние годы вывелся особый вид преступников, который образовался из трогательного союза между «авторитетными предпринимателями» и бюрократией. Внутри этих двух структур существовало негласное правило: соблюдать предел, не привлекать к себе внимание общественности и СМИ. Вот бывшие бандиты и переделись в наряды от кутюр и нацепили маски ответственных бизнесменов

На людях Толик был джентльмен. Что сейчас изменилось? Почему вдруг любовник повел себя по-хамски? Они вместе уже давно. Связаны не только общей постелью, но и тайной. Правда, об этом Жанна старалась не вспоминать: слишком много дум сразу наваливалось. Она загнала события того дня подальше в память и жила так, будто у нее частичная амнезия и ничего не случилось. Толик тоже ни разу не вспомнил о том случае.

Конечно, их отношения безоблачными назвать было сложно. Толик пропал на несколько лет. Где он находился в эти годы, любовник ей не рассказывал, да и она один раз спросила, нарвалась на бешеный взгляд, и больше этой темы не касалась. Однако Жанна подозревала, что он или сидел в тюрьме, или прятался.

Утреннее поведение любовника сбило ее с толка, заставило растеряться. Жанна почувствовала, как ее относительно благополучная жизнь рушится. Будущее неизвестно. В результате ответ напрашивался простой: Жанна Толику надоела, теперь и в расход пустить можно. По какой причине? И здесь долго думать не нужно: появилась наверняка новая краля. Девушка бросилась на диван в комнате и заревела.

Толик и так ни одной юбки не пропускал, но пока он держался рядом, Жанну мелкие шалости любовника не волновали, а с похотливыми бабенками она и сама отлично справлялась. Она понимала Толика: слишком красивая ему досталась внешность, грех ею не воспользоваться.

Стальные глаза, казалось, прожигали собеседника насквозь. Коротко стриженные на висках волосы не требовали особого ухода, а вот длинный черный чуб он волной укладывал надо лбом. Жанна один раз подглядела, что Толик и лаком пользовался, чтобы это модное сооружение хорошо держалось. Красивый нос с легкой горбинкой, прекрасной формы губы, квадратный подбородок, покрытый строго соблюдаемой трехдневной щетиной — все сводило с ума, будило в собеседницах тайные желания.