Книга Оболтус для бизнес-леди - Юлия Климова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А он неплохо отделался: «отцы» были настолько заняты мечтами и планами, что позабыли о важных подробностях. Конечно, Шурыгин еще помучает его, но это будет потом. Любовь, любовь, весна, весна… Когда же вы перестанете вмешиваться в личную жизнь дочерей, Петр Петрович, а? Да если вам все рассказать, вы же таких дел натворите…
Егор сделал пару шагов и остановился напротив ванной. Жутко хотелось курить, но это удовольствие он был готов отложить ради другого… «Интересно, она уже слезла с тумбочки?»
Не так давно он застукал здесь Олю и Катю, которые подслушивали разговор о Полине и Андрее, и нетрудно предположить, что сейчас…
Коснувшись круглой золотой ручки, Егор резко открыл дверь.
Тишина.
Он включил свет, переступил порог и замер.
На тумбочке, которая сразу бросалась в глаза, никого не было. Улыбнувшись, Егор пару секунд постоял неподвижно, а затем повернул голову вправо.
Аккуратные белоснежные шкафчики, темно-бирюзовая полоска плитки на стене, лохматый коврик перед большой ванной, завешанной светло-бирюзовой с редкой мозаикой квадратиков водонепроницаемой шторой. И штора дрожит.
«Как и ее душа», – мысленно с удовольствием произнес Егор и подошел ближе.
Но тут завибрировал телефон, и пришлось отвлечься. Увидев в окошке мобильника чуть ли не вечное «Шурыгин», он поморщился и нажал кнопку.
– Слушаю.
– Ты где?
– В туалете, – ответил Егор, зная, что Петра Петровича это ничуть не смутит.
– Как ты думаешь, они поженятся?
– Идите вы с такими вопросами… к гадалке! – «мягко» послал он и, прервав разговор, убрал мобильник обратно в кобуру. Подойдя практически вплотную к ванне, он отдернул штору и, встретив сердитый и одновременно перепуганный взгляд карих глаз, иронично произнес: – Позвольте, Екатерина Петровна, я вам помогу выбраться.
Конечно, она подслушивала.
– Дурак, – обреченно выдохнула Катя, проигнорировала предложенную руку, выбралась из ванной самостоятельно и с гордо поднятой головой зашагала к двери.
* * *
– По поводу Оли и Никиты папа устроил совещание. Они все знают и, конечно, подключили Егора. Маша еще эта, как я поняла, под ногами крутится… Она очень красивая? Короче, голову сломаешь, пока разберешься! – Катя плюхнулась на кровать и ссутулилась. Полине она позвонила, желая поделиться новостями и успокоиться. Встреча с Кречетовым нос к носу оставила в сердце приличную занозу (еще не перестал мучить «страстный танец», случившийся в ресторане, а тут – новый пролет). В своих неудачах она никому признаваться не собиралась и даже старшей сестре решила ничего не рассказывать: Полина только посмеется, назовет ее маленькой и добавит: «Я же тебя предупреждала, не связывайся с ним». Нет, она лучше потом сама Егору отомстит. Как-нибудь. – Что делать-то будем?
– Папа совещался со Львом Аркадьевичем и Кречетовым?
– Да.
– Ты подслушивала?
– Да.
– И?
– Никита встречается и с Машей, и с Олей. Но с Машей у него пока ничего серьезного нет… ну, этого нет…
– Секса? – уточнила Полина.
– Ага.
– Наши шансы растут не по дням, а по часам! Дальше.
– Лев Аркадьевич с папой решили их поженить. В смысле, Олю с Никитой. Прикидывали, где будут играть свадьбу… В общем-то, я опять не очень много услышала.
– Папочка, как всегда, в своем репертуаре, – раздался в ухе звонкий смех Полины. – И обо всем-то они уже договорились! А Оля?
– Вроде она в нем заинтересована. А! Забыла! Они же их сегодня где-то застукали! В обнимку и с поцелуями!
– Сегодня – «Виномания».
– Ну да.
– Узнать бы, что в голове у Никиты, – задумчиво протянула Полина и тут же разочарованно добавила: – И нам, увы, это не под силу.
– Но мы все равно должны помочь Оле.
– Значит, так. Жди меня завтра в двенадцать. Если Ольга намылится из дома – сразу звони.
– Мы куда-нибудь пойдем?
– Да, – ответила Полина. – Пойдем.
– А куда?
– Мы отправимся в мир красоты и приятных неожиданностей. Кое-кого ждут существенные перемены.
– Кажется, я поняла.
– Оле не говори, – предупредила Полина и победно добавила: – Наш козырь – эффект неожиданности!
Маша считала, что отношения с Никитой будут развиваться совсем по другому сценарию. Он вернулся ради нее, а значит, должен форсировать события и признаваться в любви с утра и до ночи! Но этого почему-то не происходило. Она сама проявляет инициативу, которая не всегда находит отклик, что неприятно, обидно и удивительно. Конечно, она от него отвыкла, конечно, понадеялась на всплеск чувств и на то, что он изменился… но Никиту Замятина, видимо, ни время, ни что-то другое переделать не в состоянии: по отношению к ней он настоящий рыцарь, но где дерзость, страсть? Сколько можно ею любоваться, пора бы уже продемонстрировать намерения. Почему же он медлит?
Да, она торопится, возобновившимся отношениям еще и месяца нет. Но обычно мужчины, которым она давала понять, что не против более тесного общения, не топтались в прихожей, а совершали активные действия… Маша скользнула взглядом по трем вазам с белыми, красными и бордовыми розами и все же улыбнулась. Он ее любит, он за ней ухаживает, и очень скоро она сменит фамилию Сереброва на Замятина. Подумать только! Он отказался от привычной жизни в Лондоне ради нее! Ух!
Пританцовывая, Маша закружилась по комнате.
Кажется, сейчас у Никиты – недопонимание с отцом и еще какие-то проблемы, но это временно. И что они там не поделили? И почему Лев Аркадьевич не поможет сыну? Как бы все было хорошо и просто!
«Из-за проблем он целыми днями мотается по Москве, а мне достаются лишь крохи внимания. Ну ладно, не крохи. Вчера была суббота, но он пропадал на выставке. Бизнес, бизнес… И зачем так напрягаться, когда в семье столько денег?»
Семья. О! Это отдельная тема!
Во-первых, Никита ее никому не представил: ни друзьям, ни родственникам.
Во-вторых, это тоже весьма огорчает.
В-третьих, а знают ли его близкие люди, что он возобновил с ней отношения?
В-четвертых, если знают, то как к этому относятся?
Представив свое феерическое появление на каком-нибудь светском приеме, Маша еще раз улыбнулась. И пусть они ее вспомнят – не обрадуются! Тем приятнее будет решение Никиты: он никого не станет слушать и женится на ней! Ну а потом-то, конечно, мамы-папы, дяти-тети поймут, что ошибались, и полюбят ее как родную.
Посмотрев на часы, Маша кинулась к зеркалу наводить марафет: Никита обещал зайти в гости в двенадцать (между своими дурацкими поездками!), и самое время привести себя в порядок. Хотя приводить в порядок уже нечего – за время отпуска она отшлифовала свою природную красоту до блеска.
