Книга Вечный свет - Ольга Герр

− Я все устрою, − Ева приблизилась к воротам, как Алекс пять минут назад, но в отличие от него не планировала сдаваться в плен. Она улыбнулась охраннику и, позволив выглянуть Тьме, велела открыть ворота. Этого хватило, чтобы охранник подчинился. Ведь как Ева выяснила еще в аду демоны-тени часть личного воинства Тьмы.

− Не пойму, почему Самаэль до сих пор доверяет теням? − сказала Вика, входя в ворота. − После того, как ты заставила их ослушаться его.

− Возможно, теперь, когда он стал Красным Дракон, он наивно полагает, что ему нет равных, − предположил Рома. — Вера в свою неуязвимость сделала его беспечным.

Разгуливать по территории загородной резиденции Самаэля в поисках Алекса было небезопасно. Им в любом момент мог встретиться охранник из числа фурий. Они не подчинялись Тьме, а Вика не могла в одиночку справиться со всеми. Поэтому Ева попросила демона-тень проводить их окольными путями до кабинета Самаэля.

Безотказный охранник повел их к заднему входу. Дорога заняла минут десять, так как площадь придомовой территории была огромна. Это был настоящий парк, какие любили разбивать помещики при усадьбах. Кажется, вдали Ева видела фонтан, бьющий в небо струей воды.

Вика с призрением косилась на клумбы и стриженные в форме геометрических фигур кусты.

− Вот уж не думала, что у Самаэля отвратительный вкус, − заметила она после очередной особенно жизнерадостной цветочной композиции. − Разве демон не должен любить все мрачное и жуткое?

− Наверное, он устал от ужасов, − сказал Рома. − В аду он достаточно насмотрелся на кошмары и решил сменить обстановку.

− Я все понимаю, − кивнула Вика. − Но если мы встретим еще один рассадник гортензий, я за себя не отвечаю.

− А как насчет роз? − уточнил Рома. − Розы ты любишь?

− Я ненавижу любые цветы, − заявила Вика, и Рома приуныл.

− Если хочешь сделать ей приятное, − шепотом посоветовала ему Ева, − подари нож. Уверена, она оценит.

Рома кисло улыбнулся. Нелегко ухаживать за всадницей по имени Война. Ева посочувствовала другу от всего сердца.

Охранник провел их к дому. Они вошли через стеклянную дверь, которую никто не позаботился запереть. Прав был Рома: Самаэль вел себя беспечно. Это обнадеживало и вместе с тем пугало. Того, кто так убежден в своей неуязвимости, должно быть по-настоящему трудно убить.

Демон-тень свернул к лестнице. Вслед за ним они поднялись на второй этаж. Внутри особняк был еще шикарнее, чем снаружи. Мебель с позолотой, старинные картины, наверняка, сплошь подлинники, шерстяные ковры ручной работы. Ева словно угодила в Эрмитаж.

Охранник подвел их к двери в кабинет. Здесь он их оставил, чтобы вернуться на пост, как приказала ему Ева. Она не боялась, что он их выдаст, ведь она запретила ему упоминать об их встрече, а демон-тень скорее умрет, чем ослушается Тьму.

− Видишь, как здорово, что ты не избавилась от Тьмы, − сказала Вика. − Что бы мы без нее делали?

− С радостью поделюсь ею с тобой, раз она тебе так нравится, − огрызнулась Ева.

В коридоре второго этажа, не считая их, никого не было, охрана сосредоточилась внизу около главного входа. Дверь в кабинет, на которую указал одержимый, была приоткрыта. Они подкрались ближе и прислушались к беседе в кабинете.

Голосов была два. В одном Ева опознала Алекса, второй принадлежал Самаэлю.

− Говоришь, ты собрал всадников вместе? − спросил демон.

− Всех кроме Виталика. Он скрылся.

− О нем не беспокойся.

− Я приведу их к тебе, − сказал Алекс. − Лишь дай мне такую возможность.

Судя по тону, Алекс не проявлял беспокойства и общался с отцом, как ни в чем не бывало.

− Я сам могу их схватить, просто скажи мне, где они, − ответил Самаэль.

− Это рискованно. Они окажут сопротивление. Кто-нибудь может погибнуть, а они нужны живыми. Лучше будет заманить их в ловушку. Вика, конечно, опасна, но ее легко усмирить, угрожая Роме. А Ева похожа на ягненка. С ней проблем не будет.

Ева слушала Алекса, не веря своим ушам. У нее, наверное, слуховые галлюцинации. Она посмотрела на Вику. Неужели она слышала то же самое? Да, слышала, поняла Ева по зло прищуренным глазам Войны.

− Допустим, ты действительно пришел сдаться, − произнес Самаэль. − Но какая тебе от этого выгода?

− Никакой, − признался Алекс. − Я устал бегать. От судьбы, как известно, не убежишь.

− И ты готов умереть? − не поверил Самаэль.

− Нет, не готов, но какой у меня выбор?

− Поэтому ты явился ко мне с пистолетом? Чтобы сдаться?

За дверью раздались шаги, а после звук взведенного курка.

− Пистолет нужен мне для защиты от твоих прихвостней. Ты же не думаешь, что я всерьез намеривался пристрелить тебя? Это невозможно.

− Верно, пули мне не повредят, как и любое другое оружие.

Ева посмотрела в щель: Самаэль расхаживал по кабинету, размахивая пистолетом – их единственной надеждой на спасение. Зачем Алекс его отдал? О чем он думал? Или оружие отобрали, и он побоялся настаивать, чтобы не привлекать к нему внимания? Она запуталась.

Вика отпихнула Еву от щели, и сама заглянула в кабинет. Она была на взводе, в любой момент готовая сорваться. Успокоить Войну никому не под силу, и Ева внутренне подготовилась к самому неожиданному развитию событий.

Вика не заставила долго ждать. Выхватив нож, она толкнула дверь и ввалилась в кабинет, как раз когда Самаэль передавал Алексу пистолет.

− Предатель! − взвыла Вика.

− Дура, − пробормотал Алекс, закрывая глаза рукой.

Но Вика уже не реагировала на окружающее. Она ринулась на Самаэля с ножом, не думая о том, что у нее нет шансов на победу. Рома бросился на защиту девушки, вооружившись стулом. Ева стояла с открытым ртом, не зная, куда бежать и за что хвататься.

Алекс подхватил с пола упавший пистолет, прицелился, но вероятность зацепить кого-то из своих была слишком велика, и он медлил с выстрелом. Даже легкая царапина была смертельна. Он не хотел рисковать.

Вид Алекса с оружием в руках вернул Еве веру в парня. Его разговор с Самаэлем был притворством. Осознав это, она ощутила облегчение. Мысль о том, что Алекс их предал, доставляла ей едва ли не физическую боль.

Между тем, Рома огрел Самаэля стулом по спине. Стул разлетелся в щепки, а демон только поморщился. Мощным ударом он отшвырнул Рому в другой конец кабинета, где он впечатался в стену и потерял сознание.