Книга Рудники минотавра - Джулия Голдинг

— Хорошо, — сказала Конни. — Когда мы этим займемся?

— Чем раньше, тем лучше, — сказал Гард. — Предлагаю завтра утром.

Конни кивнула:

— Не могу сказать, что жду этого с нетерпением.

Гард хрипло рассмеялся:

— Ничего, ничего, Универсал, в камне больше жизни, чем ты думаешь. Тебе необходимо расширять свой кругозор.

— Похоже на то, — хмуро пробормотала она.

Ветер свистел в водосточных трубах, мешая Конни спать. Арганда беспокойно заворочалась, крутя мордочкой, когда она почувствовала, как внезапно упало давление. Проснувшись окончательно, Конни лежала, глядя в потолок, успокоенная теплом, исходящим от ее дремлющей подопечной. Слушала, как стучит дождь по кровле. Потом барабанная дробь дождя стихла, но ветер все еще завывал. Конни села в постели, гадая, кончился ли дождь. У нее ломило виски. Глотнув воды, она встала с постели, решив спуститься вниз за аспирином. Она натянула халат и прошлепала к окну, поежившись от холода, когда отдернула штору. Дождь кончился, но только потому, что теперь беззвучно падал снег. Порывы ветра кружили снежные хлопья. Полная луна выглянула и затем снова исчезла за облаками. Ее сияние озарило море, неистово вздымающееся белыми гребнями, которые набегали на берег и обрушивались на пляж.

Конни застыла на месте, забыв, что собиралась за аспирином. Гребни изгибались и принимали форму коней, галопом мчащихся к берегу. Кто призвал их? На этот раз не она — ведь она не спала! Хуже того, если белые кони достигнут утеса, кто знает, какую беду они могут принести? Может, даже вся скала обрушится на дом.

Конни сбежала вниз по ступенькам.

— Они здесь! — закричала она как можно громче, чтобы разбудить тетю и Мака. — Выбирайтесь из дома!

Распахнув переднюю дверь, Конни в одних тапочках побежала вниз по дорожке. Она спрыгнула на гальку и бросилась к краю прибоя. Когда волны разбивались о камни, в воздух взлетали клочья пены, смешиваясь с роившимися снежинками. Кожа Конни скоро побагровела от холода. Она успела как раз вовремя. Белый жеребец устремился на берег, чтобы обрушиться на осыпающееся основание утеса. Конни постаралась выудить из памяти воспоминание о последнем их контакте и ощутила дикое и буйное присутствие белого коня. Ее губы сами инстинктивно сложились для свиста, отзывая его с самоубийственного пути. Услышав этот пронзительный звук, конь развернулся и галопом поскакал к зовущему его посреднику. Брызги летели с его длинной гривы, темные зрачки расширились от возбуждения и бешеного восторга перед бурей. Ожидая столкновения, Конни прикрыла голову руками. Стена воды обрушилась на нее, сбив с ног. Конь вернулся в ту стихию, из которой вышел, и исчез вместе со следующей отступающей волной. В момент контакта Конни сумела уловить истинную природу белого коня: краткая бешеная скачка через жизнь, достигающая пика в яростном разрушении и бесконечно повторяющаяся в цикле смерти и возрождения.

Пошатываясь, Конни поднялась на ноги и увидела, что теперь табун белых лошадей скачет из моря прямо на берег и все они направляются именно к ней. Как ей остановить их, не дать растоптать себя? Они уничтожат ее, а затем проскачут дальше и врежутся в скалы. В отчаянии решившись спасти хотя бы тетю и Мака, она бросилась бежать по пляжу прочь от дома. Как спринтер, первым пришедший к финишу, она прорвалась через красно-белую ленту, огораживавшую утес, чтобы туда не ходили люди. Лента обвилась вокруг нее и летела, развеваясь по ветру. Кони и вожаки были всего в нескольких метрах от моря, и их ржание заглушало вой ветра. Она не могла и надеяться уйти от них.

Над головой сверкнула молния, и Конни увидела одного из коней, озаренного серебряным сиянием. Его ноздри раздувались, предчувствуя скорый конец этой скачки. Темный силуэт быстро скользнул позади него, высветленный по краям молнией, и тут он обрушился на Конни, и она исчезла под массой пены и брызг. Затем другой конь попытался сделать то же самое. Ее атаковали со всех сторон. Только она вставала на ноги, как следующий конь в экстазе набрасывался на нее, погибая в восторге от встречи с Универсалом. Ее неумолимо утягивало к морю вместе с песком и галькой. Пытаясь снова выползти на сухой берег, она увидела сквозь заливавшую глаза воду, как множество коней врезались в скалы, а затем, превращаясь в потоки, падали в море, сводя на нет ее попытку выбраться на безопасное место. Конни потеряла опору, и волны подхватили ее. И тут же грохот за долю секунды возвестил об обвале. Часть скалы над пляжем рухнула, подняв в воздух более легкий песок. У нее не было времени осознать, что она чудом избежала гибели. Волны спасли ее от того, чтобы быть погребенной под обвалом, но сейчас ей грозила опасность утонуть из-за дикого восторга белых коней. Их копыта били по воде у самой ее головы, когда каждый из них разворачивался, чтобы обрушиться на посредника, обдавая ее ледяной водой. Ее били и толкали, оглушали удар за ударом, как упавшего жокея швыряет под копытами во время скачки с препятствиями.

— Прекратите это! — закричала Конни, хватая ртом воздух, обдирая ногти о гальку, которую вместе с ней отбрасывало в бушующие волны. — Помогите!

Чья-то рука ухватила ее за шиворот и потащила вверх. А потом кто-то еще стал тянуть ее за руку. Двое мужчин вытащили ее на берег.

— Отзови их, Конни! — услышала она задыхающийся голос Мака, когда еще один белый конь врезался в них, толкая обратно, к затягивающему в море отливу.

— Я не могу! — Она захлебнулась. — Не знаю как!

— Держитесь! — крикнул второй мужчина.

Белая кобылица налетела на них, ударив Конни прямо в спину, и швырнула вперед, вырвав из державших ее рук. Мак быстро схватил ее за пояс и не дал скатиться вниз по отлогой гальке.

— Лучше узнай это поскорее! — заорал он на нее. По его лицу струйками текла вода. — Потому что в следующий раз мы уже не выберемся на берег!

Еще один конь обрушился на нее, сбив руку Мака с ее талии. Конни покатилась в воду. Она задыхалась и пыталась дотянуться до коней, но они уносили ее все дальше в море. Чтобы остановить их, требовалась сильная воля.

В этот момент Конни подумала об орудии, которое сможет укротить их. Это уздечка. Зависнув в воздухе, как блуждающий огонек, в ее сознании появились серебристые контуры сбруи.

Девочка поднялась на колени и набросила уздечку на следующего коня, который мчался к ней. Уздечка упала на свое место, лошадь закусила ее между зубами. Против своей воли кобылица замедлила бег, брыкаясь и вставая на дыбы, не привыкшая к ограничению свободы. Конни, глубоко зарывшись коленями в дно, старалась удержать равновесие, шепча созданию успокаивающие слова, протягивая связующую нить между ними.

Кобылица перешла с галопа на рысь. Когда Конни протянула вперед ладонь, лошадь осторожно приблизилась и наклонила голову к ее руке. В тот момент, когда ее нос коснулся кожи девочки, кобылица рассыпалась брызгами, вернувшись обратно в море и оставив след своего радостного волнения от встречи с другим существом. Остальной табун теперь последовал примеру кобылицы, спокойно подбегая к ней один за другим, касаясь ее, а затем снова исчезая в океане.