Книга Ледяная магия - Ольга Романовская

Инквизитор молчал, хмурил брови и беззвучно шевелил губами. Потом отбросил раздумья и послал одного из солдат сопровождения за чем-нибудь теплым, чтобы выпить перед управой. Тут уж я позлорадствовала:

– Что, опять простыли? Напрасно только ингредиенты на порошок извела.

Старший следователь ответил не сразу, а тогда, когда уже решила: спустит.

– Вы чем-то недовольны?

И он еще спрашивает!

– Только порчей трав. Чтобы их собрать и правильно высушить, нужно время.

– Именно его я дарю вам, Клэр, именно время.

Намотав поводья на кисть, Гордон высвободил вторую, руку чтобы поправить зацепившуюся за луку седла цепь.

– Я сниму ее, – он безошибочно угадал истинную причину моего дурного настроения, – но допрашивать подозреваемых лучше с ведьмой на цепи. Так они успокаиваются, верят, будто убийца уже найден, им ничего не грозит. Проскальзывают неосторожные фразы, слова – как о мэре с любовницей.

Из всей его реплики я запомнила только самое главное – «будто найден».

– Вы не верите, что убийца я? – спросила тихо, чтобы никто больше не услышал, с затаенной надеждой.

– Нет, – без тени сомнения подтвердил Гордон. – Повторный допрос хозяина постоялого двора и ваша наблюдательность выявили новые факты. Спасибо, что не позволили совершить ошибку.

Зарделась и отвернулась. Не каждый день тебя благодарят за то, что быстро не закрыли дело. Впрочем, радоваться рано, у меня в запасе тринадцать дней, после – костер.

Когда мы подъехали к управе, там уже переминался с ноги на ногу солдат. Он раздобыл для инквизитора сбитня.

А пальцы Гордона опять побелели, видела, как он грел их об кружку.

Старший следователь пожелал увидеть тех, кто дежурил в злополучную ночь. Я изображала мебель, но по легкой усмешке и едва различимому блеску в глазах инквизитора понимала, мне отведена почетная роль наблюдателя.

Разумеется, мое появление в караулке вызвало бурю протестов. Когда инквизитор и вовсе усадил на табурет, а себе потребовал второй, она вылилась в громкое возмущение. Гордон пресек его одним жестом и коротким: «Хватит!»

– Каждый имеет право на защиту, – туманно добавил он и, выцепив глазом первую жертву, начал поминутно восстанавливать события недавнего прошлого.

Я сидела и внимательно слушала. Пока, вроде, ничего необычного, одна рутина. Солдаты отвечали неохотно, не желали сотрудничать с чужаком, но Гордон раз за разом повторял вопросы, получая необходимые сведения.

– Господа, – когда очередной стражник потребовал прекратить балаган и не отвлекать людей от службы, – вы, кажется, не совсем осознаете суть происходящего. Я не заезжий столичный аристократ, не любопытный путешественник, а вы ровным счетом ничего не решаете. Я надеялся найти понимание, ограничится стандартными процедурами, но, – он встал и хлопнул себя по бедрам, – вынужден принять меры. С завтрашнего дня весь город подчиняется мне. Несогласных ждет карцер. Пора напомнить об уважении к инквизиции, раз вы превращаете допрос в базар.

Солдаты спали с лица и испуганно переглянулись. Ой, чую, успели многое наболтать за спиной Гордона и теперь опасались расправы.

– Не нужно, мастер Рэс. – К старшему следователю шагнул дежурный офицер и по-военному прищелкнул каблуками. – Обещаю наказать виновных и обеспечить строгую дисциплину.

– Что нужно, а что нет, решу сам, – осадил его Гордон.

Да, инквизитор с характером, успела убедиться.

– Какие-то проблемы?

Солдаты дружно подскочили, выстроились в линию. Мы со старшим следователем как штатские просто обернулись к новому лицу в караулке. Я узнала его – заместитель Анаиса. Олден Монк наверняка занял пост патрона, пока городской Совет не назначил нового начальника стражи. Он был младше Анаиса лет на десять, но успел обзавестись залысиной, впрочем, не слишком заметной среди коротко стриженных рыжих волос. Толком ничего о нем не знала, так, сидели пару раз за одним столом, когда покойный собирал гостей. Олден вел себя неизменно вежливо, но отстраненно, ничего о личной жизни не рассказывал, обсуждал только городские новости. Перекопские кумушки шептались, он вдовец, живет с любовницей, но жениться на ней отчего-то не собирается.

– С кем имею честь? – Гордон ответил вопросом на вопрос.

Олден представился. Он действительно временно исполнял обязанности начальника городской стражи.

– Проходил мимо, услышал шум… Кто там хочет искать новую работу? – Олден грозно осмотрел притихших солдат. – Я не Клет, мигом наведу дисциплину, а то расслабились. Говорливым – дополнительное дежурство и лишение премии. Офицер, проследить.

Сурово! Анаис действительно относился к подчиненным как к добрым знакомым, журил, но редко наказывал. Хотя никто при нем в загул не уходил, службу несли исправно.

– Надо же, ведьма!

Взгляд Олдена остановился на мне. Несомненно, узнал, даже позлорадствовал. Знать бы, по какой причине.

– Никогда бы не подумал, госпожа Рур, а казались такой милой женщиной!

Состроила кислую гримасу. Отчего-то новый Олден вызывал отторжение, хотя и старый мне не особо нравился. Если прежде он относилась ко мне равнодушно, теперь четко уловила неприязнь. Ведьмовское чутье подсказывало, дело не в слетевшей маске добропорядочной горожанки. Эх, приглядеться бы к рыжему!

– Не изволите ли выпить со мной, мастер Рэс? Заодно бы мы обсудили, как помочь расследованию. Не беспокойтесь, арестованную запрут в камере, она никуда не сбежит.

Интуиция встрепенулась во второй раз. Может, и совпадение, но казалось, будто Олден подлизывался к инквизитору, а меня жаждал убрать со сцены. Похоже, та же мысль посетила и Гордона.

– Предпочитаю чай. Госпожа Рур посидит с нами, она тоже продрогла.

– Ледяные ведьмы не чувствуют холода, но раз вам так угодно…

Олден развел руками, всем своим видом выказывая неодобрение легкомысленного поступка инквизитора.

Что же мне не понравилось, за что уцепился мозг, пока мы переходили дорогу, направляясь к квартире господина Монка? Гордон упоминал об обмолвках, мол, уверенные в скором закрытии дела люди частенько неосторожно говорят правду. Так и тут – ледяные ведьмы. Поймала-таки волновавшую мысль за хвост. Безусловно, Олден мог слышать о наших возможностях, только вот откуда? Народная молва приписывала нам поедание младенцев, о таких тонкостях знали люди образованные, интересовавшиеся вопросом. Неужели он?.. Сверлила взглядом спину рыжего и прикидывала, каковы его шансы закрепиться в новой должности. Без нее убийство Анаиса теряло всякий смысл. Но ведь результат голосования Совета трудно предугадать, у Олдена никаких связей, только мотив и те самые слова о ледяных ведьмах. Скажу Гордону, обвинит в клевете. Вот бы покопаться в вещах, осмотреть дом… Хм, если бы инквизитор снял цепь, если бы разрешил остаться на полчаса одной и не под замком… Мечты, мечты!