Книга Призрак в Монте-Карло - Барбара Картленд

— Прибери гостиную, Жанна, — приказала Эмили, — и приготовь к моему приходу вина. Не забудь зашить платье, которое я сегодня порвала. Я, наверное, зацепилась за ветку. Там крохотная дырочка на подоле, но ее надо срочно зашить.

У Мистраль возникло впечатление, что Жанна съежилась и затряслась.

— Хорошо, мадам, — только и пробормотала она, — я все сделаю, мадам.

Но ее губы продолжали двигаться, и Мистраль догадалась, что Жанна опять молится.

Тетя Эмили спустилась вниз и совершила свое ежевечернее впечатляющее шествие по обеденному залу. Шум голосов стих, все, прекратив есть, наблюдали за ними. Как и раньше, Мистраль была охвачена страстным желанием, чтобы пол под ней разверзся и земля поглотила ее — лишь бы не подвергать себя осмотру сотен любопытных глаз, лишь бы не чувствовать себя униженной сознанием, что каждое ее движение подробно обсуждается и оценивается.

Еще в школе учительница, которая обучала девочек пластике движения, говорила своим ученицам, что нельзя быть застенчивой.

— Перестаньте думать о себе, — советовала она.

Каждый вечер Мистраль старалась выполнять ее указание. Следуя за тетей Эмили между столиками в переполненном зале, она заставляла себя думать о самых разных вещах, повторяла запомнившиеся стихи.

Сегодня ей вспомнилось стихотворение лорда Байрона:

«Она идет во всей красе, / Светла, как ночь ее страны. Вся глубь небес и звезды все / В ее очах заключены…»

«Как было бы прекрасно, если бы я тоже была такой», — подумала Мистраль, не сознавая, что эти строки вполне можно было отнести и к ней.

Они подошли к своему столику. Мистраль, счастливая, что их ежевечерний ритуал подошел к концу, села и почувствовала, что страшно голодна. Она заказала все, что им порекомендовал официант. Как оказалось, у тети Эмили совсем не было аппетита. Она съела пару ложек супа, кусочек рыбы и больше ни к чему не притронулась. Однако она много говорила, довольно нелицеприятно отзываясь об окружающих, да так громко, что Мистраль испугалась, что их могут услышать.

Она вздохнула с облегчением, когда ужин закончился и они собрались в Казино. Сегодня Эмили, казалось, была настроена сорить деньгами. Она обменяла две банкноты на золотые монеты, которых оказалось так много, что ей было трудно их нести. Мистраль помогла ей.

— Вы собираетесь сегодня играть по-крупному? — спросила девушка.

Она боялась, что тетка начнет ругать ее за такой вопрос, но, к ее изумлению, Эмили с улыбкой ответила:

— Я могу себе это позволить! Да, могу — сегодня!

Как всегда, Мистраль стояла за стулом тетки и наблюдала за игрой. Первое время ей было интересно, но вскоре наскучило, и сейчас ее несколько тяготила роль наблюдателя. Столбики монет, поставленные на клетки; ровное, лишенное интонаций бормотание крупье; жадно тянущиеся к выигрышу руки удачливых игроков — все это было ей слишком хорошо знакомо, чтобы надолго занять ее внимание. Поэтому Мистраль стала оглядываться по сторонам, разглядывая снующих между столами посетителей.

Она пыталась убедить себя, что ее никто конкретно не интересует, но в глубине души она понимала, что с нетерпением ждет, когда в зал войдет сэр Роберт. Сегодня он не ужинал в «Отеле де Пари», и внезапно она испугалась, что он уехал, что его отпуск закончился.

А вдруг так и есть? А вдруг она больше никогда его не увидит? От этих мыслей ее охватило чувство одиночества и непередаваемой опустошенности. Сверкающий мир вокруг нее померк, и она оказалась одна в пугающей темноте, без друга, без близкого человека. Она не понимала причины своего страха, просто знала, что ей страшно.

Зато облегчение, которое охватило ее в тот момент, когда в зал вошел сэр Роберт, было столь сильным, что у нее задрожали колени. С ним была леди Виолетта, и Мистраль показалось, что они оба рассержены, как будто они только что ссорились.

Сэр Роберт подошел к ближайшему столу и сел играть. Мистраль наблюдала за ним. Ее не покидала надежда, что он обернется и увидит ее, и, как часто случалось, в его глазах мелькнет радостный огонек, а на губах появится слабая улыбка. «Но сегодня он слишком углублен в игру, — подумала Мистраль, — чтобы замечать что-либо вокруг себя». Но она и не желала большего, она была рада, что он здесь и она может смотреть на него из-под полуприкрытых ресниц.

— Мистраль, о чем ты задумалась? — спустил ее на землю голос Эмили. — Я уже дважды обращалась к тебе и так и не получила ответа.

— Простите, тетя Эмили, — быстро проговорила Мистраль.

— Возьми мою накидку и отнеси ее в гардеробную. Здесь очень жарко.

— Хорошо, тетя Эмили.

— Номер четырнадцать, красное, нечет, — раздался голос крупье.

— Отлично, я опять выиграла, — удовлетворенно объявила Эмили. — В конечном счете я всегда выигрываю. Ты понимаешь это, Мистраль? Выигрыш остается за мной.

Эмили хихикнула. Звук был довольно странным, к тому же Эмили вообще редко смеялась, потому Мистраль этот смех показался зловещим.

Она взяла накидку Эмили. Дамская гардеробная находилась в дальнем конце коридора, в стороне от главного входа, и Мистраль пришлось пройти через несколько залов. Когда она проходила через зал для игры в карты, оттуда вышел мужчина. Она посторонилась, чтобы пропустить его, но он сам преградил ей путь.

— Мадемуазель Фантом! — воскликнул он. — Мне повезло, что я встретил вас. Я хочу поговорить с вами.

Мистраль узнала джехангарского раджу. Раньше она видела его только мельком, а за ужином заметила, что он внимательно наблюдает за ней. Эмили тоже обратила на это внимание.

— За нами пристально наблюдает джехангарский раджа, — сообщила Эмили. — Противный маленький человечек, но страшно богатый. Семь месяцев в году он проводит в Европе, потом возвращается в Индию и набирает там денег, чтобы их проматывать.

— Мне кажется, что та дама, которая сидит рядом с ним, очень красива, — заметила Мистраль.

— Дама! — хмыкнула Эмили.

Мистраль не поняла, что имела в виду тетка, но ей не захотелось продолжать расспросы. Теперь же, вглядываясь в смуглое лицо раджи, Мистраль подумала, что характеристика Эмили не так уж неверна. Она собралась пройти дальше.

— Прошу прощения, ваше высочество, — проговорила она, — но мне нужно выполнить поручение моей тетушки.

— Поручение может подождать, — сказал раджа. — То, о чем я хочу поговорить с вами, касается лично вас.

— Меня? — удивилась Мистраль. — О чем вы?

— Пойдемте со мной, — властно проговорил он. — Мы не можем разговаривать здесь.

Он повел ее в пустой концертный зал. Высокие стеклянные двери, выходившие на террасу, были открыты. Мистраль и раджа вышли на свежий воздух. Каменные перила, увитые ниспадающей каскадом геранью и гелиотропами, освещал лунный свет.