Книга Сорванная помолвка - Тина Лукьянова

— Мне здесь нравится. И учиться очень интересно. А фьордина Каррисо говорит, что рекомендует меня в Высшую Целительскую Школу.

— Так ты давно в Льюбарре? — заинтересовался Бруно. — Устроишь экскурсию по городу?

— Да нет, не очень давно, чуть больше месяца.

Я принялась высчитывать и даже смогла назвать точную дату своего прибытия.

— Надо же, — удивился Бруно, — меня сюда в тот же день телепортировали. Даже удивительно, что не столкнулись.

— Правда? А офицер в телепортационной военного ведомства так долго искал координаты Льюбарре, что я была уверена — сюда давно никого не отправляли.

— Так нас прямо с пункта, — пояснил Бруно. — У них передвижной, рассчитан на проход пятерых. Я как раз пятым оказался, вот нас сразу и запулили. Здешний телепортист еще обрадовался, что мы так рано прибыли. Сказал, что теперь он весь остальной день свободен будет, дежурить уже не надо.

Я вспомнила, как свалилась на несчастного лейтенанта по прибытии, и смутилась. Бедный, он совсем не ожидал, что на него еще кто-то вылетит да еще и уронит. Штаны тогда еще испачкал…

— Странно, что не встретились… — Бруно положил свою руку на мою. Она была такая теплая, такая… придающая уверенность. — Эх, знал бы, что в госпитале работает столь красивая фьорда, в первый же день по мишени магией жахнул бы.

Я улыбнулась. Понятно же, что это шутка. Бруно не из тех, кто казенное имущество станет намеренно портить. Вон как аккуратно тележку вел по коридорам! Ни царапинки ни на тележке, ни на стенах. И даже Кастельянос если и пострадал, то совсем немного, а фьордина Каррисо его сразу вылечила.

— Нужно пропуск выписать, — продолжил Бруно, не торопясь убирать свою руку с моей, — будем вместе город изучать. Должно же в этом Льюбарре быть что-то хорошее?

Вместе… Это он хорошо придумал. Я уже целый месяц здесь, а города и не видела. Наверное, и мне нужно пропуск заказывать? Или только военным? Спрошу завтра у фьордины Каррисо, она должна знать.

— Эй, парочка, нам закрываться пора!

Фьорд с раздачи стоял рядом и недовольно хмурился.

— Так только восемь часов! — удивился Бруно.

— Вот именно, уже восемь. Пора закрываться.

— Нормальные заведения работают до последнего клиента.

— Вот и идите за проходную, к нормальным, — разозлился фьорд. — У нас для работающих людей кафе, а не для праздношатающихся бездельников.

— Мы еще мороженое хотели заказать.

— В следующий раз.

Фьорд сгреб все наши тарелки и чашки на поднос и выразительно кивнул в сторону двери. Бруно набычился, и я поспешила его успокоить. Подумаешь, мороженое! Что мы, мороженого не видели?

— Бруно, пойдем, мне мороженого и не хочется вовсе.

Я встала из-за столика, за которым было так уютно сидеть. Никогда бы не подумала, что в кафе так здорово. И кормят очень хорошо. Бутерброд в том, привокзальном, был не слишком свежим.

— У вас все было очень вкусно, — сказала я недовольному фьорду. — Спасибо.

Бруно неохотно поднялся со своего места. Раздатчику ничего говорить не стал. Мы пошли на выход. Я обернулась и бросила прощальный взгляд на емкости с мороженым. Какая жалость, что мне его так и не удалось сегодня поесть…

Военный городок маленький, гулять особенно негде, поэтому Бруно предложил сразу проводить меня домой. Я немного расстроилась. Думала, мы еще побудем вдвоем, но он, наверное, прав — ходить кругами в огороженном месте неинтересно. Ни парка, ни каких-нибудь развлечений.

До моего дома мы дошли очень быстро и сразу увидели Кастельяноса, с мрачным видом сидящего на скамейке у подъезда. Скорее всего, фьордина Каррисо в тот раз не все сделала, что нужно, а сегодня с работы уже ушла и дома ее нет. Вот и приходится целителю ее ждать. Странно, что он не связался с ней предварительно по артефакту.

— Добрый вечер, фьорд Кастельянос, — приветствовала я целителя.

— Добрый вечер, Дульче, — процедил он.

И смотрел он при этом почему-то на Бруно с таким видом, словно хотел, чтобы тот закопался в землю прямо сейчас. Говорят, в войсках очень ценится умение быстро работать лопатой, но мой спутник не торопился это умение показывать. Наверное, не овладел им в достаточной степени.

Фьорд Кастельянос продолжал его гипнотизировать. Изредка он бросал на меня негодующий взгляд, под одним из которых я запнулась и непременно упала бы, если бы не Бруно, в который раз показавший великолепную реакцию. Он поймал меня за талию и продолжал удерживать, чтобы я опять не упала. А желание было. Теперь фьорд Кастельянос смотрел уже только на меня таким пристальным прожигающим взглядом, что я с облегчением выдохнула, когда дверь подъезда за спиной захлопнулась, отгородив нас от целителя.

Бруно отпускать меня не торопился, напротив, прижал еще крепче. Я повернулась было к нему, чтобы сказать, что поддержка больше не нужна, да так и застыла. Он зачем-то ко мне наклонялся. Я испугалась, что он сейчас упадет, а я не смогу удержать, он же такой большой. Вот ведь! Кастельянос отправляет из госпиталя недолеченных больных, а им потом становится плохо при его виде. Но тут я вспомнила, что целитель рядом, и немного успокоилась.

— Фьорд Кастельянос совсем рядом, — сказала я Бруно, чтобы он не волновался, зная, что есть кому прийти на помощь.

— Действительно, с него станется и в подъезд вломиться, — недовольно сказал Бруно.

Почему-то показалось, что мы говорим о разных вещах. Слова Бруно прозвучали так, словно он совсем не рад близости целителя. Или ему просто этот конкретный не нравится?

— В этом подъезде фьордина Каррисо живет, — попыталась я его приободрить.

Все же когда есть выбор — это намного лучше. Уточнять, что ее сейчас нет, иначе зачем бы Кастельянос на скамейке сидел, я не стала. Зачем лишний раз расстраивать фьорда, только что выписавшегося из госпиталя?

— Да уж, со всех сторон обложили…

Бруно заметно помрачнел. Я не стала злоупотреблять помощью и вывернулась из-под его руки. Нет, нужно было ему еще в госпитале полежать, а то я сейчас волноваться начну, как он дойдет до своих казарм. И дойдет ли…

— Бруно, ты себя хорошо чувствуешь? — решила я уточнить, а то вдруг лучше не ему меня провожать, а мне его. — Тебя не слишком рано выписали?

— Я? — удивился он. — Да я чувствую себя просто великолепно и необычайно счастлив, что наконец отделался от этого вашего Кастельяноса. Правда, ему вон все неймется.

— Он очень ответственный.

— Шел бы в другое место ответственность проявлять, — заметил Бруно.

Мы стояли уже у дверей в мою квартиру, и я не знала, что говорить. Сразу прощаться не очень прилично. Пригласить чай пить? Так мы только что его пили, да и нет у меня этого чая. Я неуверенно переминалась с ноги на ногу.