Книга Путь к золотому дракону - Лариса Телятникова

— Хорошо… — автоматически пробормотала элементаль, но тут же взвилась: — Да какое там! Куда получится, туда и заброшу, лишь бы от КОВЕНа да от Цвирга подальше!

Я потянулась за газетой, и мгымбрик с коротким писком растворился в воздухе. Он все записал, дошло до меня. Стало быть, получится репортаж для какого-нибудь номера в отдаленном будущем. Ведь настанет же такое будущее, когда мы вернемся в Академию, а все, что сейчас происходит, станет поводом для шуток!..

Газета отправилась в сумку, а сумка — в ухоронку. Элементаль напряженно следила за моими действиями, и видно было, что она очень недовольна, но противоречить прямому приказу все же не смеет.

— Этому… Ривендейлу, может, чего передать? — буркнула она.

Я не вспоминала о Генри, Хельги, Полин и близнецах все то время, которое мы провели в лесах, и сейчас мне сделалось неловко. У них сейчас сессия, наверное… если КОВЕН не поставил всю Академию на уши. Но передавать было нечего, и я молча покачала головой, только потом удивившись, почему флуктуация ничего не сказала о других моих друзьях.

— Ну, если вы и впрямь так решили… — Я в жизни не видывала более мрачной элементали. — В таком разе беритесь за руки — и покрепче! — и становитесь к той стене. Сейчас я вам северное направление открою и, как только увижу что пошире, сразу отмахну. А вы ушами-то не хлопайте, прыгайте!

Эгмонт, отыскав где-то тряпку, стер с пола все свои квинтаграммы, и мы выполнили, что сказано. Элементаль переместилась к противоположной стене и испытующе посмотрела на меня. Я кивнула.

Резким движением флуктуация раздернула мироздание, и нас окружила его изнанка — такая, какой ее видят элементали. В пустоте, которая в то же время была невероятно плотной, открывались и схлопывались туннели. Большинство было узкими, имелись и очень узкие, но то и дело в разных концах открывались огромные неровные дыры. Они исчезали почти мгновенно: я не успевала даже моргнуть.

Кроме дыр и пустоты, здесь не было ничего — ни света, ни тьмы. Правой ладонью я чувствовала Эгмонта, левой — Сигурда; я обернулась было посмотреть на уже покинутую комнату, когда раздался почти мучительный крик элементали:

— Да прыгайте же! Чего вы ждете?!

Прямо перед нами открывалась дыра — самая большая из всех, которые я успела увидеть. Элементаль, здесь выглядевшая как расплывчатое радужное пятно, поспешно нырнула внутрь и задержалась у края. Когда дыра начала смыкаться, она выпрямилась, всеми силами удерживая проход.

— Сквозь меня, хозяйка! Быстрее!

Здесь не было материи, здесь действовала иная физика; мы оттолкнулись от ничего и прыгнули в ничто. Дыра подергивалась, стараясь срастить края, но мы уже нырнули внутрь, пройдя через радужную дымку. Я не успела даже поблагодарить верную флуктуацию.

Навалилась темнота. Мы падали, падали через нее, проходя как нож сквозь масло, и впереди черным цветком распускалась еще большая пустота.

— Пять… шесть… семь… — шепотом считал Сигурд.

Темнота вдруг покрылась сияющими трещинами, и почти мгновенно мы провалились в яростный слепящий свет.

7

— Хватит валяться, Яльга, город рядом!

Я открыла глаза. Надо мной нависал жизнерадостный Сигурд, а еще выше виднелись сосновые ветки, сквозь которые проглядывало белое облачное небо.

— Ты как? — сглотнув, осведомилась я. Руки-ноги у меня были целы, голова не болела, да и самочувствие было вполне удовлетворительным.

— Вполне! — заверил волкодлак. Он протянул мне руку, и я после короткого колебания воспользовалась этой помощью.

Подошел Эгмонт, тоже выглядевший вполне нормально.

— Все хорошо, — не то спросил, не то резюмировал он, окинув меня взглядом. — Кажется, мы действительно на севере. Твоя элементаль — просто сокровище.

Еще бы! Она же моя.

— Интересно, ей не навредило?..

— Не должно бы. — Эгмонт вдруг улыбнулся. — Ха! Хотел бы я посмотреть, с какими лицами наши коллеги будут обыскивать лавку!..

— Идемте же, — призвал Сигурд. — Тут недалеко, а город большой, много чем пахнет.

Он не обманул. Мы шли по лесу от силы минут пятнадцать, когда между стволами замелькали просветы. Скоро лес уже остался позади, а перед нами показалась высокая надвратная башня. Вправо и влево от нее отходили прочные стены красноватого крапчатого камня. Ворота, окованные железными полосами, были закрыты, и на левой створке висело какое-то объявление, надежно прибитое за все четыре угла. Когда мы подошли поближе, стало заметно, что вид у объявления изрядно потрепанный. Проступали тщательно замытые подозрительные пятна, в двух местах пергамент был надорван, и мне отчего-то показалось, что в свое время он водил близкое знакомство с мусорной кучей.

На объявлении было криво, но отчетливо выведено: «Крайград».

— Вот и приехали к жениху, — меланхолично заметила я, рассматривая вмятину на одной из железных полос.

Глава шестая,

в которой звенят мечи и монеты, грустят боевые верблюды и гневаются финансисты, Марцелл Руфин Назон руководит боевыми действиями, близнецы аунд Лиррен находят весьма остроумный способ решения старинной алхимической проблемы, пыль стоит столбом, а мораль все та же — не следует доверять излишне предприимчивым эльфам

1

Летнее погожее утро уже успело выкрасить нежным светом три башни из четырех и понемногу подбиралось к последней, когда во внутренний двор Академии Магических Искусств вышли адепты аунд Лиррен. Настроение у обоих было замечательное, и на то имелось множество разнообразных причин.

Во-первых, с посевными работами было покончено. На клумбах, которые уже обнесли крепостной стеной высотой в полтора кирпича, зеленели первые всходы. Для того чтобы тюльпаны проклюнулись так быстро, потребовалось вмешательство магистра Лайквалассэ, основной специальностью которой оказалось разведение разнообразных магических трав. Близнецы пустили целых четыре слуха о том, какой узор образуется на клумбе, когда тюльпаны расцветут, и теперь сами не помнили, что там будет на самом деле.

Во-вторых, за воротами Академии (эту последнюю границу магистр Буковец защищал, что называется, грудью) шумел и волновался, как море, самый настоящий восточный базар. Подобно всем молодым эльфам, Эллинг и Яллинг страшно любили все шумное, нахальное и блестящее, а все эти слова как будто созданы для того, чтобы характеризовать царящий за воротами хаос.

Базар этот следует описать подробнее. Он возник стихийно, сам по себе, как возникают все восточные базары. Корни его прятались в тени небольшого походного шатра на тридцать четыре комнаты, где проводил дни в мечтаниях, томлениях и уроках лыкоморского языка влюбленный принц Саид. Поначалу его окружали только полосатые шатры придворных да стоял особняком синий, в золотых звездах шатер южного мага. Потом им пришлось подвинуться: слуги поспешно вкапывали золоченые столбы и растягивали багряный шелк для шатра возлюбленной пери, буде она возжелает почтить своим присутствием счастливейшего из смертных, властителя земли Каф. А уже оттуда, почтительно обходя государев шатер, разбежались во все стороны навесы, шатерчики и обычные деревянные лотки, прикрытые тенью от широких зонтов с живописно разлохмаченными краями.