Книга Я ненавижу тебя, только не бросай меня. Пограничные личности и как их понять - Хэл Страус

Рэй был единственным ребенком богатых и заботливых родителей. В девятилетнем возрасте он узнал, что брат его отца покончил жизнь самоубийством. Хотя Рэй был мало знаком с дядей, но видел, что на родителей трагедия оказала огромное воздействие. После этого случая они стали опекать мальчика еще больше и настаивали, чтобы он оставался дома и не ходил в школу, если чувствовал себя нехорошо. В 12 лет Рэй заявил, что у него депрессия, и начал ходить к психотерапевту; впоследствии эти визиты превратились в парад сменяющихся врачей.

Будучи довольно равнодушным к учебе, он пошел в колледж и там встретил Дениз. Она оказалась единственной женщиной, которая проявила к нему интерес, и после недолгого периода ухаживаний они поженились. Оба бросили колледж и, послушные долгу, пошли на работу, но в основном их бытовые расходы и лечение Рэя оплачивали его родители.

Пара довольно часто переезжала; как только Дениз наскучивала работа или местность, они перемещались в другую часть страны. Дениз быстро получала новую работу и находила новых друзей, а вот Рэй справлялся с этим хуже, и ему приходилось сидеть без дела по несколько месяцев.

Оба супруга все больше пили и все чаще ругались. Когда они ссорились, Рэй иногда уходил и жил у родителей до тех пор, пока семья не начинала препираться, и тогда он возвращался к Дениз.

Часто жена и родители Рэя говорили ему, как они устали от его угрюмости и многочисленных жалоб на здоровье, но тогда он угрожал покончить с собой, и родители начинали паниковать. Они настаивали, чтобы он ходил к новым докторам, и гоняли его по стране, чтобы проконсультироваться с различными специалистами. Они организовывали госпитализации в самые престижные учреждения, но через довольно короткий срок Рэй всегда выписывался вопреки советам медиков, и его родители отправляли ему деньги на самолет домой. Они все время клялись, что оставят его без финансовой поддержки, но своих слов никогда не сдерживали.

Друзья и разные рабочие места сливались в неразличимую череду неудачных опытов. Как только новый знакомый или занятие хоть чем-нибудь разочаровывали Рэя, он все бросал. Его родители заламывали руки; Дениз по большей части его игнорировала. Рэй продолжал выходить из-под контроля, и никто, включая его самого, не мог его сдержать.

Как распознать ПРЛ у друзей и родственников

По внешним признакам пограничную личность бывает очень трудно распознать, несмотря на внутреннюю взрывную импульсивность. В отличие от людей, страдающих шизофренией, биполярным расстройством (маниакально-депрессивным психозом), алкоголизмом или расстройствами пищевого поведения, пограничные личности обычно очень хорошо проявляют себя на работе и в общении и заметных отклонений не проявляют. И действительно, к характерным признакам пограничного поведения относятся внезапные и непредсказуемые взрывы ярости, крайней подозрительности или суицидальной депрессии со стороны кого-то, кто казался таким «нормальным».

Такие внезапные вспышки пограничной личности обычно очень пугают и озадачивают как самого больного, так и его близких. Из-за непредсказуемого и радикального характера симптомов окружающие могут не распознать в них типичные проявления ПРЛ, приняв каждый за отдельное заболевание. Например, человеку, пытавшемуся покончить с собой, приняв много таблеток или порезав запястья, могут диагностировать депрессию и прописать антидепрессанты и краткий курс поддерживающей психотерапии. Если пациент страдает от химической депрессии, такой режим улучшит его состояние, и он оправится полностью и довольно быстро. Однако же, если деструктивное поведение было вызвано ПРЛ, стремление причинить себе вред никуда не денется и лечение его не приглушит. Даже если пациент одновременно страдает от депрессии и ПРЛ (а это довольно распространенная комбинация), такой подход только частично излечит болезнь, и дальнейшие проблемы не заставят себя долго ждать. Если пограничные черты не распознать, суицидальное и другие виды деструктивного поведения не исчезают, несмотря не лечение, что приводит в замешательство и разочаровывает самого пациента, врача и всех заинтересованных лиц.

Эбби, манекенщица 23 лет, лечилась от алкоголизма в отделении химических зависимостей. Она очень хорошо реагировала на лечение, но чем дольше она воздерживалась от алкоголя, тем чаще и сильнее у нее проявлялась компульсивная булимия. Эбби поступила в отделение расстройств пищевого поведения, где ее снова успешно излечили.

Несколько недель спустя она начала страдать от сильных панических атак в магазинах, офисах, даже за рулем и в итоге стала бояться выходить из дома. Помимо этих фобий она все глубже впадала в депрессию. Пока она рассматривала возможность обратиться в клинику для лечения фобий, консультант-психиатр распознал в симптомах Эбби признаки ПРЛ и порекомендовал ей обратиться в психиатрическое отделение, специализирующееся на пограничных состояниях. Если раньше лечение фокусировалось исключительно на алкоголизме или булимии, в этот раз в клинике практиковали более цельный подход.

В итоге Эбби смогла связать свои проблемы с постоянно неоднозначными отношениями с родителями, которые мешали ее попыткам отделиться, повзрослеть и стать более независимой. Она осознала, что ее заболевания были на самом деле способами избежать требований ее родителей без чувства вины. Булимия, алкоголизм и тревога отнимали всю ее энергию, отвлекая от разрешения конфликтов с родителями. Более того, роль «больной» оправдывала то, что Эбби не чувствовала себя обязанной работать над этими отношениями. По иронии, болезни привязывали ее к родителям: из-за того что у них в браке были серьезные проблемы (ее мать страдала алкоголизмом, а отец – хронической депрессией), она могла сохранять близость с ними, копируя их патологические роли.

После недолгой госпитализации она продолжила индивидуальную амбулаторную психотерапию. Ее настроение улучшилось, а тревоги и фобии исчезли. Она также продолжила воздерживаться от алкоголя и булимических «чисток».

Случай Эбби демонстрирует, как бросающееся в глаза ненормальное поведение может на самом деле свидетельствовать о ПРЛ и одновременно скрывать его, и тогда одна или несколько характеристик расстройства – нестабильные отношения, импульсивность, смены настроения, сильная злость, угрозы суицида, нарушения идентичности, чувство опустошенности или отчаянные попытки избежать одиночества – могут проявляться в форме психиатрических симптомов, которые ошибочно приводят к неполным или даже неправильным диагнозам.

Справляться и помогать

Важно помнить, что ПРЛ – это болезнь, а не сознательная попытка привлечь внимание. У пограничной личности нет даже косички, за которую он мог бы вытащить себя из болота, не говоря уже о силах, необходимых для этого. Бессмысленно злиться, упрашивать и умолять ее измениться; без помощи и мотивации ей не так-то легко корректировать свое поведение.

Однако это не значит, что пограничные личности беспомощны и не должны нести ответственность за свое поведение. На самом деле верно обратное. Они должны принимать, без оправданий или попыток защититься, реальные последствия своих действий, даже если сами и не в силах изменить их. Таким образом, ПРЛ ничем не отличается от любого другого расстройства. Человек, прикованный к инвалидной коляске, вызывает сочувствие, но от него самого зависит, каким путем он доберется туда, куда желает попасть, и будет ли содержать коляску в рабочем состоянии.