Книга Комбат - Максим Гарин

Он подался вперед, едва увидев Андрея и незнакомого мужчину в потертой кожанке.

– О, кто пришел! – не поднимаясь с кресла, каким-то странным голосом, будто он прекрасно знал комбата и не видел его всего несколько дней, сказал Шумило и поднял стакан. – Сам господин Подберезский пожаловал! Но что-то я не вижу на его плече кожаной сумки, в которой должны быть деньги, – Игорь сделал глоток водки, затем взял креветку и опустил ее себе в рот, чавкая и глядя на приближающегося Подберезского и мужчину в кожаной куртке.

– Присаживайся, – кивнул Шумило, показывая на свободные места за длинным, заставленным бутылками и едой столом.

– Я не буду садиться, – сказал Подберезский. – Не буду и все тут, – повторил он, словно поставил точку в разговоре, хотя до нее было еще ох как далеко.

– А что так, Андрюша?

– Не буду, – обрезал Андрей.

– Как знаешь.

– Знаю.

Шумило посмотрел на своих парней. Один из них поднялся и скрылся за дверью. Тут же девичий хохот стих и из соседнего помещения, в котором располагался небольшой бассейн, появились еще двое – широкоплечие, коротко стриженые «лбы». Они посмотрели на своего шефа, который непринужденно развалился в своем кожаном кресле, и тоже сели за стол по обе стороны от своего хозяина.

– Так чего ж ты пришел, Андрей? Денег, как я вижу, не принес…

– И не принесу, – сказал Подберезский.

– Ну что ж, не принесешь, так не принесешь. Это твое дело, тебе решать. Два киоска у тебя сгорели, осталось еще три. Вначале сгорит один, а потом сгорят и остальные. Так что ты уж лучше подумай, что для тебя выгоднее – платить нам или вообще не иметь денег.

– Я не стану вам платить.

– Посмотрим, посмотрим. Как говорится, поживем – увидим. А это кто такой? – Игорь Шумило распахнул махровый халат, показывая крепкие мышцы, и взглянул на комбата, испытывая его взглядом на прочность.

– Это мой друг.

– А ты что, один уже боишься к нам ходить, мы же даже толком не ссорились?

– Не боюсь я тебя, и ты это знаешь, Игорек.

Страх – это не моя профессия, а твоя.

– Боишься, боишься. Если бы не боялся, пришел бы один. Поначалу все так – упираются, говорят, что никого не боятся, а потом приходят вдвоем-втроем, хорохорятся, мол, всех вас приструним, но так не может долго тянуться, кому нужны чужие проблемы, потом на коленях вот здесь ползают, ноги мне лижут, клянутся в верности, обещают платить, лишь бы проценты с них не требовал. И знаешь, платят. Платят исправно. Видишь, как мы живем? Не бедствуем.

– Хреново вы живете.

Комбат смотрел на все это так, как смотрят на возню мух на тарелке с едой.

– Что-то мне морда твоего друга не нравится, – вдруг сказал один из парней, глядя на комбата. – Где-то я уже эту рожу видел. Может, он мент или омоновец? Смотри, за такие дела мы не только киоски попортить можем.

– Он мой друг, – сказал Подберезский.

– Так зачем же ты тогда пришел сюда? Настроение нам попортить? Неужели твой друг не мог тебя уму-разуму поучить, он ведь все-таки постарше тебя будет, по всему видать – человек рассудительный.

– Я пришел сказать, что платить не буду.

– А я сказал – делай как хочешь. Но поскольку я предоставляю тебе свободу выбора, то и сам волен делать, что заблагорассудится.

– Сволочь ты…

Еще одна креветка оказалась в крепких пальцах Игоря Шумило, а затем перекочевала ему в рот.

– Выведите их отсюда, парни. Они мне настроение портят, два этих мудака.

Комбат вытащил руки из карманов кожаной куртки, понимая, что сейчас, собственно говоря, все и начнется. Прочее было не более чем прелюдией. И он не сильно ошибся в своих предчувствиях.

Парни тяжело поднялись из-за стола, вытерли руки, перепачканные едой, и не торопясь, зная, что бежать тем не позволит гордость, направились к Андрею и комбату, стоящим в нескольких шагах от стола.

– А ну, валите отсюда! – сказал высокий черноволосый парень с борцовской шеей и с татуировками на обоих предплечьях. – Быстро, валите! Пока я и мой дружок добрые. По-хорошему.

– А ты меня не торопи! – чуть хриплым голосом сказал комбат.

И это прозвучало как вызов.

Игорь Шумило подался вперед, оперся локтями на стол и понял, что сейчас ему предстоит интересное зрелище. В своих парнях он оставался уверен, все они были бывшими спортсменами, кто борец, кто боксер. А сейчас все они работали на него, потому что он хорошо платил, а он работал еще на кого-то, на того, кто работал еще на кого-то… Семеро парней полукольцом обступили комбата и Андрея Подберезского. Их лица были решительными.

Комбат ждал, ждал первого удара, первого движения. Он понял, что предстоит нешуточная драка, ведь все семеро были здоровыми парнями и скорее всего, довольно искушенными в драках. Комбат хоть и был от природы довольно крепким и высоким мужчиной, но тем не менее, он был на полголовы ниже Андрея Подберезского. И один из бандитов решил, что он станет его легкой добычей.

Он сделал шаг к Борису Рублеву и хотел ударить его в голову, но комбат качнулся, кулак со свистом разрезал воздух, даже не задев его лица. Бандит удивился, и в его глазах мелькнула тень растерянности. Подобной реакции от уже немолодого человека он не ожидал. Ведь мужчина, стоящий перед ним, был вдвое старше его, и подобная резвость казалась невероятной.

– У, бля! – изумленно выдохнул из себя парень и тут же бросился на комбата, пытаясь вцепиться пальцами в его крепкую шею.

– Получи, – беззвучно проговорил Рублев.

– ..бля!

Комбат нагнулся и снизу изо всей силы ударил правой рукой в пах. Ноги парня оторвались от пола, он подлетел в воздух и плашмя растянулся у ног комбата. И тут же нога Бориса Рублева ударила в его грудь, прямо в солнечное сплетение. Тот скорчился и пополз на четвереньках, скуля, как побитый пес.

Вот после этого все и началось по-настоящему. Развлечение отменялось. Стоило подумать о том, как, не потеряв лица, выйти из патовой ситуации, ведь сам хозяин смотрел на своих бойцов. Сразу же двое парней бросились на комбата. Он едва успел увернуться от правого и ребром ладони – так, словно показывал приемы новичкам десантникам, нанес сокрушительный удар своему противнику по почкам.

Затем Рублев сделал резкий разворот на одной ноге, бросил свое тело в сторону, прямо навстречу второму нападающему, чего он никак не ожидал.

Борис Рублев ударил его ногой в грудь, тут же сгруппировался, отскочил в сторону и вновь бросился вперед, перехватив, занесенную для удара, руку бандита в воздухе. С леденящим душу хрустом сломал сустав и ребром правой руки ударил парня прямо по гортани. Раздался истошный вопль. Но вопил не тот, которого ударил комбат, а один из тех, которого Андрей Подберезский перебросил через себя и кинул на тренажеры.