Книга Юрий Никулин - Иева Пожарская

И вот родилась новая пантомима — клоунада «Натурщик и халтурщик». Ее показали руководству цирка, она понравилась, и ребятам разрешили выступить с ней на публике. Сюжет сценки был несложный: художник-халтурщик (Борис Романов) берет натурщика (Юрий Никулин) для позирования при написании картины «Галоп эпохи», на которой предполагалось изобразить всадника, вооруженного пикой. Натурщик сидит верхом на стуле, как на коне, на нем пожарная каска, а в руках пика. Но у него болит зуб, от флюса распухла щека, и поэтому он все время вскакивает с воображаемого коня, стонет от боли, держится за щеку. Чтобы успокоить боль, художник дает ему несколько раз прополоскать рот водкой, а натурщик, естественно, успевает водочки еще и глотнуть. Захмелев, натурщик начинает куражиться, петь, танцевать, а потом, увидев мазню халтурщика, в возмущении рвет картину.

Репетируя эту клоунаду, Никулин впервые задумался над тем, какой ему принять внешний клоунский облик. Начал с грима: в то время он был уверен, что без яркого характерного грима выходить на манеж нельзя. Поэтому он вылепил длинный нос и нацепил большие очки без стекол. Сделал себе ярко-рыжий парик. Придумал костюм: маленькая кепочка, кургузый зеленый пиджачок с короткими рукавами, нелепые лыжные шаровары, два помпончика, висящие на шнурочке вместо галстука, и длинные, остроносые клоунские ботинки. Выйдя на публику, Юра понял, что ему придется еще долго перебирать разные костюмы, искать другой грим, прежде чем появится единственный и неповторимый облик клоуна Никулина.

Клоунада «Натурщик и халтурщик» успеха у зрителей не имела. Публика кое-где смеялась, но клоунада прошла весьма средне. Правда, педагоги и все студийцы поздравляли Юру и Бориса с дебютом, говоря, что для первого раза они выступили неплохо. Однако на другой день сценку сняли с программы. Никто толком не объяснял, почему это произошло, но Никулин с Романовым догадывались, что инициатива исходила от Карандаша, который считал, что для Московского цирка клоунада получилась слабой.

День 9466-й. 25 ноября 1948 года. Клоун по диплому

Учеба в студии заканчивалась, пора было готовить свой дипломный номер. Никулина и Романова направили в специальную студию Главного управления цирков по подготовке номеров, чтобы там им помогли выбрать клоунаду и «довести» ее.

— Это будет иллюзионная клоунада, — сказал ребятам их режиссер. — Вещи то появятся, то пропадут, есть такое специальное приспособление. Вы, Никулин, выйдете на манеж с большим ящиком, вытащите из него ящик поменьше, поставите на большой и спрячетесь в него, а потом тихо (чертежи системы секретных дверей я сделаю сам) перелезете в другой ящик. Это смешно, проверенный трюк. Когда маленький ящик, где вы, Никулин, якобы сидите, поднимется на лонже под купол, он рассыпется. Но вниз упадет ваше чучело. Униформисты его поймают и быстро унесут за кулисы. Так быстро, что зрители не поймут — чучело это или живой человек упал. И тут вы сами появитесь из большого ящика.

Никулину с Романовым это понравилось, и они начали репетировать номер. Но ничего не получилось: ящики сделали такими, что их невозможно было поднять, механизм секретных дверей не срабатывал. А вот чучело получилось похожим! Разумеется, им сразу же стали всех разыгрывать. Ребята то подвязывали фигуру на крюк, и тот, кто входил к ним в гардеробную, в ужасе оттуда выскакивал с криком: «Никулин повесился!» Или чучело падало на вошедшего человека. Тот — в обморок. Иногда к чучелу привязывали ниточки, чтобы незаметно двигать его руками и ногами. Тогда все с удивлением видели, как Никулин и его неизвестно откуда взявшийся двойник, к примеру, играют в шахматы.

Клоунаду с ящиками после первого же просмотра забраковали. Тогда с Никулиным и Романовым начал работать другой режиссер, который решил поставить им старое антре «Шапки» из репертуара Демаша и Мозеля, в котором Юра уже работал подсадкой. Ребята принялись за этот номер, но Карандаш сразу же их предупредил: «Это очень трудная клоунада. Возможно, и самая трудная. Нужно уметь каждую шапку, которую надевает Рыжий, как следует обыграть, преподнести публике. Что хорошо для Мозеля, не годится для вас. Ищите свое».

И номер у Никулина с Романовым действительно не получился. «Шапки» пришлось бросить. И для выпуска у них осталась только клоунада «Натурщик и халтурщик». Другие студийцы тоже готовили с режиссерами свои номера, но и они, как выяснилось позже, не были удачными. Некоторые же заканчивали учебу вообще без единого номера и без всяких перспектив на дальнейшую работу в цирке.

Общего выпускного прогона не было — каждый отдельно сдавал свой номер руководству и получал за нее зачет. А 25 ноября 1948 года всех студийцев собрали на втором этаже Московского цирка. Заместитель начальника главка торжественно сказал, что выпускникам студии клоунады еще предстоит много работать, чтобы утвердить себя, а потом каждому вручили его диплом. Так Никулин стал клоуном по диплому. Но он понимал, что студия только наметила вектор его дальнейшей жизни, а «дозревать» ему придется уже самому, на публике.

После окончания учебы в студии клоунады Никулин и Романов задумались о том, что делать дальше. По диплому они клоуны, но что у них есть в арсенале? Одна сомнительная клоунада, почти не проверенная на публике, три клоунских костюма, чучело Никулина, толстая бамбуковая трость, расщепленная на конце, чтобы трещала, когда ею ударяешь по голове кого-нибудь, и громадная никелированная английская булавка. Но еще было желание работать. Правда, тогда Никулин считал, что если выучить смешной текст и придумать забавные костюмы, то этого достаточно, чтобы выйти на манеж и развеселить публику. Какая ошибка! В каких облаках он по молодости витал!

С КАРАНДАШОМ

День 9467-й. 26 ноября 1948 года

На другой день после получения дипломов Никулин и Романов пришли в цирк просто так — посмотреть репетицию. Пришли, не сговариваясь, совершенно непонятно зачем. Но так в их жизнь снова вмешался «Его Величество Случай», который устроил ближайшую судьбу этих двух клоунов по диплому. Они сидели и молча смотрели на артистов, работающих свой номер, когда в зал вошел Карандаш в своем синем комбинезончике. Он тоже с минуту посмотрел, как репетируют акробаты, а потом, как бы случайно увидев Юру и Бориса, предложил им подняться к нему в гардеробную. Там он без всяких предисловий спросил: «Хотите со мной поехать в Сибирь на гастроли?» — и стал обрисовывать заманчивую перспективу, которая откроется ребятам, если они станут его, Карандаша, ассистентами и партнерами. Во-первых, они получат гарантированную работу с проверенными клоунадами и репризами. Во-вторых, многому научатся, обретут опыт. А в-третьих, смогут, если захотят, между делом прокатывать на публике и свои клоунады.

Позднее Карандаш рассказывал, почему он решил пригласить начинающих артистов работать в свою группу: «Знаете, когда Юра учился в студии, то все кричали: "Талант, талант!" — а потом бросили его и как-то забыли о человеке. Вот я и решил ему помочь».

От неожиданности Юра растерялся, да и Борис тоже. Такого предложения от самого популярного клоуна страны они никак не ожидали и попросили дать им подумать до завтра. Хотя «думать» о заманчивом предложении начали немедленно и совместно с товарищами по студии: все были против, все считали, что с профессиональной «корочкой», с дипломом на руках не стоит идти в ассистенты, а тем более к Карандашу, который начнет навязывать молодым артистам свой стиль. А надо же искать свое лицо! Только Александр Александрович Федорович, выслушав внимательно, не стал отговаривать ребят: как этап, можно попробовать, работа с Карандашом в любом случае — полезная школа…