Книга Тридцать миллионов слов. Развиваем мозг малыша, просто беседуя с ним - Лесли Левинтер-Саскинд
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Давай мама поменяет подгузник. Ой, какой мокрый. Понюхаем. Фу, как пахнет!»
«Теперь давай наденем новый подгузник».
«М-м-м, вот наш новый подгузник. Какой он белый снаружи и синий внутри».
«И не мокрый. Смотри. Сухой и такой мягкий».
«Так гораздо лучше, да?»
«Давай теперь снова наденем наши прелестные синие штанишки».
«Мамочка тебя любит и мокрым, и сухим!»
Проговаривание вслух каждого действия также знакомит малыша с последовательностью бытовых шагов. Хотя родитель выполняет большую часть работы, задача ребенка – научиться все делать в одиночку.
«Пора чистить зубы. Что будем делать сначала?»
«Берем свои зубные щетки! Твоя фиолетовая, а папина – зеленая».
«Теперь давай выдавим пасту».
«Чуть-чуть надавим. Отлично».
«Сейчас будем чистить, чистить, чистить. Вверх и вниз, влево и вправо. Давай теперь по языку. Щекотно?»
Таким образом родители закладывают словарный запас, воспитывают самостоятельность и, как дополнительный бонус, экономят на стоматологах.
Еще одной формой интенсивного общения с ребенком оказываются попутные комментарии. Родители не только описывают собственные действия, но и параллельно комментируют движения ребенка. Настройка при таком взаимодействии служит очень значимым компонентом.
«У тебя мамин кошелек».
«Какой тяжелый кошелек».
«Посмотрим, что в нем?»
«Ах, ты нашел мамины ключи».
«Не бери их в рот, пожалуйста. Их нельзя грызть. Это не еда».
«Открываешь ключами свою машинку?»
«Ключами открывают дверь».
«Давай. Пойдем откроем ими дверь».
Описание вслух собственных действий и комментирование действий малыша – две стратегии, которые можно использовать с самого рождения. Правда, у них есть свои критерии: нельзя злоупотреблять повторением вопросов и длинными, сложными предложениями. В идеале они должны сопровождаться зрительным контактом, выстраиваться вокруг вещей из ближайшего окружения, и при этом, по возможности, лучше держать ребенка на руках, чтобы он воспринимал и язык, и тепло.
Местоимения для взрослых сродни воздуху: они необходимы, но увидеть их нельзя, разве что умозрительно, и то если знать, о чем речь. Он… она… это? Ребенок не имеет ни малейшего понятия, о чем вы говорите. Дядя Миша, бабуля, раковина? А-а, теперь понимаю! И так не только с ребенком. Что если я попрошу вас: «Пожалуйста, не могли бы вы пойти туда и забрать его?» Куда бы вы пошли? Что бы взяли? По той же причине слова, обозначающие «дом», «машина», «дорога», «пицца», очень важны и для лексикона, и для понимания малышами ситуации.
Ребенок вручает нарисованную им абракадабру. Ваша реакция?
«Мне это нравится!»
Нет, не так.
«Мне нравится твой рисунок!»
Да, именно так!
Каждое обозначающее понятие – это еще одно слово, еще один шажок к пониманию и еще один импульс к развитию детского мозга. Самое замечательное в подобных техниках то, что они применимы к детям любого возраста и обладающим любым словарным запасом. Чем богаче речь окружает малыша, тем быстрее ребенок распознает слова, поймет их смысл и тем увереннее будет их использовать.
Когда дети пробуют говорить, их язык, как правило, передает информацию о «здесь и сейчас». Они называют объекты, которые видят, – «собака», «би-би», «мама», или события, в которых участвуют, – «упал», «на горшок», «не сплю». Такие слова, относящиеся к видимому объекту или действию, называются «контекстуализированным языком». По мере взросления – как правило, в возрасте трех-пяти лет – дети начинают использовать слова, обозначающие вещи или события, которые в настоящее время не видят или не испытывают. Называется это «деконтекстуализированным» языком.
Переход на этот уровень – важный признак интеллектуального развития. Контекстный язык сфокусирован на предметах или поступках, которые на виду, и подкреплен жестами, мимикой и интонацией, помогающими донести смысл слов. У языка без контекста подобной поддержки нет. Применение уже освоенных слов, но без видимых обозначаемых требует более высокого уровня мышления, чтобы обрабатывать информацию и реагировать на нее. Закономерно, что этот пласт речи серьезно влияет на развитие детского мозга{190}.
Пользоваться деконтекстуализированным языком при общении с малышом несложно. Надо произносить знакомые слова о том, что ребенок и родитель делают вместе, например говорить об играх, в которые только что играли, или о ком-то, кого кроха уже знает. Затем малыш должен задействовать существующий словарь, чтобы без подсказок понять их смысл. Способность понимать и реагировать на лишенные контекста слова поможет учиться в школе, поскольку значительная часть предметов связана с деконтекстуализированным языком, и рядом уже не будет родителей, которые объяснят, что к чему.
Общение родителей и малышей похоже на шарады. Как ребенок может сказать, что хочет на руки? Потянув ручки. Даже если употребляются слова, они, как правило, лаконичны: «Сесть», «Молоко», «Нет». Груднички и малыши обучаются языку не пассивно. Хотя все мы рождаемся с потенциалом речи, формирование сложной языковой структуры полностью зависит от окружения. Ребенок, постоянно окруженный правильной и содержательной речью, в конечном итоге станет ее воспроизводить.
«Па-а, па-а».
«Хочешь, чтобы папочка взял тебя на ручки?»
Такой обмен со временем вырастет в следующее:
«Пожалуйста, возьми меня на руки, папа. Я устал».
Обучаясь языку, ребенок использует части слов и неполные предложения. В контексте общения с малышом надо заполнять такие пробелы, повторяя уже законченные фразы. Дополнением к:
«Собачке грустно»
будет:
«Твоей собачке грустно».
Такая форма дополнения предлагает ребенку лучший способ выражения, без негативного подхода «поправить, как надо».
С взрослением ребенка сложность окружающей речи возрастает. Вместо:
«Давай баиньки»
произносим:
«У тебя уже глазки слипаются. Уже очень поздно, и ты устал».
При детализации используются слова, которые ребенок уже знает и которые служат кирпичиками для более развернутого общения. Можно добавить глагол, прилагательное или сравнительные обороты.
