Книга Предназначение Адхары - Личия Троиси

— Истина в том, что это место следовало бы сохранить только в памяти: безжизненная пустыня как вечное напоминание о безумствах Тиранно, о безумствах Всплывшего Мира. Так нет, напротив, люди попытались задушить прошлое и основать искусственный город на месте настоящей трагедии. Но воспоминания возвращаются, отстаивая свое место в настоящем, и долетающая сюда из леса черная пыль покрывает собой все на своем пути.

Адхара огляделась и заметила, что пыль была повсюду. Она задумалась над тем, как выглядело это место прежде, когда это был лишь могильник лежавшего в руинах города. Но она так и не смогла выйти за пределы того образа, что был у нее перед глазами: внушительного вида дворцов, длинных, засаженных деревьями улиц, кажущегося порядка искусственного города.

Они переходили от квартала к кварталу, двигаясь вдоль неизменно широких и прямых улиц. Адхара плохо разбиралась в городах: ее знания ограничивались лишь Салазаром и Лаодамеей. Но она чувствовала, что все здесь какое-то неестественное. Было довольно странно, пройдя мимо прямоугольных дворцов, вдруг оказаться среди деревенских хижин из бревен и соломы, а каменные постройки неожиданно сменялись мраморными строениями. И это странное, чрезмерное, какое-то наигранное веселье и видимость жизни.

Амхал был прав, здесь не хватает истории.

Девушке на ум пришла ее собственная грустная история о том, как она из ниоткуда появилась на свет. Форма искусственной жизни, каким-то неведомым образом созданное существо — вот кто она на самом деле.

— А ты совсем ничего не помнишь? — спросил ее Мира, словно читая мысли девушки.

Адхара покачала головой:

— Первое, что я помню, — это луг. Время от времени появляются рассеянные сведения и умения, которыми я не в состоянии владеть как следует, и ни одного значимого воспоминания. Даже имя мне придумал Амхал.

Мира улыбнулся:

— Что ты о нем думаешь?

Этот прямой вопрос застал Адхару врасплох.

— Он — мой спаситель, — ответила она, хотя ей и показалось, что искренность этого заявления не могла вместить в себя все безграничное многообразие чувств, которые она испытывала по отношению к юноше.

— Это хорошо, что ты так говоришь. Амхал очень долго искал кого-нибудь, кто бы смог спасти его самого… И иногда мне кажется, что он еще не нашел.

Адхаре хотелось сказать, что она поняла это, что она это чувствует, но ей показалось едва ли не кощунством говорить об Амхале с человеком, который знал его намного лучше.

Что тебе о нем известно? Только потому, что ты провела с ним в пути не один день, ты полагаешь, что можешь судить о нем?

— Я верю в него, — добавил Мира, словно теряясь в разрозненных размышлениях. — Я всегда в него верил и хотел быть ему опорой. Но я осознаю, что мне это не всегда удается. Он ведь человек благородной души, ты согласна?

— Это безусловно, — ответила Адхара, пытаясь придать своему голосу больше уверенности.

Внезапно прямо перед ними возникло огромное здание библиотеки. Оно выглядело так, словно задыхалось от прижимавшегося к нему вплотную множества других строений. Это был утыканный шпилями стеклянный дворец, который Адхара видела еще по прибытии. Он был полностью построен из сатинированного стекла, почти непрозрачного снаружи. А там внутри едва просматривались размытые фигуры, маленькие цветные пятна, поднимавшиеся и опускавшиеся вниз либо стоявшие неподвижно, словно что-то рассматривая. Свет свободно проникал только сквозь отдельные отверстия в виде стрельчатых окон, проделанных в общей конструкции этого строения и покрытых прозрачным стеклом.

Адхара осмотрела все сооружение снизу вверх: его головокружительную высоту и упорядоченное многообразие шпилей, устремившихся в небо в виде закрученных спиралей.

— Красиво, не так ли? Это — подарок жителей Залении, — пояснил Мира и в противоположность сосредоточенному молчанию Адхары звонко ударил себя рукой по лбу. — Ну конечно, ты же не знаешь… Этот народ живет под водой в некоем подобии огромных стеклянных сосудов. Они много чего делают из стекла. Они долго были нашими противниками, а теперь, подумать только, дарят нам целые дворцы.

Мира усмехнулся, Адхара же была восхищена этим сооружением.

Мужчина вынужден был толкнуть ее легонько в спину.

— Можешь мне поверить, что внутри еще лучше, — шепнул он девушке.

Они подошли к высокой двери, похожей на резаную рану в громадном теле этого здания, и вошли внутрь.

Библиотека представляла собой бесконечное чередование коридоров и просторных помещений для консультаций. Книги стояли в шкафах из эбенового дерева, темный цвет которых контрастировал удивительным образом с сияющим окружением. Снаружи они были защищены стеклом, а иногда и решетками, и добраться до них напрямую в большинстве случаев не представлялось возможным. Мире и Адхаре потребовалось позвать одного из множества библиотекарей, каждый из которых, будучи закрепленным за своей секцией, приносил нужные тома и решал, за какое время они могут быть прочитаны. Адхаре показалось, что этот человек прекрасно разбирался в своем деле. Из-за постоянного пребывания среди книг его кожа стала цвета пергамента, а его худые хрупкие пальцы, казалось, предназначались только для того, чтобы аккуратно перелистывать пожелтевшие от времени страницы.

— Практически всем, что ты здесь видишь, мы обязаны одному-единственному человеку по имени Лонерин, личности почти легендарной в этих местах, — пояснил учитель Амхала, беря в руки нужные им тома. — Он сыграл очень важную роль в разгроме Дохора. Так вот, именно он собрал большую часть хранящихся здесь книг, и в первую очередь эльфийские тексты и рукописи Тиранно. Как жаль, что его работа была прервана так рано.

— А что с ним случилось?

— Он умер лет пятнадцать назад. Неизлечимая болезнь постепенно свела его в могилу. Жена Лонерина пыталась продолжить начатое им дело, но она слишком сильно поглощена религией. Она — Верховная Жрица Братства Молнии.

Мира замолчал на мгновение, но потом понял, что эти широко известные во Всплывшем Мире имена ни о чем не говорят Адхаре.

— Эта та самая религия, которую теперь исповедует большинство людей. Они поклоняются богу по имени Тенаар.

Дрожь пробежала по телу девушки. От этого имени что-то шевельнулось в ее душе, возникло ощущение тепла, а может, это было воспоминание.

— Шеврар… — пробормотала Адхара.

Мира резко обернулся:

— Как ты сказала?

Девушка посмотрела на него с недоумением:

— Не знаю… я вспомнила имя… Может, это мое? — спросила она с надеждой.

— Шеврар — это Тенаар на древнеэльфийском.

Но это открытие ни к чему не привело. Оно было подобно зажегшейся во тьме искорке, осветившей только очень ограниченное пространство вокруг себя.

Мира позаимствовал целую кучу книг. Страницы с геральдическими символами, исторические и религиозные манускрипты, перечни оружия. Им потребовалось не раз сбегать туда-сюда, чтобы сложить на столе все эти тома.