Книга Откровенные признания - Лиза Клейпас

— Мой муж — язычник? — выговорила она, и он усмехнулся:

— Да, возможно, ты скоро еще пожалеешь, что отвергла Раднора.

— Не надо, — обиделась она и отвернулась. — Такими вещами не шутят.

— Прости. — И он обнял ее за талию, привлек к себе и прижался к ее спине мускулистой грудью. — Я не хотел тебя обидеть. Ложись вот так. — Он ткнулся носом в светлый водопад ее волос. — Какая же ты вспыльчивая!

— Я не вспыльчивая, — запротестовала Лотти, поскольку в Мейдстоуне ей внушили, что настоящей леди не пристало проявлять подобные качества.

— Как бы не так! — Он по-хозяйски положил ладонь ей на бедро. — Я понял это с той минуты, как мы встретились. Поэтому меня и потянуло к тебе.

— Ты же говорил, что женишься ради удобства.

— Да, говорил, — подтвердил он с усмешкой и продолжал:

— Но на самом деле удобства здесь ни при чем. Ни об одной женщине я не мечтал так, как о тебе.

— Почему же ты настоял на браке, когда я предложила стать твоей любовницей?

— Потому, что положение любовницы не для тебя. — И он тихо добавил:

— Ты заслуживаешь всего, что я могу дать тебе, в том числе и моей фамилии.

Насладиться этим комплиментом Лотти помешала отрезвляющая мысль.

— Когда все узнают, что на самом деле ты лорд Сидней, ты станешь завидной добычей, — предупредила она. Эффектная внешность, состояние, титул — сочетание, перед которым невозможно устоять. Ник вмиг превратится в предмет пристального внимания множества дам, охотниц за аристократами.

— От тебя я никуда не денусь, — заявил Ник, удивив Лотти своей догадливостью.

— Не зарекайся! Человеку с твоим прошлым…

— Что тебе известно о моем прошлом? — Ник опрокинул ее на спину и навис над ней, просунув ногу между ее ногами.

— Очевидно, у тебя большой опыт в любовных делах.

— Это верно, — признался он. — Но это еще не значит, что я неразборчив в связях. Напротив…

— Что «напротив»? — живо откликнулась Лотти. Он отвернулся.

— Да так, ничего.

— Ты хотел сказать, что женщин у тебя было не так уж много? — не скрывая скепсиса, предположила Лотти. — «Много» — понятие растяжимое. Что оно означает для тебя? Сто женщин? Пятьдесят? Десять?

— Не важно, — нахмурился он.

— Ни за что не поверю, что женщин у тебя было меньше двадцати.

— И ошибешься.

— Намного?

— У меня было всего две женщины, — сухо объяснил Ник. — Вместе с тобой.

— Не может быть! — с недоверчивым смехом воскликнула она.

— Не хочешь — не верь. — И он отвернулся.

Он явно был раздражен и, казалось, сожалел о своей откровенности. Ник встал и направился к шкафу, а Лотти смотрела на него, в изумлении приоткрыв рот. Поверить ему ей никак не удавалось, но, с другой стороны, ему было незачем лгать ей.

— Кем была та, вторая? — не удержавшись, спросила Лотти.

Мускулы перекатились на его спине, он набросил на плечи бордовый бархатный халат.

— Одна мадам.

— Француженка?

— Так называют содержательниц публичных домов, — без обиняков объяснил он.

Лотти чуть не свалилась с постели. К тому моменту как Ник обернулся, ей едва удалось взять себя в руки.

— И долго вы… встречались?

— Три года.

Лотти молча переварила этот ответ и с недовольством обнаружила, что тяжесть у нее на сердце вызвана ревностью.

— Ты любил ее? — продолжала допытываться она.

— Нет, — без колебаний ответил Ник. — Но она мне нравилась. И до сих пор нравится.

Лотти нахмурилась.

— Почему же ты перестал видеться с ней? Ник покачал головой:

— Джемма решила, что эти встречи больше не принесут никому из нас ничего хорошего. Поразмыслив, я понял, что она права. С тех пор я больше ни с кем не спал, пока не появилась ты. Как видишь, я умею держать брюки застегнутыми.

Ее окатила волна облегчения. Размышлять о том, почему она так обрадовалась словам Ника, Лотти не стала.

Встав с постели, она торопливо подняла сброшенное на пол платье и прикрылась им.

— Признаться, я удивилась, — заметила она, стараясь не обращать внимания на свою наготу. — Ты совершенно непредсказуем.

Он шагнул к ней и положил ладони на ее обнаженные плечи.

— Ты тоже. Никогда бы не подумал, что в постели с девственницей можно испытать такое удовольствие. — Он забрал у Лотти платье, уронил его на пол и прижал ее к своему телу под бархатным халатом. От ласкового и чувственного прикосновения ворсистой ткани кожа Лотти порозовела. — Может, потому, что ты моя, — добавил он, восхищенно проводя ладонью по ее округлой груди. — До сих пор мне никто не принадлежал.

Лотти криво усмехнулась:

— Ты говоришь обо мне словно о только что купленной кобыле.

— Кобыла обошлась бы дешевле, — с улыбкой поправил он, и Лотти притворно изобразила вспышку ярости, заколотила его по груди кулаками.

Ник поймал ее руки, осторожно завернул за спину Лотти и снова прижал ее к себе.

— Побереги силы, — посоветовал он с улыбкой, потом отпустил ее руки и уверенным жестом погладил ягодицы. — Тебе, наверное, до сих пор больно. Я приготовлю тебе горячую ванну, а потом мы перекусим.

Горячая ванна была бы очень кстати, подумала Лотти. А еще ей совсем не хотелось опять затягиваться в корсет и одеваться к ужину.

— Приказать принести сюда поднос с ужином? — спросил Ник.

— Да, пожалуйста, — живо откликнулась Лотти и вопросительно уставилась на него:

— Как ты это делаешь? Ты умеешь читать чужие мысли?

— Все они написаны у тебя на лбу. — Ник скинул с плеч нагревшийся халат и укутал в него Лотти.

— Знаешь, мне приносили поднос в спальню только однажды, когда я заболела, — призналась Лотти, пока он завязывал пояс халата. — И это было давным-давно, в детстве.

Ник наклонился к ее уху:

— Моя страстная новобрачная, скоро я докажу вам, что спальня — самое подходящее место для ужина.

* * *

Он выкупал ее сам, встав возле ванны на колени и засучив рукава халата выше локтей. Полузакрыв глаза, Лотти блуждала взглядом по загорелой колонне его шеи, по темным волосам на груди, между полами халата. Он буквально излучал мужественность, а прикасался к ней с обезоруживающей нежностью. Над водой поднимался пар, в ванной было жарко. Лотти казалось, что ее окутывает тепло и чувственность его сильных намыленных рук, скользящих по ее телу.