Книга Секретная агентура - Эдуард Макаревич

Вопрос: Состояли ли вы в интимной связи с Вильденштейном?

Ответ: Нет».

…Вот к Елене Мазаник и искали подходы разведчики и подпольщики. Выясняли настроение, отношения с немцами. Говорили о ней разное. Вплоть до того, что «она с немцами гуляет». К этим слухам спустя полвека добавил свое сочинение белорусский писатель Борис Казанов: «.сработало взрывное устройство, положенное в постель гауляйтера Еленой Мазаник. Предала Кубе верная женщина, славная дочь своего народа, которую Кубе искренне любил. возвращался в этот домик, укладывался в постель и, размягченный «Грезами» Шумана, ожидал свою Елену, с нетерпением поглядывая на часы, которые совпадая с тиканьем подложенной мины, отсчитывали гауляйтеру последние минуты жизни.». Все перепутал сочинитель. Правда, гестаповцы, расследуя убийство Кубе, были весьма удивлены тем, что Мазаник по особому распоряжению гауляйтера лечила зубы у немецкого врача, хотя белорусам это запрещалось.

Ходили и другие разговоры о ней: замкнута, сдержанна, осторожна, сама к немцам пошла работать. Первой на нее вышла Надежда Троян, разведчица партизанской бригады «Дядя Коля», которой командовал капитан госбезопасности Лопатин.

У Нади Троян, до войны студентки Минского мединститута, военная судьба началась в какой-то мере, как у молодогвардейцев из Краснодона, с молодежной подпольной организации, что была связана с партизанами. Девушку заметили – решительная, находчивая, смелая до отчаяния. Такие нужны. Скоро ее сделали разведчицей в партизанском отряде, да еще и медсестрой – образование позволяло. Ей двадцать с небольшим, но для нее уже привычно стрелять по немецким колоннам, взрывать мосты, быть в цепи, когда идет бой с карателями. И однажды командование поставило задачу: искать подходы к окружению Кубе. Когда она перечисляла имена своих знакомых в Минске, то назвала и Татьяну Калиту, аспирантку мединститута, с мужем которой она училась в одной студенческой группе. Татьяна эта теперь работала уборщицей в особняке у Кубе. С ней и было поручено Троян встретиться в первую очередь. От нее она узнала, кто из наших в обслуге у Кубе и кто какую работу делает. Мазаник оказалась ближе всех к «объекту», спальней его занималась.

Надежда Троян в своем рассказе о встрече с Мазаник, приведенным в книге директора Национального архива Белоруссии Вячеслава Селеменева и журналиста Виктора Шимолина «Охота на гауляйтера», говорит: «Со слов Калиты знаю, что Галине Мазаник симпатизировал адъютант Кубе Вильденштейн Карл, который оказывал ей определенную материальную помощь. Вильденштейн нередко снабжал Галину Мазаник водкой, которую она продавала или меняла на продукты. Что касается настроения Мазаник, то Калита характеризовала ее озлобленной против немцев. Именно поэтому у меня возникла мысль лично познакомиться с Галей Мазаник в целях возможного выяснения через нее обстановки в особняке Кубе, можно ли туда устроить кого-либо из своих или использовать в наших интересах работающих там девушек. 8 августа 1943 года мы вместе с Калитой Талой (Татьяной. – Э.М.) подошли к особняку Кубе и вызвали на улицу Мазаник Галину. Тогда я познакомилась с ней, но наша беседа была очень непродолжительной, так как Галя должна была быстро возвратиться на работу. Зная от Калиты, что у Мазаник иногда бывает водка для продажи, я и обратилась к ней с вопросом, можно ли у нее достать водки, за которую могу уплатить деньгами или даже продуктами. Мазаник ответила, что в настоящее время водки не имеет, но обещала в ближайшее время достать. Галя предложила в следующий раз зайти к ней на квартиру: улица Энгельса, 48, квартира 11. Мазаник предупредила меня, что бывает дома только вечером после окончания работы».

А вот, что поведала сама Мазаник. Из протокола-беседы с Мазаник-Тарлецкой в НКВД СССР.

«Вопрос: Когда и с кем вы установили связь по подпольной работе?

Ответ: Летом 1943 года познакомилась с девушкой по имени Татьяна (Татьяна Калита. – Э.М), которая одно время у него (у Кубе. – Э.М.) работала, но была уволена как неблагонадежная. Вильденштейн, заметив однажды, что я разговариваю с Татьяной, указал мне, что не следует с ней встречаться, так как “эта девушка с нездоровыми взглядами”, “большевик” Потом я случайно встретилась и разговорилась с ней, высказав желание установить связь с партизанами. Через некоторое время Татьяна с другой девушкой – Надей (Надежда Троян. – Э.М.) подошла к особняку Кубе и вызвала меня из квартиры. При очередной встрече с Надей хотела проверить ее документы. Она ответила, что документов у нее нет, но просила не опасаться и дать согласие на участие в подпольной работе. Надя говорила, что имеется правительственное задание убрать Кубе, и подчеркивала, что я могла бы принести большую пользу в этом деле».

…Троян вела разговор с Мазаник жестко, даже повелительно. Да, собственно и не получилось разговора. Мазаник все больше молчала, и в глазах ее можно было прочесть: «Не агент ли гестапо или СД эта девушка, что так разговаривает?»

В ловушку недоброжелательных слухов о Мазаник попал и Хохлов: как же еще говорить с женщиной, обслуживающей Кубе, если не угрожающе, не строго, не по-судейски? И разговор у него с ней получился даже не столько грубый, сколько хамский. Долго Мазаник не могла забыть этого наглого молодого человека и осадок, что остался от того разговора.

Спустя два десятка лет она все так же неприязненно вспоминала эту встречу: «Возвращаюсь с работы. С крыльца мне навстречу снова бросился. рыжий. Я застыла на месте – думала, сейчас арестует. Как только вошли в комнату, рыжий замкнул дверь на ключ. он сел затем на стул, вытащил пистолет, положил на стол и сказал: «Учти, эта штука стреляет бесшумно. Продолжим разговор?» – «Нет, – прервала я его. Думаю, пан или пропал. – Повторяю, я сказала – нет! А теперь вопрос: как можно посылать такого идиота, как ты? С какой бы ты стороны ни пришел, так грубо поступать нельзя. Ты – дурак. А тот, кто посылает тебя, дважды дурак!»

Слышал бы это Кляйнунг. Ведь он и послал Хохлова к Мазаник. Думал, русский парень догадается, как говорить с соотечественницей. Ан нет, Хохлов давил Мазаник, заставляя ее стать подотчетным ему агентом.

Строгий, но доверительный подход к ней нашла Мария Борисовна Осипова, волевая и умная женщина, сумевшая разглядеть человеческую натуру, проникнуться ее страхами и сомнениями. Руководила она подпольной группой в Минске. Жизнь уже определенную прожила, все же 35 лет ей тогда было, и многое в той жизни понимала лучше, чем ее коллеги, при ней же и опыт работы членом Верховного суда Белоруссии. Да и образованна была хорошо, училась в высшей сельскохозяйственной школе и юридическом институте.

Из отчета о подпольной работе в городе Минске за период с августа 1941-го по октябрь 1943 г. Марии Борисовны Осиповой. 13.10.1945 г.:

«Работая в г. Минске и получая задания от спецбригады «Дима», занималась агентурно-диверсионной работой в тылу противника. Через Володю Сенько был взорван один паровой котел на Минской ТЭЦ в 1943 году, в начале июля. Взрывчатку получила в спецгруппе «Дима» и доставила в Минск.

На переезде ст. Минск с группой товарищей был взорван состав с горючим и в пути от ст. Минск, не доезжая Осиповичей, два эшелона с живой силой и техникой в 1942 году. Готовила также взрыв офицерского казино на фабрике-кухне в г. Минске и немецкого кино по Советской улице, а также на улице Революционной кинотеатра «Родина». Для диверсии получила тол и мины в группе «Дима». Но осуществить ее не удалось, так как после выполнения одного из заданий я не смогла вернуться в город, и часть товарищей, принимавших в нем активное участие, схватило гестапо.