Книга Хрустальный сад - Эвелина Баш

– Зачем?

– Ты сильный лидер, ты способен вести за собой тысячи. Ты привлекаешь людей, очаровываешь, заставляешь их верить тебе. Если бы я обладал хотя бы половиной твоего обаяния…

– Я думаю с обаянием у тебя все в порядке, – возразил я.

– Пока ты не вернулся, я почти год ездил по разным общинам и сообществам в Штатах, пытаясь завлечь их на сторону Генриха. Это был полный провал.

– Ты адвокат, а не PR-менеджер.

– Мне кажется, Генрих разочарован мной.

– Мда, как-то не везет ему с созданиями, – пробормотал я себе под нос.

– Что?

– Мы постоянно его подводим, предаем, хотим убить…

– Так ты, правда, собираешься это сделать?

– Я не знаю, – честно ответил я, – тогда я сказал это, чтобы проверить глубину его терпения.

– Проверил?

– Глубоко, но не бесконечно.

– Чего ты добиваешься? – спросил он, я пожал плечами. – Зачем ты здесь, если ты так ненавидишь Генриха?

– Хочу знать все, что он планирует. Знаешь такую поговорку – держи друзей близко, а врагов еще ближе. К тому же я не испытываю ненависти к нему, это его работа – быть порядочным ублюдком, разве нет?

Мне показалось, Рив усмехнулся, но когда я посмотрел на него, он был по-прежнему серьезен.

– Ты так рьяно взялся за эту работу… – задумчиво протянул он. – Если бы он предложил тебе пойти изваляться в кактусах, ты бы пошел?

Я улыбнулся.

– Думаю, это был бы интересный опыт.

Он фыркнул.

– Так и думал, что ты скажешь что-то в этом роде, – сказал он. – Знакомство с Вульфом тоже оказалось интересным опытом?

– Весьма, – я покачал головой. – Кендра у него, – я поцеловал кончики пальцев.

– А Вульф? Он не идет ни на какой контакт с темными.

– Вульф бычится из-за того, что его кинули пару сотен лет назад. Бессмертные никогда не забывают старых обид, старые параноики. Штайнберг слишком молод, чтобы быть для него авторитетом.

Он снова фыркнул.

– Тогда твоя миссия просто обречена на провал, – сказал он.

– Я так не думаю, Рив, – я взглянул на него и улыбнулся.

С Вульфом мы подружились, и я часто пропадал у них, если у меня выдавался хотя бы один свободный день. Я приносил швейцарский шоколад для Кендры и первосортный колумбийский табак для трубки Вульфа, которую подарил ему на день рождения. Поначалу Вульф относился ко мне с подозрением, но Волки, которые никогда никому не верили, приняли меня в свой круг, и он понял, что у меня нет никаких корыстных намерений. Я искренне привязался к ним, в какой-то степени они стали для меня семьей, о которой я всегда мечтал, но которой у меня по большому счету никогда не было. Однако Риву знать об этом не надо, и тем более не надо знать об этом Штайнбергу.

Какое-то время мы ехали молча. Вечерело. Небо затягивало тучами. Вскоре начал накрапывать дождь. Лес, раскинувшийся по обеим сторонам дороги, был густым и темным. Рив, прищурив глаза, вглядывался в мрачную чащу. Я заметил, что он становился все более и более встревоженным и неожиданно он вздрогнул.

– Что? – спросил я.

– Ты не почувствовал?

– Нет.

– Толчок в грудь. Здесь обитают какие-то очень мощные силы.

– Нет здесь никого, – ответил я, – леса и болота. Лес как лес, жутковато немного, но мы уже выросли из того возраста, чтобы бояться темноты, а?

– Не надо их недооценивать.

– Это им не стоит недооценивать меня, – я улыбнулся Риву.

Простые смертные обычно от этой моей улыбки впадали в панику и стремились удрать в ужасе куда подальше, но Рив и глазом не моргнул, только стал еще немного бледнее. Его взгляд был холоден, а мысли скрывались за прочной завесой, никогда нельзя понять, о чем он думает и что чувствует в этот момент. Идеальный адвокат дьявола. Он отвернулся от меня и снова уставился в окно.

Темнело очень быстро. Дождь не прекращался, но и не усиливался, а продолжал мелко и противно моросить. Я устал и периодически видел галлюцинации, как это часто бывает в сумерках после долгих-долгих часов за рулем. Серая фигура на обочине, нет, это просто сломанный куст. Купол церкви за деревьями, нет, это просто верхушка березы. Дикий зверь бежит через дорогу, нет, это просто свет фар отражается от асфальта. Для меня в этих краях не было ничего мистического, но Рив явно чего-то опасался. Может он и вправду что-то ощущал? В конце концов, я никогда не был силен в том, чтобы чувствовать духов. Я свернул с основной дороги на грунтовую и, проехав несколько метров, остановился на лесной поляне.

– Ночлег, – сказал я, доставая с заднего сидения термос с чаем, который для нас любезно приготовили девочки из отеля.

– Ты уверен, что здесь хорошее место для ночлега? – спросил он.

– Абсолютно, – я запустил руку в сумку и нащупал пакет с бутербродами. – Подкрепимся и спать. Завтра придется идти пешком, ты справишься с этим?

– Разумеется, – ответил Рив.

Он вышел из машины, хлопнув дверью. Я наблюдал за ним. Он походил вокруг машины, засунув руки в карманы и вглядываясь в лесную мглу. Не успел я и глазом моргнуть, как Рив обратился в ворона и, сделав еще пару кругов, присел на ветку неподалеку. Я съел несколько бутербродов, запил их чаем и, откинув сидение, постарался устроиться поудобнее. Уснул я почти сразу.

40

Утреннее солнце струилось сквозь кроны деревьев. Стекла в машине запотели. Было сыро и зябко. Я поежился и потянулся. Шея затекла и противно ныла. Я вылез из машины и посмотрел по сторонам. Рив сидел, нахохлившись, на ветке. Капли росы блестели в его черных перьях. Я пробежался вокруг машины и сделал для разминки несколько тренировочных движений. Рив встрепенулся и несколько раз взмахнул крыльями, чтобы стряхнуть капли росы. Потом он вспорхнул с ветки и приземлился рядом со мной уже в своем человеческом виде. Выглядел он не самым лучшим образом. Его волосы были взлохмачены, под глазами пролегли круги, а на подбородке и над верхней губой появилась темная щетинка.

– Готов, ковбой? – весело спросил я, устроив пробежку на месте.

– А, – он махнул рукой и залез по пояс в машину, достал термос и отпил из него. – Это была самая худшая ночь в моей жизни, – сказал он.

– Сколько тебе еще предстоит, – я похлопал его по плечу и открыл багажник. Здесь лежал армейский рюкзак с кое-какой экипировкой и припасами. Я достал из рюкзака небольшой ножик и сунул его в ботинок, потом вытащил пистолет и, проверив, заряжен он или нет, заткнул его за ремень. Нельзя недооценивать простое человеческое оружие. Рив с интересом наблюдал за мной. Закончив приготовления, я махнул ему рукой, чтобы он следовал за мной и отправился вглубь леса.