Книга Забирая дыхание - Сабина Тислер

Какой ужасный день!

Матиас фон Штайнфельд… Он пару раз разговаривал с ним по телефону и выслушал его пожелания, однако симпатичным этот человек, по крайней мере на слух, не был. У него был слишком высокомерный голос, и Каю показалось, что он уловил едва заметную нотку, характерную для гомосексуалистов. А этого он терпеть не мог.

Таким образом, у него не было никакого интереса к этой встрече в одиннадцать часов.

У Кая Грегори прекрасно получалось рывком открывать дверь в свое бюро и входить туда как молодой бог, с энергичным видом, излучая прекрасное настроение и тогда, когда в висках глухо стучало, а тошнота от прошлой ночи даже после горячего душа, двух таблеток аспирина и трех капучино все еще его донимала. Возможно, в этом и был секрет его успеха. Даже в своем возрасте он оставался привлекательным мужчиной с седыми висками и симпатичными морщинками от смеха.

Постоянный легкий загар придавал ему здоровый вид, но это скорее можно было отнести на счет удачного сочетание генов, чем правильного образа жизни. При росте метр восемьдесят семь он был выше большинства итальянцев на целую голову, поэтому на него чаще обращали внимание: его невозможно было не заметить, когда он входил в магазин, в частную клинику или в холл гостиницы. Кай Грегори был явлением. Он знал об этом, но своим преимуществом не пользовался. О нем можно было сказать многое, но заносчивым и высокомерным он не был.

Всю жизнь он надеялся, что с возрастом станет более солидным или хотя бы заведет постоянные отношения, но до сих пор ему этого не удавалось. Его любовная жизнь складывалась, как и раньше, чрезвычайно разнообразно, и дам он менял чаще, чем мятые льняные костюмы, с которыми он носил рубашки с расстегнутым воротом и без галстука и в которых не работал, а жил.

Маклерская фирма, на которую Кай работал, имела связи со всем миром, и он руководил бюро в Сиене. Его сотрудники сменялись часто, за исключением Моники, которая уже на протяжении семи лет приносила ему кофе по утрам, делала язвительные, вплоть до наглости, замечания, координировала его встречи и утешала заинтересованных лиц, пока Кай отсыпался после очередной пьянки. Она была словно скала, она содержала бюро в порядке и была единственной из его окружения, кого он еще не опрокинул на спину. Возможно, это и было причиной того, что для нее еще не подвернулся повод сменить трудного, а временами более чем утомительного работодателя.

— Он уже здесь! — укоризненно прошептала Моника, когда Кай в десять минут двенадцатого подчеркнуто небрежно появился в дверях.

— Да, ну и что? Я тоже уже здесь. Он что-нибудь говорил?

Моника попыталась презрительно фыркнуть, что в ее исполнении было похоже скорее на икоту, и Кай ухмыльнулся:

— Сделай нам два кофе, пожалуйста.

— Я ему уже один сделала.

— Все равно сделай нам два кофе. Если ему это покажется слишком много, он может тайком вылить его в горшок с геранью.

Впервые за утро Моника улыбнулась.

Через два кофе, одну бутылку минеральной воды, десять кексов и полтора часа Кай, улыбаясь, выпустил шариковую авторучку из рук.

Коллега-маклер, который сидел перед ним, был однозначно «с другого берега»[15] и даже не пытался этого скрывать.

Это удивило Кая, поскольку обычно маклеры старались придавать себе вид скромный и общественно корректный. Очевидно, причиной этого было то, что Матиас фон Штайнфельд сейчас не должен был убеждать клиента в достоинствах недвижимости, а находился здесь по своим делам.

— О’кей, — сказал Кай, — я бы предпочел, чтобы мы оставили игры в стороне и перешли к делу. Вы знаете все эти трюки так же хорошо, как и я, и это только будет стоить нам времени. Я мог бы показать пару объектов, чтобы разогреть вас, хотя и знаю, что они не вполне оптимальны, а затем вытащить козырную карту, о которой знаю, что вы на нее точно наброситесь. Полагаю, вы в Берлине делаете точно так же, но нам друг перед другом ничего изображать не надо. Давайте сэкономим на закусках и перейдем к medias res[16].

— Согласен, — весело сказал Матиас.

— Тогда я сейчас отвезу вас к недвижимости, которая, как мне кажется, именно то, что вам нужно. После всего, что вы мне рассказали о своих предпочтениях, я практически убежден, что этот объект будет единственно подходящим для вас.

— Вы разбудили во мне любопытство.

Матиас поднялся. Этот энергичный маклер, который, похоже, был себе на уме, понравился ему.

По дороге через Крету они разговаривали об упрямых клиентах с их безумными требованиями, одни из которых неделями гоняли маклеров от объекта к объекту и в итоге ничего не покупали, а другие, витавшие в облаках, уже при подъезде к недвижимости говорили: «Покупаю!» — и потом их невозможно было убедить отказаться от этого поспешного решения.

Почти через час они добрались до Сан Гусме. Они объехали вокруг городской стены, свернули на покрытую щебенкой дорогу и проехали мимо Вилла д’Арчено по оригинальной кипарисовой аллее наверх к Монтебеники.

Кай на своем внедорожнике смело проехал через узкие переулки и выехал на пьяццу.

— Вот мы и на месте, — небрежно сказал он и вышел из машины.

Матиас видел немало средневековых населенных пунктов и городков и, бывало, сиживал на таких площадях, но эта была какой-то особенной. Она была почти круглой, окруженной маленькими трехэтажными домиками, которые были разного цвета и прижимались друг к другу, и во все можно было войти по наружным тосканским лестницам. Тут же был фонтан — реликт места встречи из древних времен. Однако вершиной всего был castello[17], с размахом отреставрированный и отремонтированный, что придавало всей площади вид, средний между деревенским и городским.

Матиас сразу увидел, что на балконе, который выступал на площадь, было написано «Vendezi», то есть «продается».

— Речь идет о роскошной квартире в средневековом городе, расположенной на верхнем этаже дома, с выходом на террасу. Это нечто особенное! Подобную квартиру невозможно найти, потому что с террасы этого дома у вас будет вид на половину Тосканы.

Матиас это никак не прокомментировал. Он привык к словам восхищения, даже из собственных уст.

Они поднялись по тосканской лестнице и вошли в квартиру.

У Матиаса захватило дух. Пройдя через маленькую переднюю, похожую на коридор, они очутились в кухне, какой он еще никогда не видел. На стенах не было штукатурки, и сделаны они были из грубого натурального камня. Посреди просторного помещения стоял похожий на прилавок стол, который поддерживали колонны, — кухонная секция, которая, похоже, могла удовлетворить любой вкус. С правой стороны находилось окно с видом на castelletto[18], а прямо дверь вела на большой балкон в форме трапеции, с которой открывался вид вплоть до Монте Амиата.