Книга Помпеи и Геркуланум - Елена Грицак

Экспонаты Антиквариума

Фиорелли находился в Помпеях до 1875 года, покинув город после получения должности главного руководителя всех итальянских музеев и археологических раскопок. Спустя несколько лет на помпейском форуме появилась его статуя, заняв почетное место рядом с пьедесталами императоров и знатных граждан Древнего Рима.

По окончании Первой мировой войны археологические работы в Помпеях вступили в заключительную стадию. Сегодня этот плодотворный, подлинно научный период называют Новыми раскопками. Раньше найденные под пеплом художественные ценности отправляли в Неаполитанский музей, а в Помпеях оставались незначительные с точки зрения искусства предметы. Впоследствии они нашли место в небольшом музее под названием Антиквариум, устроенном вблизи Морских ворот. Монументальную живопись оставляли на месте, но изображения фигур варварски вырезали из стен и отсылали в Неаполь. Зияющие дырами фрески не могли произвести должного эффекта. Более того, исчезало цельное впечатление от стены, и сам дом, без настенных украшений, мебели и утвари, не давал полного представления об античной жизни.

Восстановленный интерьер одного из помпейских домов

Первая попытка воссоздания интерьеров была предпринята в 1894 году. Сохраненная и частично восстановленная обстановка дома Веттиев позволила представить дом в его первоначальном виде. Позже это стало правилом: археологические работы вышли за рамки примитивного копания, став деятельностью по воссозданию целых городов.

На Новых раскопках вслед за землекопами шла команда реставраторов. Они укрепляли расшатанные элементы, прочно связывали верхние этажи с основаниями, придавали должный вид растрескавшимся и покосившимся стенам, заново штукатурили или ставили на прежние места куски обвалившейся штукатурки; чинили рухнувшие крыши, заделывали дыры, устанавливали перегородки.

Возрожденные улицы называли по направлению (Стабиева, Ноланская), характерным зданиям (Евмахии, улица Висячего балкона) или по виду (Кривой переулок). Некогда самая оживленная часть города, улица Изобилия, получила наименование из-за статуи на колодце, которую вначале приняли за фигуру символической героини Изобилие.

На современном плане Помпеи разделены на 9 районов, а кварталы и дома внутри каждого из них имеют собственные номера. Наиболее интересные получили дополнительные названия, часто условные, ошибочные или выбранные совершенно случайно. Некоторые наименования посвящены важной особе, присутствовавшей при раскопках данного здания (дом Иосифа II и дом Русской императрицы).

Здания на улице Изобилия

Дом Хирурга получил свое имя по обнаруженным в нем профессиональным принадлежностям. Обозначение дома Фавна связано с изображением на одной из росписей. Уже в 1890-х годах многие здания украсили памятными досками из мрамора с именами античных владельцев. Начертанные в традиционном римском стиле, эти надписи вызывают доверие, потому что составлены на основе именных печатей, долговых бумаг и прочих документальных свидетельств.

Население мертвого города

Трагедия в Кампании произвела неизгладимое впечатление на современников. Поэт Марциал выразил свои чувства стихами, где прежний счастливый край противопоставлен выжженной «пустыне, лежащей под мрачным пеплом». Отклик Тацита вошел в «Историю» в виде длинного списка бедствий с упоминанием «провалившихся или засыпанных пеплом городов на благословенном берегу». Меланхолический настрой Стация выразился в обращении к потомкам: «Поверят ли грядущие поколения, когда эта пустыня вновь зазеленеет, что под ней скрываются города и люди?».

С течением времени рассказы очевидцев стали казаться слишком жесткими и бесстрастными. Ранние повествования дополнялись слухами и домыслами, обрастали фантазиями, превращавшими реальные сцены в страшные сказки. Из сообщения Диона Кассия римляне узнали, что во время извержения в театре Помпей находились зрители, но эта сцена возникла из фантазии автора. В число выдумок почтенного литератора вошли гигантские фигуры, якобы летавшие по воздуху перед началом катастрофы. «Среди мрака и дыма люди видят их, – писал Кассий, – и слышат трубные звуки, словно бычий рев стоял над землей, подземные звуки напоминали гром, одновременно загудело море и эхом откликнулись небеса».

Когда Помпеи возникли из небытия, свидетелям их воскресения было трудно представить себе весь ужас произошедшего. Пока исследователи в поисках истины углублялись в земную твердь, писатели заменяли действительность вымыслом, высоким или сентиментальным. Так, автор одного английского романа «вспомнил» не существовавшего римского часового, которого землетрясение не заставило сойти с поста. Литературным свидетельством величия и бессмертия любви послужила история двух влюбленных, погибших в объятиях друг друга.

Сцена верной до гроба любви описана Классовским в книге «Помпея и открытые в ней древности»: «Погибший город богат патетикой; недаром в нем разыгралась самая страшная трагедия в мире, обставленная вместо декораций громами, рыками лавы и землетрясением, а главное, заключавшаяся в неподдельной смерти актеров. Мы видели остовы матери и детей, встретивших смерть во взаимных нежных объятиях. В одну из позднейших разработок переулка, соседнего с улицей Меркурия, в разрытом наносе нашли еще два скелета, крепко обнявшихся. По костям погибших видно, что они не одинакового пола и, сверх того, не успели еще счастливцы перешагнуть за пределы розовой юности».

Возникшая в воображении русского путешественника история могла быть правдой, но дотошный читатель напрасно искал бы ее в подлинных материалах катастрофы. Образованные представители XVIII века были подготовлены к восприятию красот Античности, но в эпоху Просвещения немногие удовлетворились эстетическим созерцанием, предпочитая тщательно изучать факты.

«Будущее нужно постоянно вызывать из небытия, прошлое приходит само», – заметил польский писатель Станислав Ежи Лец. Научно организованные раскопки предоставили столько страшных подробностей, касавшихся гибели людей при извержении Везувия, что всякие фантазии по этому поводу оказались неуместны. Около 300 скелетов, найденных на геркуланской набережной, принадлежали людям, искавшим спасения под крышами легких построек. Внутри укрытий находилась защита от камней, но огненные потоки лавы не оставили ни малейшего шанса на выживание.

Тому, кто слишком медлил с бегством, не помогли ни мужество, ни осторожность, ни сила. Судя по огромному скелету, человек геркулесовского сложения не смог найти спасения в стенах собственного жилища. Более того, он оказался неспособным защитить женщин, видимо жену и дочь, бежавших впереди него. Его семья осталась лежать на дороге, а гигант упал на спину, последним усилием попытался встать, но, отравленный ядовитыми газами, медленно опустился на землю и умер, приподняв зажатый в руке край одежды. Поза женщины отражает тяжкие муки: запрокинутая голова, сведенные колени, конвульсивно сжатые в кулаки руки.