Книга Смилодон - Феликс Разумовский

– Итак, господа, я весь внимание, – сказал он, сел, терпеливо выслушал Бурова и сочувственно кивнул головой. – Думаю, сударь, вы не совсем правы. Ваши доводы хоть и оригинальны, но э… недостаточно корректны. Да, да, весьма утопично.

Черт бы подрал этих дилетантов. Этих праздношатающихся, не обремененных добродетелями бездельников. Они думают, что все так просто – стоит им только захотеть, и их высокородные имена будут навечно внесены в анналы науки… И черта собачьего этому, как его… графу де Бургу в химии? Это же надо такое придумать… Ну да, есть недавно открытый Вальтером Шеели зеленоватый тяжелый газ, в котором кролики и крысы дохнут, словно мухи . Сомнений нет, он представляет собой пары некоего соединения элемента мурия, гипотеза о существовании которого была гениально выдвинута еще в прошлом веке. Да, да, соединения мурия, скорее всего, его соль и никак иначе. Во всяком случае, это не отдельный элемент. И чтобы он взаимодействовал со щелочью? Бред, бред. Этот самоуверенный де Бург с внешностью профессионального дуэлянта ничего не смыслит в химии. И сейчас самое время показать ему это.

– Ладно, господа, не будем голословны, – вздохнув, лейб-медик встал, пригладил сальные, начинающие редеть волосы и подошел к столу, уставленному реактивами. – Так, по-вашему, нужно пропустить это соединение мурия через горячий раствор калийной щелочи? Я вас правильно понял?

Его короткопалые ловкие руки уже вовсю звенели склянками, зажигали огонь, что-то отмеряли, смешивали, наливали, разводили. Сейчас, сейчас этот дилетант, этот дворянский недоучка, этот возомнивший о себе фанфарон убедится воочию, что соединение мурия со щелочами не взаимодействует, ибо химически инертно. Сейчас, сейчас… Господи, что же это такое? Неужели реакция? Реакция!? Соединение мурия со щелочью? Невероятно! Может, это обман зрения?

Нет, процесс шел бодро, весело, качественно. И обмануться в его реальности было невозможно – осадок, выделяющийся в результате реакции, взрывался. От чего угодно – от удара, от трения, от нагрева. Мощно, куда там пороху. Вот это да!

“Господи боже ты мой”, – в изумлении, без сил медик опустился на банкетку, однако внутри него все дрожало, пело от радостного предчувствия. Вот оно, свершилось! Эврика! Эврика! Куда там Архимеду! Куда там китаезам с их примитивным порохом! Человечество только что вступило в новую эру, эволюция сделала очередной виток, всемирная история, суть сплошная череда войн, подошла к своей следующей отправной точке. И все благодаря ему, Клоду-Луи Бертолли. Ну и не без участия этого высокородного дилетанта. Как бишь его… Пусть теперь Лавуазье пыжится, сидя в Арсенале, делает свой порох из отбросов и дерьма . Самое подходящее занятие для этого засранца, только и умеющего что бороться с флогистоном . Пусть себе возится, пусть собирает свое сало на говне и мнит себя химической величиной вселенского масштаба. А мы тем временем… Завтра же, без промедления… Подробнейший доклад в Академию наук. Соединение Бертолли. Нет… Соль Бертолли… Нет, не то. Бертоллетова соль! Да, да! Как звучит-то: бертоллетова соль! Новое слово в военном деле! Оглушительное, бьющее по ушам, гениальное, как все простое! М-да… А может быть, познания этого графа простираются дальше соединений мурия?

– Ну, коллега, похоже, мы с вами получили нечто довольно интересное, – лейб-медик пощелкал языком. – Однако не настолько, чтобы посвящать в результаты опыта широкую академическую общественность. Ну да, реакция, ну да, экзотермическая, ну да, с получением активной твердой фракции. Но все так туманно, сыро, неопределенно. Никакой конкретики. Мне нужно как следует подумать.

– Меньше всего, дорогой доктор, нас интересует мнение академической общественности, – весело сказал Буров и твердо глянул эскулапу в глаза. – Можете оставить его себе, а нам отдайте твердую фракцию. Кстати, если чистую ртуть смешать с азотной кислотой, а затем добавить к этиловому спирту, также выпадет твердый осадок, мелкие бесцветные кристаллы. Не менее активные. Нас интересуют и они .

– Как вы сказали? Ртуть, азотная кислота, спиритус вини? – Бертолли побледнел, на его выпуклом, шишковатом лбу выступили капли пота. – И мелкие белые кристаллы? Не менее активные? О Мадонна! Хорошо, к завтрашнему дню у вас будут залежи мелких белых кристаллов, не менее активных, чем соли мурия.

Хриплый, сразу севший голос его дрожал, быстрые глаза восторженно блестели. Господи, никак фортуна, эта избалованная девка, наконец-то одарила его своим вниманием? Похоже, судьба дает ему счастливый шанс, и он, Клод-Луи Бертолли, его не упустит. Обеими руками схватит за хвост синюю птицу удачи. Добьется своего. Всеми правдами и неправдами. Сполна получит то, чего достоин . Значит, ртуть, азотная кислота и спиритус вини?..

– Не прекращаю восхищаться вами, князь! – задумчиво промолвил шевалье, когда они попрощались с лейб-медиком и выбрались из-под земли на воздух. – Такой фонтан знаний, умений. Кто вы? Откуда? Я начинаю верить во второе пришествие…

Прозвучало это примерно так: умен? Проверить национальность!

– Ага, явление Христа народу, так и быть, друг мой, нынче ночью отпущу вам грехи. Тем более что мы, вроде, собирались в бордель, – пообещал Буров, замолчал, дабы усилить эффект сказанного, но, глянув на карету, дожидающуюся у входа, наплевал на паузу. – А вот и чудо господне! Не так уж наша рыжая знакомая и погорячилась. Вот кто вызывает неподдельное удивление…

Действительно, с Бернаром, с этим чудовищем, разнузданным развратником, произошла разительная перемена. Добрый, сытый, сполна вкусивший от щедрот шерстяного короля, он сидел на козлах и читал фундаментальный труд Макиавелли “Государь” . Бегло шелестел страницами, вдумчиво морщил лоб и, ухмыляясь, крошил непоседливым воробушкам сладкую булочку-бриошь. Ах, какая идиллия!

Буров, придержав в кармане склянку с бертолеткой, влез в карету, сел, посмотрел на шевалье, даже не пытающегося сдержать зевок.

– Что, устали, мой друг? Еще немного, еще чуть-чуть. Нам нужен грамотный ружейный мастер. А лучше – несколько. Работы им хватит…

– Господи, князь, может, завтра, а? – взмолился шевалье, однако, встретив взгляд Бурова, сник и обреченно развалился на подушках. – Ладно, будут вам мастера. Будут. Целый квартал. Эй, поехали! На улицу Мортельери!