Книга На крыльях магии - Андрэ Нортон

— Она ждет взятку , — цинично перевела на своем языке Леатрис.

Волшебница негромко рассмеялась.

— Иди домой, добрая женщина: ты ничего не видела. Я говорила и тебе, и многим другим, что мне пора уходить к другим волшебницам.

Взгляд Дарран, хозяйки мулов, утратил сосредоточенность, лицо стало рассеянным. Она прищелкнула своим мулам и подстегнула их веткой. Караван двинулся.

Арона осторожно подошла к двери Дома Записей.

— Кис-кис-кис… Рыжая Малышка? — Кошка не пошевелилась. Арона хотела зайти, ноги ее не слушались. «Она не пойдет с тобой», — послышался решительный мысленный голос волшебницы.

«Нет!» — молча воскликнула Арона и снова мысленно позвала кошку. Та потянулась и отошла дальше в глубь комнаты.

«Оставь ее, — приказала волшебница. — Она сама себе хозяйка». Ароне пришлось смириться. Бросив последний взгляд и молча попрощавшись, она вышла и нашла своего мула. Пастушьи брюки из овечьей шкуры, куртка, пончо были привязаны к седлу, поверх всего — пара сапог. Арона быстро переоделась. Потом заткнула за пояс один нож, слегка затупившийся от веревки, и второй, поменьше, для еды, за голенище сапога. Прищелкнула, направляя мула вперед, и обе женщины двинулись в путь.

Странно было ехать ночью по тропе, идущей на восток. Единственное освещение давали полная луна —. ее свет не разгонял глубокие тени — и звезды. Волшебница пригасила сияние своего камня, сказав, что это утомляет ее, как и долгая поездка.

— Почему ты это делаешь? — поинтересовалась Арона, когда они углубились в лес.

— Ты говорила правду, — просто ответила Несогланая. — Я поклялась не вмешиваться, но семь бед — один ответ. — Она замолчала.

Слуху девушки ночные звуки казались необычными и мягкими. Она вслушалась, ожидая услышать вой псов Джонкары, но они в эту ночь молчали. Мулы еле слышно шлепали по влажной весенней почве. Арона, занятая своими мыслями, почти не разговаривала; волшебница тоже. Даже в седле трудно было не уснуть, и скоро девушка зевнула и задремала. Ее мул потянулся к траве; только когда он наестся, они двинутся дальше.

На рассвете они подъехали к маленькому древнему святилищу с изображением богини на дереве, а также переплетенных между собой колоса пшеницы и увешанной плодами ветви фруктового дерева под крышей. Здесь волшебница предложила остановиться. Они при вязали мулов. Усталая Арона сняла седельные сумки и принесла мулам воды из ручейка за святилищем. Женщины протерли животных и с молитвой вошли в святилище. Волшебница вдобавок произнесла заклинание. Внутри пахло свежими травами и цветами, их ожидал приветливый прием.

Арона подняла голову.

— Знаешь? Это святилище было построено двумя нашими женщинами: Ильзой, дочерью Дорины, и Фреей, дочерью Ингнельды, а также дочерью Ганноры, Регни, дочерью Гретир. Так началась торговля между нашей деревней и внешним миром. И до твоего прихода мы встречались только с дочерьми Ганноры.

Несогласная рассмеялась.

— Арона, Арона, сначала выспись, а потом занимайся историей. — Она зевнула и потянулась. — Спокойной ночи, дитя.

Арона завернулась в одеяло и легла, положив седло под голову.

— Спокойной ночи, — сонно пробормотала она.

Тропа постепенно поднималась, она вела между двумя пологими склонами, заросшими лесом, навстречу восходящему солнцу. Арона, которая не могла пользоваться копьем или луком из-за своей близорукости, на следующий вечер, когда разбили лагерь, поставила ловушки на мелких зверей и поймала неосторожного кролика. День и ночь проспали они в святилище Ганноры и проснулись отдохнувшими и посвежевшими. Их никто не преследовал.

— Я так и думала, — усмехнулась волшебница. — Нужно немало постараться, чтобы выманить твоих земляков из деревни.

— Разве украденные свитки — это мало? — удивленно спросила Арона. Волшебница сочувственно покачала головой.

Они подъехали к развилке дороги; волшебница без колебаний свернула на север, глубже в горы. Этим вечером перед закатом они миновали разрушенную деревню. Обожженные камни и изредка дверная рама, очаги и трубы среди развалин красноречиво говорили о пожаре и разграблении.

— Поворот? — ужаснулась Арона.

— Вероятней, война, — серьезно ответила волшебница. — Должно быть, деревня, из которой бежали ваши новые соседи.

Арона широко раскрытыми глазами смотрела на разрушения и думала о таком страшном поступке.

— Кто мог так их возненавидеть, госпожа волшебница?

Несогласная обнаружила, что ей необходимо объяснить девушке, несмотря на ее занятия летописца и историка, что такое государства и армии. Люди, приплывшие из-за моря, от которых происходила сама Арона, были не единым народом, а свободным союзом племен на краю Пустыни. Племена были связаны общим происхождением, языком и обычаями. Это не. были мирные племена: каждую весну после посевной мужчины собирались в отряды и отправлялись в набеги на чужие земли. Возвращались они перед уборкой урожая с сокровищами для своих жен, матерей и дочерей.

Потому что каждый воин ехал под знаменем рода своей матери и носил ее имя.

— Как матери и дочери, — отметила Арона вечером у костра, — так что каждая защитница была для своих сестер он-ребенком, а каждый он-ребенок для своей матери он-сестрой. Землей владели мы, женщины. Мы ее обрабатывали и занимались всеми необходимыми делами и торговлей, кроме схваток с оружием в руках.

И вот эти разбойничьи отряды и непрочно связанные племена оказались, несмотря на свою храбрость и благородство, легкой добычей для первых же захватчиков с их организованной армией. Остатки некогда благородного населения бежали в Пустыню, за горы и за море под предводительством лордов Соколов. Обычаи под воздействием войн и поражений изменились. Арона закрыла глаза, молча отдавая дань печали падению своих предков, потом сказала:

— Мне кажется, госпожа волшебница, что их далекие потомки все еще бродят по Пустыне, совершают набеги на своих больших прирученных лошадях, и дома их охраняют духи-покровители, нарисованные на их щитах: львы и горные кошки, кабаны, медведи и бобры, волки и лисы, орлы и соколы.

Волшебнице неожиданно привиделся молодой воин, едущий по пустыне с горным львом, нарисованным на щите, и человеческий облик воина иногда менялся на образ большой кошки. Рядом с воином была женщина из племени самой волшебницы, светлокожая и темноволосая, в украшенном вышивкой плаще, — товарищ и жена воина.

— Я тоже так думаю, — промолвила она. — Но их сестер там больше нет.

— Знаю, — отвлеченно отозвалась Арона. — Мы здесь.

Еще шесть дней ехали они по узкой тропе, едва позволяющей двум мулам идти рядом, все выше забираясь в горы. Наряду с приятно пахнущими вечнозелеными хвойными деревьями, растущими вдоль тропы, появились и другие, высокие и тонкие, с белой корой. Их маленькие новые весенние листочки дрожали на ветру. В затененных местах еще лежал глубокий снег, а днем, когда светило солнце, копыта мулов погружались в грязь. По сторонам дороги начали появляться дома, и женщины останавливались возле них и просили гостеприимства фермеров. Арона теперь видела, что с волшебницей обращаются почтительно, как со старейшей. Но ее больше интересовали сами женщины и мужчины, живущие на этих фермах.