Книга Убрать Картера - Тед Льюис

Девица тупо улыбнулась в стакан.

— Так что я очень встревожен. Раз у них возникло такое желание, значит, они это сделают. Все к этому идет. Я буду счастлив, если мне удастся сохранить хоть что-то. Я не в силах бороться с ними. У меня не тот уровень. Поэтому я должен разобраться с ними до того, как они разберутся со мной. Проблема в следующем: если я попытаюсь и у меня ничего не получится, они все равно узнают о моих попытках, и тогда мне конец. Не так ли, Джек?

Я выпустил струю дыма.

Клифф поднял с пола портфель, положил его на стол, открыл и вынул две пачки абсолютно новых купюр.

— Штукарь, — сказал он. — Он твой. А также имя, которое я назову.

— Какое имя? — спросил я.

— Пэйс.

Я пристально посмотрел на него.

— Это сделал Пэйс, — сказал он, — а приказ отдал Киннер.

— Зачем? — спросил я.

— Не знаю. Я уже рассказал все, что знаю.

Девица снова наполнила свой стакан.

— Как я понимаю, в прошлую субботу в «Казино» был большой шум, — сказал Клифф. — Народ страшно бушевал. Особенно Эрик. Упоминалось имя твоего брата. Эрик уехал куда-то в сопровождении крутых ребят. Потом он вернулся, а вскоре твой брат оказался мертв.

— Почему? — спросил я. Брамби пожал плечами.

— Я рассказал все, что знаю, — повторил он.

Я снова внимательно посмотрел на него.

— Верно, — сказал я, — но ты, Клифф, сам понимаешь, что этого мало.

Я встал.

— Я тебя умоляю, — сказал я. — Ты действительно думаешь, что я пойду к Эрику или к Киннеру и по твоему приказу выпущу им кишки?

Брамби продолжал смотреть на меня.

— Я скажу, что, по моему мнению, ты разнюхал о событиях прошлой субботы: ты узнал, что они натравили меня на тебя в надежде, что я прикончу тебя, пришел к выводу, что это отличная идея, и решил использовать меня, чтобы сделать то же самое с ними. Расслабься, Клифф. Неужели ты считаешь меня полным идиотом?

— Джек, ты ошибаешься.

— Конечно, — сказал я, — раз ты так говоришь.

— Джек…

— Пока, Клифф.

Я вышел из комнаты. Девица проводила меня взглядом до самой двери.

* * *

Прячась в подъезде от серенького дождя, я ждал, когда Брамби уйдет. Я намеревался вернуться к Гленде и пообщаться с ней наедине. Выяснить, что она знает. И что на самом деле известно Клиффу. К сожалению, все получилось совсем не так, как я рассчитывал.

Я простоял так примерно с четверть часа, когда во двор въехал красный «ягуар» и остановился позади «триумфа». На этот раз в «ягуаре» был только один человек — Кон.

Он не вышел из машины. Он закурил и растянулся на сиденье. Похоже, он чувствовал себя вполне комфортно.

Я стоял в подъезде ближайшего дома. Я понимал, что Кон не увидит меня сквозь пелену дождя. Но лишь до поры до времени. Я же не смогу долго сохранять полную неподвижность. В конце концов, в машине только Кон. Я вышел из подъезда.

Кон сразу увидел меня. Он чуть изменил позу и опустил стекло.

— Джек, — позвал он.

Я остановился и повернулся к нему.

— Подожди минутку. У меня есть к тебе разговор.

Я остался стоять на прежнем месте.

— Твоя племянница, — сказал он. — Она спрашивала о тебе. Хочет тебя видеть.

Я подошел к машине. Кон все не вылезал.

— Кон, что ты с ней сделал?

Кон улыбнулся.

— Да как я могу? — сказал он. — Просто мне пришлось оставить ее с Питером. А тебе известно, как Питер относится к противоположному полу.

— Где они?

— Садись в машину, и я отвечу.

Мы внимательно посмотрели друг на друга. Кон сказал:

— У меня в кармане «пушка». Но ведь она не понадобится, правда?

Я промолчал. Кон открыл водительскую дверь и перебрался на пассажирское сиденье. Я сел за руль.

— Вот умница, — сказал Кон. Я завел двигатель.

— Поехали, — сказал Кон.

— Разве я знаю, куда ехать?

— Скажу, когда мы тронемся.

Я убрал руки с руля.

— Так куда? — спросил я.

— На Джексон-стрит, — ответил он.

Мы поехали по пустым улицам. Когда мы повернули на Джексон-стрит, Кон сказал:

— Я бы на твоем месте не рисковал. Помни, там Питер.

Я сбавил скорость.

Кон держал обе руки в карманах, в одной была «пушка», а в другой — нож. Я остановил машину и потянул на себя ручник, потом стремительно сунул руку Кону между ног и изо всех сил сжал его яйца.

Кон открыл рот, собираясь закричать, но прежде чем крик вырвался из его горла, я надвинул шляпу ему на лицо и зажал рот. Выпустив его яйца, я с такой же силой сжал ему горло. Он начал задыхаться, и тогда я ударил его локтем по макушке и вынул шляпу у него изо рта. Он упал лицом вперед и ткнулся лбом в приборную панель. Не без моей помощи.

Я забрал у него пистолет и нож, рассовал по карманам и выбрался из машины. Я не стал утруждать себя тем, чтобы захлопнуть дверцу. Пройдя по переулку, который вел к саду за домом, я повернул налево и, пригнувшись, подобрался к кухонному окну. Так как на заднее крыльцо никто не вышел, я решился заглянуть внутрь.

Дверь между кухней и буфетной оказалась открытой, поэтому обзор был хорошим.

Дорин сидела поджав под себя ноги на стуле Фрэнка. Я не видел ее лица, так как она закрыла его ладонями. Голландец Питер сидел на диване. Выглядел он так, будто ведет непринужденную беседу.

Я снова пригнулся, потом выпрямился, очень-очень осторожно открыл заднюю дверь и замер на пару минут, дабы убедиться, что меня не слышат. Все было спокойно. Питер продолжал говорить:

— Естественно, есть кое-что похуже. Однажды я видел, как два бугая развлекались с такой же соплячкой, как ты. Шикарное было зрелище. Они были из тех, кто любит грубый секс, боль и кровь. Кстати, я подглядел у них много интересного. К примеру…

Питер замолчал. На полуслове. Между ним и Дорин упала тень. Питер вглядывался в эту тень до тех пор, пока его взгляд, во второй раз за этот день, не встретился с моим.

— Так что они делали, Питер? — спросил я.

Его глаза остекленели. Услышав мой голос, Дорин убрала руки от лица.

— Давай, Рыжик, — сказал я. — Рассказывай.

Рот Питера открылся, но он не произнес ни звука. В моей голове что-то взорвалось. Я набросился на Питера, повалил его на диван и, оседлав, принялся колотить по лицу. Я бил его до тех пор, пока не почувствовал, что кулаки стали скользкими. Тогда я перевернул его и несколько раз хорошенько врезал по почкам. Дорин наблюдала за мной в полном, почти безумном оцепенении.