Книга Заглянуть в пустоту - Ира Берсет

— Це твоя машина біля забору?

— Моя.

— А, то добре, бо не можна. Мене потім начальство вздрючить.

— Не вздрючит, я сейчас уезжаю.

— Шо, місць нема? Зараз сезон. Народу — як блох на собаці.

— Я по другому вопросу, — бросил через плечо Марк Николаевич и хотел нырнуть в калитку, но вдруг остановился и посмотрел на мужика:

— Слышь, отец, а ты случайно не знал Виолетту? Она раньше здесь работала.

— Чого ж не знав, знав.

— Что можешь сказать о ней?

— А шо сказать? Дівчина як дівчина. Тиха, нелюдяна, але не зла. А шо таке? Вже шось натворила? На неї не схоже.

— Нет, — Войт перебирал в уме более подходящую ложь. — В связи с пожаром её дома, который, к сожалению, восстановлению не подлежит, ей полагаются льготы.

— Ничого собі! І таке буває?!

— Всё по закону. Вот только найти её не можем.

— По закону! — не то засмеялся, не то закашлялся мужик. — Оце насмішив! Фантаст!

— Тимофеевич, чего угораешь? — из кустов вынырнул здоровенный мужик с бутылкой водки.

— Та от, смішна людина каже, що Віолетті гроші за дім, що згорів, повинні сплатити.

— Благая весть! — прибывшему новость смешной не показалась. Он серьёзно посмотрел на Войта и поинтересовался, — сколько?

— Двадцать тысяч гривен, — не растерялся тот.

— Ничего себе!

— Та шо ти на ті гроші купиш? — стоял на своём Тимофеевич. — Хату не купиш і не збудуєш. Так, розтринькаєш — і все потому.

— Не завидуй! Всё равно хорошо. На вот тебе водяру, как обещал.

— Шо ти тицяєш! — зашипел на него дежурный, косясь на Войта. — Народу кругом повно, а він тицяє!

— Конспиратор, — засмеялся мужик и перевёл на Марка Николаевича взгляд, — как там Виолетта? А то как похоронила мать, так мы её и не видели.

— Я не знаю. Сами ищем её, чтобы передачу денег оформить. Может, Вы знаете, где она может быть, с кем дружит?

— Ни с кем она не дружила. Дикая. Всегда сама по себе.

— Как же её найти?

— Не знаю. Я же говорю, она ни с кем толком не общалась. Хотя… — мужик задумался, сковырнул носком сандалии серый песок. — По-моему, перед самым увольнением у неё кто-то появился. Хотя я не утверждаю. Но Люська, наша уборщица, слышала, как она по телефону общалась с каким-то хахалем.

— С чего Вы взяли, что с хахалем?

— Не я, а Люська. Она слышала, как Виолетта его не то по имени, не то по кличке называла. Если честно, я не помню. Спроси у неё, если хочешь, бабы такую хрень долго помнят. Мы ещё смеялись, что тихоня тихоней, а всё-таки парня нашла. Люська ещё говорила, что он, наверное, из тех студентов, которые у нас три дня несколько комнат снимали. Гуляли, как проклятые! Всю базу с ног на голову поставили. Директриса сказала — больше со студентами связываться не будет.

— А откуда студенты?

— Из Харькова, из фармацевтического, по-моему. Видно, потому и бухали, как ненормальные! Небось, набодяжили спирту медицинского!

Войт почувствовал, как его футболка прилипает к спине, а по рукам бегут стаи невидимых муравьёв.

— Фармацевтического университета, что на Пушкинской? — почти шёпотом спросил он.

— Его самого. А! Так Люська права была! — вдруг воскликнул мужик и ударил в ладоши. — От баба, всё видит! Я ведь Виолетту один раз на своей колымаге подвозил в тот район. Я развожу харчи по санаториям и больницам. Один раз она со мной попросилась. Точно! А высадил я её на Пушкинской. Не иначе как ехала к своему студенту. Всю дорогу молчала. Как партизан! Я и так, и эдак! Нет, молчит!

— А шо з тобою балакати? — вставил дежурный. — Ти хіба щось розумне скажеш?

— Не смешно, Тимофеевич. Я могу и обидеться.

— Та шо тобі зробиться, — махнул на него рукой мужик и направился к своей будке.

— А где мне Люсю найти? — поинтересовался Марк Николаевич, кожей ощущая, что в этот раз удача на его стороне.

— А чего её искать! Она сегодня во втором корпусе убирается. Скажешь — от Миши, она расскажет, что знает.

Как и предсказывал Миша, долго Люсю искать не пришлось. Но только выслушать всё то, что она знает, оказалось делом не из лёгких. Женщина тараторила, перепрыгивая с одного на другое, потом на третье и четвёртое, эмоционально и активно подкрепляя все эпизоды личным мнением и жестами. За пять минут Марк Николаевич узнал о том, что она лучшая уборщица на этой базе, но её никто не ценит. Что у директрисы роман с лодочником. Что в подвале несколько раз были замечены мыши, а её соседи гонят лучший самогон в мире, но дерут втридорога — и это всё из-за того, что в их жилах течёт еврейская кровь… Мужчине потребовалось много усилий, чтобы удержать внимание болтушки на интересующей теме. Его интереса Люся явно не разделяла, скорее всего, из-за отсутствия информации. Даже такой проныре, как Люся, Виолетта оказалась не по зубам. Она крутила носом, разводила руками, часто моргала густыми ресницами, задыхаясь от отсутствия фактов из личной жизни человека, работавшего с ней рука об руку целых три года! Было видно, что это нервирует её и лишает ориентации в разговоре:

— Ну, что Вы от меня хотите?! Далась она вам! Какая? Какая? Никакая! От неё ни слова не добьёшься, ни дела! Поелозит шваброй и сидит на ступенях книжки свои читает и барбариски жрёт!

— Что ест?

— Конфеты сосательные! Она их тоннами ела! — недовольно бросила Люся, а Войт подумал, что вот она — страсть, от которой не избавиться.

— Она много читала? Что именно?

— А я откуда знаю? Раз у неё поинтересовалась, так она молча спрятала книжку в карман — и всё. Нет, у неё явно не всё с головой в порядке, потому людей и сторонилась.

— Но Ваш знакомый Миша сказал, что вроде бы у Виолетты был парень.

— Какой там парень, я Вас прошу!

— Он сказал, что Вы слышали, как она с ним по телефону разговаривала и назвала его имя. Я на Вас очень надеюсь. На Вас и Вашу феноменальную память, — последнюю фразу Марк Николаевич произнёс с особым выражением, дав понять женщине всю ответственность данной ситуации и её личную значимость. Она напряглась, кашлянула, её лицо облачилось в серьёзно-деловую маску:

— Да, я слышала, и всё прекрасно помню. Только это было не имя, а… фамилия.

— Это ещё лучше! Какая фамилия?

Люся поджала губы. Было видно — она злится.

— Сколько времени прошло! — почти выкрикнула она. Я что, справочное бюро тут вам?! Странная фамилия! Что-то связанное с поездом!

— С поездом? А вы уверены, что это была фамилия? — Войт не знал, как реагировать на такое заявление.

— Да! Наверное… Она к нему так обращалась…