Книга Иосиф Сталин. Отец народов и его дети - Нелли Гореславская

Таких парадов Василий провел четырнадцать. На крыше гостиницы «Москва» оборудовали командный пункт. Во время основных тренировок и генеральных репетиций Василий забирался туда и по радиообмену организовывал весь этот чудо-полет. Ветераны рассказывают, что эфир содрогался от его нелитературных выражений. А в день парада это место на КП занимал его заместитель – Герой Советского Союза полковник Е. Горбатюк, и уже он руководил полетами с земли, а Василий на большом самолете, бомбардировщике Ту-4, именуемом флагманским, возглавлял воздушный парад. Из динамиков гремели слова диктора:

«Воздушный парад возглавляет генерал-лейтенант авиации Василий Сталин! Ура-а-а!!!»

Восторг людей был неописуем.

Последний такой парад состоялся летом 1952 года в Тушине и прошел отлично. Но вот весной на первомайском параде действительно едва не случилась катастрофа. О том, что тогда произошло, рассказывал его участник, начальник главного контрольного пункта полковник Борис Арсентьевич Морозов:

«Первым взлетел и точно прошёл над Красной площадью сам Василий. За ним следовала дивизия Ту-4. Но бомбёры растянулись на петле – последний полк отстал секунд на 30, и нагнать ушедших вперёд было уже трудно. А летели низко: высота была всего метров 600. Тут, гляжу, появилась группа Ил-28 генерала С. Ф. Долгушина. Что делать? Пустить их – они столкнутся с Ту-4. Скорость-то у «Илов» больше. Я принял решение не пускать группу Долгушина. Дал им команду на разворот влево и отправил всех в Монино…»

Дальше дело, как описывает Станислав Грибанов, развернулось не лучшим образом. Полковник Морозов распорядился: «Пробивай эту плёнку!» – рассчитывая, что «Илы» соберутся, как всегда, на так называемой петле. Но они решили выполнить это под облаками. В результате самолёты перемешались. Один на малой высоте зацепил за сосну да так и прилетел с ней, другой обломал на своей машине трубку ПВД – приёмника воздушного давления. А два Ил-28 и того хуже – разбились при посадке…

Василий Сталин успел спросить по радио: «Что там у тебя?» Морозов ответил коротко: «Каша…» И тут же звонит Главком Жигарев: «Почему не прошёл Долгушин? Пусть мне и министру обороны рапортом доложит!»

Только Алексей Микоян лихо прошёл тогда над главной площадью страны с группой МиГ-15. Сориентироваться ему в воздухе помог Морозов. Вспоминает Борис Арсентьевич:

«Едва «Илы» улетели, гляжу Лёша чешет со своим полком. Да вывалился откуда-то под углом в 90 градусов… Я командую: «Разворот вправо на 90, начали!..» Поставил курс, и полк истребителей, едва не цепляя за шпили Исторического музея, с рёвом и грохотом пронёсся над площадью…

После воздушного парада всё его руководство собрал министр обороны Булганин. Состоялась эмоциональная массовая порка. В итоге заместителю министра обороны маршалу Василевскому за отсутствие руководства командованием ВВС объявили выговор; Главкому ВВС генерал-полковнику авиации Жигареву за отсутствие руководства парада – тоже выговор; генералу Сталину за плохое проведение парада – выговор. Только действия полковника Морозова в той обстановке решено было считать правильными».

Несколько иначе рассказывал о том параде генерал-лейтенант авиации в отставке Герой Советского Союза С. Ф. Долгушин, непосредственный его участник:

«Мою дивизию фронтовых бомбардировщиков Ил-28 в тот раз готовили к параду на аэродроме Чкаловский, под Москвой. Еще в начале апреля я «перегнал» из Калинина с нашего основного аэродрома Мигалово на Чкаловский 216 самолетов (3 полка по 72 самолета в каждом) и начал их готовить на парад.

Дело это для нас было знакомое, и ничего особенного в этом не было. К тому времени я лично таких парадов провел уже штук десять. В день 1 мая 1952 года мои самолеты должны были в 10 часов 45 минут пройти контрольный командный пункт в Куркино. Это в районе Химок. А потом по установленному курсу, строем, ориентируясь по спецдымам и проблескам спецпрожекторов, лететь вдоль Ленинградского шоссе, Ленинградского проспекта и улицы Горького под облаками на Красную площадь. Последняя «отсечка» – Исторический музей. На крыше гостиницы «Москва» был установлен командный пункт. Там должен был находиться заместитель Василия по боевой подготовке полковник Е. Горбатюк, а в Куркино на ЗКП1 – начальник отдела боевой подготовки полковник Б. Морозов. Они вели контроль полетов, вводили коррективы. Имели радиосвязь с нами. Командующим воздушным парадом, по приказу министра обороны, был В. Сталин. Всем парадом руководил командующий войсками МВО П. А. Артемьев. Принимал парад Л. А. Говоров. В параде было задействовано еще, по-моему, 50 самолетов дальней авиации Ту-4. Это мощный 4-моторный бомбардировщик, скопированный с американского Б-29. Может нести бомбовую нагрузку – 5 тонн, экипаж 11 человек.

Дивизия Ту-4 шла первой. Ее вел Василий Сталин вместе с командиром соединения полковником Лукиным. Они взлетали со своего аэродрома в Раменском. Потом шла моя дивизия фронтовых бомбардировщиков – 210 «основных» самолетов и 6 запасных. Я летел первым. А после нас шла Кубинская дивизия – истребители МиГ-15. Их было 150. Вел эту дивизию в тот раз командир одного из полков Алексей Микоян.

Заранее разрабатывалась плановая таблица, устанавливался строй «троек» и «девяток», рассчитывался пролет по времени, порядок стыковки колонн в воздухе, временной разрыв между колоннами и т. д.

Надо сказать, что работать здесь нужно очень точно. Время в воздухе измеряется секундами. Летит такая армада. Скорость для Ту-4 была установлена 450 км/час, для моих Ил-28 – 700 км/час, для МиГ-15 – 800 км/час. Разрыв между колоннами – 600 м. На карте-двухкилометровке каждый летчик имел свой маршрут и минутные «отсечки». Короче, все это у нас было отлажено до автоматизма. Все летчики – опытные, дисциплинированные асы. Шутить здесь нельзя.

1 мая 1952 года я встал в 5 утра, чтобы проверить готовность дивизии к параду. Погода была плохая. Особенно меня смущала низкая облачность. Видимость была сносной. Я распорядился связаться с гидрометеослужбой. Они дали облачность над Красной площадью 600 м. Это значит, что нижняя кромка облаков над землей находится на высоте 600 м. На параде летают, естественно, под облаками, а не над ними. Обычно мы перепроверяем сведения гражданской метеослужбы. Метеослужба Главного штаба ВВС дала облачность над Красной площадью уже 250 м. Тут позвонил Василий Сталин. Он выезжал на машине в Раменское, откуда должен был взлетать с дивизией Ту-4. Спросил про сводку. Я доложил, что дают противоречивую высоту облачности над Красной площадью – 600 м и 250 м, а в Чкаловском у меня над головой – 170 м. В Орехово-Зуеве, который мне нужно пролетать, вообще 40 м – все в тумане.

Василий приказал мне немедленно связаться с ЦКП1 ВВС и выяснить, как действовать. Я доложил дежурному по ЦКП метеосводку, тот доложил главкому ВВС Жигареву. После этого дежурный передал мне его приказ: «Работайте по плану!»

Следовательно, никакого запрета на полеты от В. Сталина не поступило. И не могло поступить. Это мог решить только главком ВВС, получив сведения о погоде. Кстати, были случаи, когда из-за метеоусловий воздушные парады отменялись. Ничего необычного здесь нет.