Книга Стань умнее. Развитие мозга на практике - Дэн Херли

«Это ваш звонок-побудка», – сообщил мне автоответчик.

Я повесил трубку, снова лег и закрыл глаза. На мгновение.

И за это мгновение мне приснилось, будто моя голова, точнее, ее верхняя часть, распухает, словно хлеб в печке. Лоб стал примерно вдвое больше обычного. А потом он с отвратительным звуком лопнул, и из дырки пузырями полезли мозги.

Тут я проснулся второй раз и начал собираться на конференцию.

«Зачем нам нужны усилители когнитивных функций?»

Вторым тем утром выступал Гэри Линч, один из давних лидеров данной области исследований. Он был среди тех, кто в 1980-х и 1990-х годах создавал первые таблетки для ума, испытывая их на мышах и прочих животных. Со временем пионеры начали сотрудничать друг с другом или основали компании с названиями, словно взятыми из произведений футуристической научной фантастики, вроде Cortex Pharmaceuticals или Memory Pharmaceuticals. До наших дней ни одно из их детищ не дожило. На исследования в этой области были потрачены огромные деньги, журналисты написали бесчисленное количество статей под заголовками типа «Виагра для мозга», но Линч ни на день не прекращал свою исследовательскую деятельность в Калифорнийском университете в Ирвайне. Он даже стал соавтором книги под названием Big Brain («Большой мозг»), которая, судя по моему сегодняшнему утреннему кошмару, очевидно, вывела меня из душевного равновесия.

«Каждые четыре года, – сказал Линч, отвечая на упомянутый выше вопрос, который ему задали в самом начале выступления, – Америка переживает бедствие под названием «президентские выборы». И любому, кто намерен нынче следить за их ходом, очень пригодится усилитель для когнитивных функций».

В тот момент я сидел в окружении более чем 250 ученых – их было так много, что планировщикам конференции, чтобы вместить всех желающих, пришлось перенести мероприятие в зал большего размера отеля Hilton New Orleans Riverside, – и я был настроен решительно. Я собрался непременно выяснить, продвинулись ли они в разработке препаратов, безопасно улучшающих когнитивные навыки (ключевое слово «безопасно»), хоть на йоту по сравнению с тем, что было два десятилетия назад, когда мир впервые услышал заявления исследователей о том, что наука находится на пороге важных открытий.

В дебатах, состоявшихся в рамках данной конференции, директор Национального института токсикомании Нора Волкова выразила глубокую озабоченность по поводу доступности препаратов, уже имеющихся на рынке. По ее словам, стимуляторы вроде аддерола, которые должны прописываться только людям с диагностированным дефицитом внимания и гиперактивностью, в настоящее время принимают 8 процентов американских старшеклассников – и отнюдь не в медицинских целях. Более новый препарат провигил, одобренный исключительно для лечения нарколепсии, также пользуется огромной популярностью среди школьников, студентов и бизнесменов; очень уж им хочется учиться и работать на пределе возможностей. А когда Дэвид Натт, президент Британской нейронаучной ассоциации, возразил на все это, что от побочного эффекта страдают лишь немногие из тех, кто принимает данные препараты, Волкова парировала: «Знаете, стимуляторы использовались военными на протяжении более 50 лет, но что любопытно, англичане перестали их применять по той причине, что они способны сделать человека параноиком. А в США применение стимулирующих препаратов четко ассоциируется с пальбой солдат по своим вследствие искаженного восприятия и параноидальных мыслей».

Но, по мнению Волковой, наибольшая опасность нейростимуляторов вроде аддерола заключается в том, что они часто вызывают привыкание. Как установили ученые, подобное характерно даже для провигила, препарата нового поколения. При всем этом Волкова сказала: «С моей точки зрения, если вы действительно можете разработать лекарство для улучшения когнитивных способностей, внимания или памяти без побочных эффектов, то почему бы нет? Конечно, было бы просто здорово, если б у нас имелись такие препараты, но, повторяю, без побочных эффектов, потому что всё, что у нас есть на сегодняшний день, такие эффекты имеет».

Впрочем, даже если бы доступные сегодня препараты не давали побочного эффекта, все равно оставался бы один ключевой вопрос, которым явно не утруждают себя старшеклассники и другие принимающие эти вещества люди: а действительно ли таблетки эффективны? Действительно ли они делают их более умными и приспособленными для решения задач и запоминания информации или же просто позволяют находиться в состоянии бодрствования и дольше работать? В рамках ответа на этот вопрос Марта Фарах, психолог из Пенсильванского университета, представила аудитории одно из первых исследований в данной области{119}. Она протестировала умственные способности и навыки обучения здоровых, хорошо отдохнувших молодых людей после приема аддерола. «Тест не выявил никакого улучшения когнитивных способностей», – сделала вывод психолог. Только среди наименее эффективных испытуемых была замечена тенденция к незначительным улучшениям при прохождении тестов на запоминание слов и с использованием прогрессивных матриц Равена – недостаточно, впрочем, существенным, чтобы отнести их к статистически значимым. Однако самое поразительное открытие Фарах заключалось в том, что, несмотря на очевидное отсутствие какой-либо пользы, сами участники исследования верили, что после приема препарата их эффективность стала выше, нежели после приема таблеток-плацебо. Ну и что получается? Что это таблетки, которые всего лишь делают студентов более нахальными и самоуверенными?

«Я хочу, чтобы вы поняли, что я вовсе не браню и не отчитываю исследователей, – сказала Фарах участникам конференции. – Я не пытаюсь выставить себя нигилисткой или сказать, что все попытки улучшения когнитивных функций абсолютно бесплодны. Но степень нашего невежества в этой области пока еще поистине экстраординарна».

После таких слов, вопиющим образом нарушивших протокол, из зала не послышалось ни одного хлопка. Фарах шла от трибуны на свое место в гробовой тишине.

Куда радушнее принимали Барбару Сахакян, одного из организаторов конференции. Барбара, хоть и занимала высокие посты в Кембриджском и Оксфордском университетах и говорила с заметным британским акцентом, на самом деле выросла в Бостоне. В отличие от предыдущего оратора она представила аудитории весьма обнадеживающие результаты своего исследования{120}. В его рамках здоровым, отдохнувшим взрослым давали провигил или плацебо; прежде таких исследований никто не проводил. В итоге ученые обнаружили позитивную реакцию испытуемых на препарат, в частности улучшение пространственной рабочей памяти, планирования и принятия решений на самых сложных уровнях, а также памяти, ответственной за визуальное распознавание образов после некоторого временного перерыва. Однако, как признала Сахакян, при прохождении теста на креативность эти эффекты были непоследовательными и находились за рамками статистической значимости.