Книга Я горд, что русский генерал - Леонид Ивашов

В-третьих, предварительное принципиальное согласие на американские предложения по сокращению ставит российских переговорщиков в позицию загнанного в угол: есть принципиальное решение высшего руководства, но нет времени для серьезного всестороннего анализа. Российская переговорная команда стоит перед дилеммой – срыв переговоров по ее вине или же политическая уступчивость ради любого результата, достигнутого в установленные сроки.

И еще один минус для нашей делегации. Это отсутствие на российской стороне опытных специалистов Генштаба, МИДа, РВСН, оборонной науки и ОПК, способных глубоко просчитывать последствия каждого абзаца будущего договора. Они зачищены, а ведущая переговорная структура – международно-договорное управление Минобороны – сметена реформами Сердюкова-Макарова. За американцев же выступает высокопрофессиональная команда специалистов из всех заинтересованных ведомств. К тому же свою переговорную позицию они обкатывали в течение нескольких месяцев или даже лет.

В результате, получив в новом договоре равное с США количество ядерных боезарядов (одна тысяча единиц) и даже носителей, мы попадаем в совершенно иную, чем американцы ситуацию:

• США на порядок оторвались от всех стран мира в развитии обычных средств поражения и информационных технологий;

• они активно разрабатывают систему комплексной ПРО, развитие которой даже для поддержания договорного «статус-кво» требует постоянного наращивания российских СЯС, что будет запрещено достигнутыми договоренностями. Плюс – наращивание ударных противоракетных возможностей американских крылатых ракет;

• Россия, втянувшись в систему американской военно-политической стратегии, сама формирует свое негативное будущее, которое однозначно приведет ее к утрате даже нынешнего геополитического статуса.

Ученые просчитали статусную модель России. При сокращении ядерных боезарядов ниже уровня в 1500 боеголовок к 2020 году Россия выпадает из тройки мировых держав и скатывается в геополитический «коридор», где находятся Франция, Германия, Япония и другие, со всеми вытекающими последствиями. Оппоненты скажут: ну, и хорошо, будем жить, как немцы. Нет, как немцы мы жить не будем, скорее, как афганцы. По ряду причин. Во-первых, этот статусный коридор будет для нас транзитным на пути к более низкому геополитическому уровню. Франция, Германия и Япония – страны с высокоразвитыми экономиками, развитым гражданским обществом. Нынешняя Россия – государство с сырьевой экономикой, криминализированной властью, отсутствием субъектности народа во внутрироссийских процессах, страна сплошной коррупции и политического разврата. Ракетно-ядерный потенциал дает нам надежду, что мы сможем выбраться из этой исторической ямы и возродиться как нормальная держава мирового уровня. Лишившись возможности сдерживать Америку через ядерное устрашение, Россия вынуждена будет конкурировать с ней в сфере обычных средств поражения, где мы – карлик по сравнению с США, и за нами навечно будет закреплен статус третьестепенной региональной сырьевой страны, даже если мы сохранимся в нынешнем территориально-целостном состоянии. Хотя последнее и весьма проблематично.

ВОЗВРАЩАЯСЬ к переговорной проблематике по сокращению ядерных вооружений, ставлю вопрос: чем вызвана такая спешка? Ведь живет Китай в ядерном мире, не ограничивая никакими договорными обязательствами развитие национальных ядерных сил, приспосабливая их конфигурацию к своим условиям, военной и геополитической доктринам, к своей экономике.

Либеральная тусовка, где подавляющее большинство ни дня не служило в армии, но прошло проамериканскую «школу», подгоняет Президента РФ страхами, что 5 декабря 2009 года заканчивается срок действия договора СНВ-1 и уже 6 декабря наступит Армагеддон. Но так ли это? Категорически не соглашусь по следующим причинам:

• либералы (в их числе есть пара генералов, имеющих тесные связи с США еще с начала 90-х гг. прошлого столетия) неизменно поддерживали все американские начинания в ракетно-ядерной сфере, включая выход США из договора 1972 г. по ПРО;

• договор СНВ-1 прекратил свое действие с выходом США из ПРО-1972, поскольку последний является базовой основой сокращения СЯС;

• договор СНВ-1, решая задачи сокращения числа носителей и боезарядов (что в целом весьма положительный процесс), одновременно канализировал развитие российских ракетно-ядерных сил в невыгодном (с экономической и военно-стратегической т очки зрения) направлении;

• США, когда им было выгодно, легко нарушали положения договора и не реагировали на наши претензии;

• далеко не реализованы договоренности московского (2002 г.) договора о сокращении наступательных потенциалов (СНП).

По нашему убеждению, российская переговорная позиция, раз мы втянулись в процесс переговоров, должна базироваться на выводах российских ученых (А.И. Агеев, В.С. Курдюмов, Г.Г. Малинецкий, В.И. Яковлев) о наличии критического порога сокращений СЯС, после которого ядерное оружие превращается из гаранта стабильности и безопасности в свою противоположность.

Прежде, чем ставить подпись под новым договором, нужен серьезный, глубоко научный анализ проблемы сокращения, ибо от него во многом зависит судьба России, и не только ее одной.

Газета «Завтра»

8.07.2009

Две концепции мирового господства

Беседа писателя В.В. Морозова с вице-президентом Академии геополитических наук генерал-полковником Л.Г. Ивашовым.

– Леонид Григорьевич, как Вы можете охарактеризовать сегодняшнюю мировую обстановку и положение России в «<контексте» мировой ситуации?

– Ситуацию в мире я бы охарактеризовал как весьма тревожную. И потом – это не только мои ощущения. Недавно известная организация «Гэллап интернешнл» завершила социологический опрос практически по всему миру – в шестидесяти странах, охвачены были десятки тысяч людей. Вопрос единственный: как вы ощущаете мир в будущем – опасным или безопасным? Свыше 45 % респондентов ответили, что мир в будущем они видят более опасным, чем сегодня. Лишь 22 % опрошенных считают, что мир будет более безопасным. Остальные затруднились ответить. Интересна и география ответов: безопасным мир в будущем видят проживающие в наименее развитых странах (Африка, Юго-Восточная Азия), а в более развитых странах Европы и в самих Соединенных Штатах большинство чувствуют надвигающуюся опасность. Мне представляется, что их мнение наиболее объективно, поскольку современный мир не является цельным, устоявшимся. Это какой-то переходный этап человечества к своей новой фазе человеческого развития, к новому мироустройству. Но самое главное – никто не видит этого проекта: каким же будет этот мир, что будет представлять из себя новая мировая иерархия? И это, безусловно, вызывает тревогу. Мир сегодня как бы уходит от философии и жизнеустройства человечества XX века и находится на переходном этапе. Но при этом никто не видит будущего проекта. И в этом я вижу нестабильность и опасность нынешнего мирового состояния.

Сегодня идет активный захват бывшего советского геополитического пространства. Идет борьба за конкретные территории, за насаждение своего влияния, утверждения «своих интересов» – как говорится в «Стратегии национальной безопасности» США, и, естественно, идет выдавливание из этого пространства российских интересов: в политике, в экономике, в военном присутствии. Читаешь работы еще начала прошлого столетия американского адмирала Альфреда Мэйхема, особенно его проект «Петли анаконды», который он предлагал в отношении Евразии, и видишь, что в отношении России этот проект реализуется: запереть, ограничить ее территорию, сковать выход в Мировой океан, создать проекцию военной силы, экономическое удушение – чтобы государство «задохнулось» внутри самого себя. Это мы и наблюдаем.