Книга Дама наизнанку - Василий Горлов

— Баранов, ты все-таки невыносимо старомоден! — вполголоса сообщила майору Овечкина.

— Возможно. Но вот общение с другом и заместителем Наумова, неким Востриковым, убедило меня, что этот человек готов для близкого человека на многое. А это серьезно, если учесть неординарность указанного господина. Он — то, что называется "настоящий мужик". Поэтому, к сожалению, театральную версию вычеркивать нельзя, хотя мне по-прежнему не нравится Славино толкование Гусевского сообщения.

— Да, оно не выходит у меня из головы, — признался Поплавский. — Пока другого объяснения я не придумал.

— Сдается мне, что там все должно быть достаточно просто, — задумчиво сказал Козлов. — Миша — парень башковитый, и не мог не предвидеть наши трудности. Поэтому надо искать какой-нибудь на удивление примитивный ключ. Так, товарищи офицеры, вы выслушали друг друга. Какие будут суждения?

— Разрешите мне, Климент Степанович? — поднял руку Баранов. — По моему мнению, проясняется обстановка на Всесвятском рынке. Непроверенная информация Поплавского о том, что этот Крамской, пекущийся о судьбе Арефьева, связан с грачевцами, после сообщения Базарджяна о контакте с бригадиром все той же ОПГ, превращается из версии в факт, на основании которого можно сделать только один вывод. А именно: Грачев вступил в борьбу за это торговое предприятие, которое, как мы знаем, пока еще контролируется малышевцами. Возникает вопрос: могут ли грачевцы пойти на похищение Гусева? Я считаю, что могут, поскольку отношения между этими ОПГ на сегодня и так уже достаточно напряжены, а если Арефьев заговорит, почти наверняка начнется отстрел. Очевидно, скорее всего, он и так, и так неминуем: кризис, как говорил классик, назрел. Но для агрессора, в данном случае для Грачева и Ко., важно, чтобы инициатива исходила от них: как говорится, в нужное время и в нужном месте.

— Предположим, ты прав, — скривил скептическую мину Старый К., - хотя такая мощная группировка могла бы найти более простые и безопасные методы решения проблемы — общак позволяет. Но, допустим, не получилось. Что ты предлагаешь?

— Предлагаю встретиться с Грачевым и потребовать отпустить Гусева.

— Отпустить Христа ради? — съехидничал Поплавский.

— Нет, просто объяснить ему, что в наших силах донести соответствующую информацию до Малышевских, и развалить всю его комбинацию с рынком.

— Это уже серьезнее, — согласился Слава.

— И пойдешь на встречу, конечно, ты? — иронично поинтересовалась Лида.

Козлов вздрогнул, представив, что под колпак Службы собственной безопасности в компанию к ним с Овечкиной может попасть еще и Виктор.

— Нет, — вмешался он в разгорающийся спор, — встречаться и разговаривать буду я. Только, конечно, не с Грачевым — много чести! — а с его доверенным лицом. Воспользуемся, так сказать, знакомством Лидии Сергеевны. Прямо сейчас позвони и назначь ему свидание, — обратился он к ней, — на двадцать три часа, у входа в сад "Эрмитаж".

— Товарищ полковник, — покраснев, спросил Алик, — а если нынешние хозяева рынка потребуют доказательств?

— Эх, Базарджян, — вздохнул Старый К., - доказательства, как говорится, нужны суду и прокуратуре, а этим… В крайнем случае предъявим им Чугуна. Кстати, в свете принятого решения, делать тебе на рынке больше нечего, поскольку свою главную задачу ты успешно и оперативно выполнил: без твоей информации мы бы не вычислили заказчика убийства Маслова и возможного организатора похищения Гусева. Завтра сутра сдай свою "легионерскую" форму, будешь координатором на телефоне и резервом Верховного Главнокомандования в одном лице.

Пока Овечкина выполняла распоряжение полковника, Поплавский занялся чаем (Лизу, как всегда, Козлов уже отпустил). Алик, будучи самым младшим, "в порядке координации" был командирован в дежурный буфет за бутербродами. Крамской, надо сказать, на практически немедленную встречу согласился удивительно легко, хотя, судя по доносившимся голосам, находился в веселой компании.

Бутерброды ушли влет, и под позвякивание чайных ложек совещание продолжилось.

— Теперь перейдем к проблеме безопасности, — объявил Старый К. — По сути, она стала насущной для каждого члена нашей группы…, включая меня, — непонятно для остальных закончил он. Надеюсь, что хоть у Леши Быкова все в порядке — он у нас надежно подстрахован…

СРЕДА, 17–04 — 20–00. БЫКОВ

Услышав эти слова: "требовать три рубля перед смертью", он понял, что надежды не остается. А ведь в каких-то нескольких десятках метров от этого проклятого гаража его до сих пор "прикрывают" коллеги! Он вспомнил, как совсем недавно радовался их незримому присутствию, и против воли невесело ухмыльнулся. Перо, сосредоточенно рассматривавший "хохла" и прикидывавший, где бы его удобнее "замочить", принял эту мимику на свой счет.

— Не, гляньте, Кирилл Олегович, он еще лыбится! Ты че скалишься, падло?

С этими словами он влепил капитану здоровенную оплеуху. Содрогнувшись от бессильной ненависти, Алексей, сплевывая выбитый зуб, ответил:

— У прошлый второк був в зоосаде, мартышек бачив. Так там один павиан тоби подобен, блазень! Свиняча ты морда, а не Перо!

Схватив непогашенную еще горелку, "качок" с ревом кинулся на Быкова. Но на его пути встал Хандыбин.

— Перо, назад! Назад, я сказал! Хватит с него, он свое уже получил, и с излишком: про зуб мы не договаривались.

Затем директор обернулся к Алексею:

— И ты тоже, ханурик, помолчи! "Свинячим рылом" ты ему сполна за ожоги отомстил, хватит с него.

Взяв у ворчащего под нос страшные угрозы Пера ключ от наручников, Хандыбин освободил пленника. После этого достал из кармана портмоне, вытащил оттуда сто долларов и протянул "хохлу":

— НА вот тебе задаток и компенсацию за зуб. Не переживай, до свадьбы заживет. Лучше скажи мне, что такое "блазень"?

Неожиданный поворот событий (приговоренному к смерти компенсацию за выбитый зуб, как верно смекнул Алексей, платить не будут!) чрезвычайно Быкова возбудил.

— "Придурок" по-вашему, — обиженно буркнул он в ответ. — А за зуб, пане директор, сотенной маловато буде!

— Ну, ваще! — выдохнул "качок", с ненавистью глядя на упрямого "ханурика".

Сжимая и разжимая волосатые кулачищи, он с огромным трудом удерживал себя на месте. Хандыбин, развеселившись, не торгуясь, добавил к "компенсации" сто рублей и обидно захохотал:

— Это ты правильно заметил, Перо у нас придурковат, но, что б ты знал, в своем деле он — мастер. Так что предупреждаю еще один, последний раз: обходи его стороной, и больше не задевай. И ты, Перо, запомни: ханурик теперь работает у меня постоянно. Понял?

— Гад он, Кирилл Олегович, падлой буду, гад!

— Все, Перо! Кончай базар. Мы его проверили, а Колянычу лет десять светит!

Обратившись к еще не успевшему прийти в себя капитану уже как к своему человеку, Хандыбин пояснил: