Книга Наследники страны Ямато - Ольга Крючкова

Кансаси достиг цели – убийца был ранен, но всё же мог двигаться. Понимая, что быстрота и неожиданность отнюдь ему не сопутствуют, он вновь прибегнул к сюрекенам. Но наложница, осуществлявшая прикрытие, и даймё успели укрыться за деревом.

Вторая же наложница, получившая ранение сюрекеном, вступила в бой с убийцами, появившимися из воды, она ловко отражала удары при помощи дайсё[107], удерживая противника, тем самым, отвлекая от Нобунаги.

– Пусти меня! – взревел Нобунага, выхватывая меч, пытаясь оттолкнуть наложницу и ринуться на убийц.

– Я обязана спасти вам жизнь – это моё предназначение! – решительно заявила наложница, продолжая прикрывать господина своим телом.

– Я должен сражаться! Я – самурай!

– Вот именно – самурай, а – не ниндзя! – воскликнула наложница. – Ваше дело – честная битва на поле боя, а не из-за угла! Бегите в замок! Ну, же! Подумайте о своём клане!

Последний довод оказался слишком веским, Нобунага не заставил себя уговаривать и ринулся к стражницкой. Но уйти даймё далеко не успел: услышав крики господина и увидев схватку, завязавшуюся между ниндзя и наложницами, на помощь, обнажив мечи, поспешила охрана.

Нобунага повернул назад к святилищу и, издав боевой клич, увлекая за собой своих вассалов, бросился на ниндзей. Наложница, прикрывавшая даймё своим телом, сражалась с убийцей, спрыгнувшим с дерева, ловко отражая удары короткого меча двумя кансаси. Вторая же оказывала сопротивление «духам воды» и ей приходилось нелегко – кимоно сковывало движения. На её одеянии виднелась кровь, куноичи постепенно слабела, надеясь на помощь подоспевшей охраны.

Завидев Нобунагу, несущегося с боевым кличем, один из «духов воды» резко развернулся и бросился навстречу даймё, дабы сразить его мечом. Нобунага умело отразил удар… Второй «дух воды» также ринулся на Нобунагу, дабы довести дело до конца – ещё мгновенье и охрана вступит в бой, тогда исход схватки может быть не предсказуемым.

Куноичи, истекая кровью упала… Теряя силы, она выхватила одну из «шпилек» и метнула в «духа воды». Метательный нож сразил ниндзя между лопаток. Он, ловя ртом воздух, округлил глаза, изо рта пошла кровь…

Уцелевший «дух воды», оценив ситуацию, решил спастись бегством – задание было с позором провалено, не хватало ещё обесчестить себя пленом. Он ринулся к замковой стене и начал карабкаться наверх. Нобунага был слишком стар, чтобы последовать за ниндзей, а стража, подоспевшая на помощь просто не успела бы его схватить… Даймё поднял небольшой камень, прицелился и… угодил прямо убийце в голову. Тот покачнулся, из последних сил, цепляясь на выступы «черепашьей кладки», всё же сорвался вниз.

– Взять живым!!! – приказал Нобунага. – Я лично допрошу его!

Нобунага осмотрелся: исход нападения был печальным: одна куноичи погибла, вторая – ранена, – её изысканное кимоно заливала кровь, струившаяся из плеча, – двое подосланных убийц лежали на окровавленной земле в предсмертной агонии.

Стража подбежала к «беглецу», ниндзя лежал на земле около замковой стены без движения. Моронобу прислушался к его дыханию.

– Он жив!

– Тащите его сюда! – распорядился Нобунага.

– Господин, простите меня! – вмешалась раненая куноичи. – Прикажите его тотчас же раздеть. Одежда убийцы может таить оружие…

Нобунага оценил совет наложницы.

– Немедленно раздеть его и связать. Бросить в темницу! Оками!

Оками, начальник замковой стражи, поклонился.

– Да, мой господин!

– Ты лично отвечаешь за пленного! У меня – только один враг! – воскликнул Нобунага.

– Тоётоми Хидэёси! – продолжил мысль господина Хисикава-старший.

– Да! Вторжение в мои земли неизбежно!

Самураи переглянулись, понимая, что грядёт жестокая битва, возможно даже последняя в их жизни.

– Умрём достойно! – воскликнул Моронобу.

Даймё внимательно посмотрел на самурая, мужа своей младшей дочери.

– Да… Смерть на поле боя – честь для самурая. Но твоя цель – жизнь Хитоми и наследника.

Моронобу поклонился, ибо даймё был прав – Хитоми в тяжести и вот-вот должна разрешиться от бремени. Но почему господин уверен, что родится непременно наследник?..

* * *

Приказ даймё стражники выполнили: ниндзя, так и не пришедшего в чувство, раздели, связали по рукам и ногам, затем окатили холодной водой. Тот открыл глаза, помотал головой, она ещё болела от меткого удара камнем, и сел.

Стражники с интересом взирали на пленного – ни каждый день удаётся изловить ниндзя. До сего дня в клане Ода о таких случаях слышно не было.

Ниндзя выглядел, как простой крестьянин: круглолицый, с удивлённым выражением лица – одень в простое домотканое кимоно и штаны, и вполне можно отправлять на рисовое поле. Словом, не отличишь… Но внешность обманчива – перед стражниками на земле сидел воин, пусть даже голый и мокрый – это был опытный ниндзя…

– Бросить его в темницу! – приказал Оками. – Не смыкать глаз! Господин допросит его в час Змеи.

Стражники поклонились, подняли пленного с земли и препроводили в замковую тюрьму.

* * *

Нобунага в час Змеи спустился в холодное сумрачное помещение узилища. Он прекрасно знал, кто нанял убийцу и был уверен, что ниндзя ничего не скажет даже под пытками. Но всё же… даймё намеривался учинить допрос, пусть даже формальный.

Навстречу господину вышел Оками.

– Ниндзя в темнице, мой господин.

Нобунага подошёл к двери.

– Открывай!

Оками снял со стены масленый факел, открыл дверь темницы и осветил тесное помещение без окон. На полу, скрючившись, лежал голый окровавленный пленник.

Нобунага издал рык зверя, которого лишили заслуженной добычи.

– Я же приказал охранять его!

У Оками похолодело внутри.

– Мы выполнили всё в точности, мой господин. Пленник раздет и связан.

Оками наклонился над пленником: его рот был приоткрыт, из него текла густая кровь…

– Он откусил себе язык и захлебнулся в собственной крови, – констатировал начальник стражи. – Я подвёл вас, мой господин. Позвольте мне искупить свою вину… Умоляю, не наказывайте моих сыновей!

Оками рухнул перед Нобунагой на колени.

– Хорошо. Ты верно служил мне. Я не покараю твою семью. Даю время до часа Овна. Надеюсь, ты достойно приготовишься к смерти…

– Благодарю вас, мой господин…

С наступлением часа Овна Оками простился с семьёй, облачился в белое ритуальное кимоно, обвязал волосы атласной белой лентой, обмотал кинжал белой рисовой бумагой и сел на колени перед своим старшим сыном, которому недавно исполнилось четырнадцать лет.