Книга Железный бастион - Андрей Альтанов

– Ничего не понимаю. Всё это подозрительно… – только и вымолвил Дабл, направляя «Мамонт» в ту сторону, где товарищи по игре безжалостно обстреливали тягачи изгоев.

Но через несколько минут Лукаса уже совсем не волновал этот странный танковый суицид. Неожиданно радиоэфир наполнили истошные крики танкистов первой волны. Люди заживо горели в броне своих машин. Судя по хаотичным докладам, где-то впереди, по курсу следования каравана, находилась приличная группа «Шафтов». Замаскированные снайперы сейчас безжалостно расстреливали лёгкие танки первой волны, которым хватало даже одного не особо точного попадания из этой плазменной пушки, чтобы получить критические повреждения корпуса.

По всей видимости, на помощь первой волне подоспела вторая, но и она сейчас отгребала по полной программе, не вычислив и половины снайперских позиций. Последним вразумительным докладом стал отчёт о том, что со стороны холмов навстречу каравану выдвинулось скрытое подкрепление бандитов. Дальнейшие переговоры состояли лишь из криков и обрывков команд, а потому Лукас заглушил общий чат и переключился на личный канал своего игрового звена.

Первая же проекция, всплывшая над панелью связи, впрыснула в кровь Дабла лошадиную порцию адреналина. Перед ним появилось заплаканное лицо Валерии. Девушка сидела в задымлённой кабине, рыдала и била кулаками по искрящейся от замыканий панели. Её танк явно был подбит. Сердце мужчины замерло, руки на манипуляторах затряслись.

– Лера, что с тобой?! Что с машиной?! – Крики Лукаса привлекли внимание Валерии, видимо, её стереопроектор связи был неисправен.

– Я подбита! Ничего не работает! Тяги заклинило! Я здесь, как на ладони! «Рельса» обесточена! Я даже вызвать тебя не могла, у меня тут всё горит! Связь прерывается! Ребята говорят, что на нас идёт волна изгоев! Но я ничего не вижу! Все обзорные камеры оплавились…

– Так, без паники! – Голос мужчины задрожал от волнения. – Первое – натяни маску ребризера[23]и захлопни «забрало» шлема! Лера, на тебе «кольчуга», а она может выдержать очень высокую температуру. И второе – полностью заглуши танк и не подавай признаков жизни! Если они подумают, что ты мертва, то не станут тратить на тебя время. Когда всё сделаешь, залипни в ПНК[24]– он всегда исправен, и докладывай мне, что происходит снаружи.

– Хорошо, я поняла… – Валерия выполнила команды Лукаса, после чего тихонечко, словно боялась, что её кто-то услышит, пропищала в микрофон: – Ты же скоро подтянешься, да? Приезжай быстрее. Мне страшно, любимый…

Что-то громыхнуло, изображение на проекции затряслось. Судя по всему, кто-то протаранил «Хорнет» Валерии. Девушка закричала так громко, что казалось, сейчас полопаются все стёкла оптики. Удар повторился, рябь помех покрыла проекцию.

– Лукас, это Робин! Это их главный головорез! Он плавит мою броню! Мне жарко! А-а-а!..

Последовал ещё один мощный удар, видеотрансляция захлебнулась во вспышке яркого света, связь оборвалась. Всё указывало на то, что Валерия погибла. Дабл знал, что банда Робина славилась именно тем, что никогда не оставляла свидетелей своих грязных делишек. Феликс как-то рассказывал ему, что до сих пор ещё никто не пережил нападение изгоев, ведомых Робином. Но Лукас продолжал орать в микрофон, как будто верил, что его крики способны каким-то чудом восстановить потухшую связь. Он орал и судорожно, до предела вжимал педали танковых тяг. Но даже ускоренный «закисью азота» «Мамонт» оставался медленной и неповоротливой черепахой. До места схватки с такой скоростью машина могла доползти не раньше чем через пятнадцать-двадцать минут. А к тому времени бандиты не только завершат атаку, но и успеют провести тотальную зачистку подбитых машин. И сейчас вероятность выживания всех танкистов первой и второй волны неуклонно стремилась к нулю.

* * *

Плотный туман окутал небольшую часть пространства, по которому ползли атакующим строем несколько «Титанов» и «Мамонтов». Но туман этот был не молочно-белым, как по утрам, а смолянисто-чёрным. Такая густая, медленно оседающая копоть возникала лишь при массовом и длительном горении углеритовой брони. Лукас это хорошо знал. Через сколько таких вот чёрных туманов он прошёл за время последней войны? Уже и не упомнить.

Абсолютная тишина в этом сумрачном облаке, словно слабый раствор кислоты, медленно выедала натянутые нервы. Где-то здесь, среди покорёженных остатков танковых корпусов, мог скрываться враг. Дабл очень надеялся на то, что враг всё ещё здесь. Это означало бы, что разбойники ещё не успели произвести финальную зачистку. Но лишь лёгкие потрескивания случайных осколков брони, попавших под широкие гусеницы гигантов, изредка нарушали покой танкового кладбища.

Из копоти навстречу медленно выплывали и, пройдя мимо строя, растворялись в смолянистой взвеси расплавленные «Диктаторы», «Викинги» и «Хантеры». Эти машины, с относительно крепкой бронёй, ещё хоть как-то можно было узнать по очертаниям уцелевших элементов. От лёгких «Хорнетов» остались лишь небольшие оплавленные глыбы и застывшие лужицы углерита.

Мимо проплыли остатки одного из легковесов. Лукаса пробрала нервная дрожь. Он отвёл взгляд в сторону, как только заметил, что рядом, из куска вздувшегося, покрытого застывшими углеритовыми пузырями корпуса торчит почерневшая рука в «кольчуге». Материал защитного скафа выдержал высокую температуру, но система охлаждения не способна была отвести лишние тысячи градусов, и бедолага-танкист запёкся внутри своего же костюма, словно рождественская индейка. Скрюченные пальцы, торчащие из застывшего углерита, тянулись вверх к небу. Казалось, что они хотели ухватить последний глоток воздуха, который уже не в состоянии были переработать опалённые лёгкие.

Это была не она, не Валерия! Лукас это чувствовал всем своим нутром. Сердце в его груди многотонным молотом отбивало лишь несколько слов: «Лера жива! Лера выжила!» Если бы она умерла, он бы это ощутил! Неизвестно как, но ощутил бы всем своим существом. Мужчина заставил себя ещё раз глянуть в сторону остатков «Хорнета» и тут же с облегчением вздохнул. На кормовой части машины сохранился крошечный кусочек танкового покрытия «Кедр». Это был Пункер – лидер первой волны.

На боковой панели то и дело всплывали первые отчёты медицинских сканеров. Предварительные результаты говорили о том, что ни в одной замеченной поблизости машине признаков жизни не было. Впрочем, это было видно и невооружённым взглядом. Критически повреждённые корпуса были абсолютно несовместимы с жизнью пилотов.

Вдруг прямо по курсу замаячили какие-то очень странные обломки. Медленно из копоти навстречу третьей танковой волне выплыл корпус «Хорнета», вывернутый наружу, словно железная бочка, взорванная изнутри динамитной шашкой. Казалось, что какой-то мощный разрывной снаряд пробил лобовую броню, но взорвался уже внутри. Мощность этого снаряда должна была быть поистине колоссальной, чтобы вот так разворотить углерит. Таких боеприпасов не существовало. Да и сам расплавленный материал корпуса свидетельствовал, что здесь не обошлось без воздействия высокотемпературной плазмы. Но странность заключалась в том, что плазма не могла дать настолько сильной ударной волны, чтобы превратить танк в подобие раскрытого бутона розы. Ассоциация с розовым бутоном возникла из-за розового цвета уцелевшего нанопокрытия…