Книга Поединок во мраке - Татьяна Шубина

— Будем елочку наряжать! Принесем с балкона елочку? — заегозила малышка, а Таня прошла в комнату и завалилась с книжкой на диван.

Тетя Тамара задерживалась. Наконец сели за стол и решили для начала съесть суп. Тут раздался звонок, но не в дверь, а по телефону.

— Тетя Тамара, а мы уже ложками стучим, — сообщила Таня.

— Танечка, я сегодня, к сожалению, не приду. Завтра прилетают хозяева, поэтому надо приготовить квартиру.

— Но вы же гувернантка, а не уборщица! — возмутилась Таня.

— Я и не буду делать генеральную уборку, только смахну пыль. Все это время в квартире никто не жил.

Конечно, новогодние подарки и прочие сюрпризы никуда не денутся, за тетей Тамарой не заржавеет. Но в ожиданиях Тани Плещеевой была и некорыстная сторона — ей почему-то очень захотелось увидеть свою тетю. И еще, стоило подумать, что скоро стемнеет, как сразу вспомнился лорд Душегуб, который всю ночь стоял под дверью комнаты, и если бы не мама, то неизвестно, чем бы все закончилось.

Страх обволок бедную Таньку, и она взмолилась:

— Тетя Тамара, можно я вам помогу? Ну, пожалуйста.

У мамы глаза полезли на лоб — что она слышит?

— Ты свой стол разбери хотя бы, посмотри, что на нем делается!

Таня клятвенно пообещала после возвращения не только разобрать свой стол, но и помочь маме убрать все перед Новым Годом. Что ж, взрослые тоже люди, и некоторые из них очень доверчивые.

Через час, как и договорились, Таня Плещеева стояла перед квартирой Бражниковых в самом счастливом расположении духа. Они с тетей, конечно, смахнут пыль и все такое, а потом будут смотреть телевизор, пить чай с грибным пирогом и болтать обо всем на свете.

Но, сколько Таня ни нажимала на звонок, дверь не открывалась, да и трели самого звонка она не слышала. Ничего не понимая, Плещеева слегка ударила кулаком по дверному стеклу.

— Заходи, заходи, Танечка. Нет света, я вызвала электрика, так что придется нам посумерничать, — услышала она голос за дверью.

— Обожаю сумерничать, можно посидеть при свечах, — Таня отважно переступила порог и очутилась в кромешной тьме.

— Ой! — ее голос прозвучал странно глухо.

Тетя Тамара чиркнула спичкой.

— Все время свеча гаснет, все закрыто, но откуда-то сквозняк.

Они кое-как добрались до кухни. Мебель отбрасывала на стены диковинные тени, и Тане стало казаться, что они идут по пещере.

— А когда придет электрик?

— Сегодня суббота, и работает только дежурный. Ничего, я разрезала тортик, приготовила сок, фрукты. Ты мне столько сможешь рассказать! Тем более, телевизор не работает.

— Я решила не тратить времени на телевизор. Надо жить здесь и сейчас, — Таня покосилась на густеющие по углам тени и вздохнула.

— В твоем возрасте жизнь только набирает обороты.

Плещеева выпила сок, откусила кусок торта. Странное дело, ей впервые не хотелось сладкого. Но это полбеды, ей, почему, не хотелось и болтать.

— Танюша, может, отдохнешь?

— Нет, нет, я не устала. Просто засмотрелась на свечу, так странно горит.

— А я немного прилягу, весь день бегала по морозу. Перед Новым годом столько нужно еще успеть…

— А электрик? — Таня откашлялась, потому что голос внезапно осип.

— Когда он придет, нам позвонят снизу. Еще не поздно, просто почему-то рано стемнело.

Таня осталась одна у накрытого стола. Горели свечи, их огоньки плясали по пупырчатым апельсинам, отражались от боков блестящих яблок и матово растекались по бананам. Тут же лежал торт, стояла вазочка с конфетами. Ешь и радуйся жизни, чем не романтика? Но Таня Плещеева с ужасом смотрела на пустой стул, на котором только что сидела тетя Тамара.

Глава 31

Оставь надежду, глупец!

Сверчок продрал глаза и увидел над собой возмущенную маму.

— Начало шестого, а тебе уже звонят, — она швырнула в него трубкой и, стараясь не разогнать свой сон, исчезла.

— Димон, Димон, ку-ка-ре-ку. Спишь, что ли? Ну, даешь! — Кот басил шепотом.

— А ты что, оду пишешь?

— Эй, ты меня слышишь? Я из ванной, чтобы мама и бабушка не прибежали. Ты спал?

— Ну?

— А ко мне не приходил?

— Когда? — Димка мгновенно проснулся.

— Ты у меня сейчас был? — прошептал совсем тихо Сашка.

— Как это?

— Представь, начинаются творческие видения. Значит, я уже в особом пространстве. Это у художников распространенное явление, они путешествуют в мирах воображения. Помнишь, химичка рассказывала, Менделеев свою таблицу увидел во сне.

— Ну и что ты видел? — прервал друга Сверчков.

— Тебя со Стефанией. Абсолютная достоверность, понимаешь?

— И что?

— Она говорила, что я могу Пушкина одним пальцем. Подарила черную розу, я напоролся на шип, она обернула мне палец черным шелковым платком и прошептала…

— Что прошептала?

— Забыл. Я так обрадовался, что проснулся и все забыл. Ты же там тоже был, может, знаешь?

— Сашон, я же дома спал, это был твой сон, — Димка лихорадочно соображал, не был ли сон Кота родным братом его видений.

— Да, я улетный. Увы, к этому надо привыкать. Ну, ты смотри, в полдень на Белорусском, не опаздывай. Ой, бабушка… Это я с Димкой, обсуждаю что и как.

— Дима, — голос бабушки Савинкова отдавал ржавым железом. — Так рано не принято звонить. Спите и давайте спать другим. Даже медведи в это время года спят, а тем более до рассвета.

Димка думал об одном: сном ли было то, что случилось с ним ночью? Он залез в чужую квартиру, там скелеты, пес-зомби, ведьма на горном велосипеде, а велосипед на самом деле не велосипед, а другая ведьма-оборотень. Подкова, камушек…

Он бросился в коридор, схватил куртку, тряхнул, ощупал внутренний карман, залез в дырку под подкладкой. Джинсы были грязными и мокрыми, а под коленкой зияла дыра. Димка посмотрел на ногу, на этом месте была свежая ссадина. Это когда он врезался в скамейку.

За завтраком мама сказала, что сегодня ночью было редкое атмосферное явление — зимняя гроза, буря, которая повалила несколько деревьев.

Димка опять вспомнил, как ведьма срубила магическим мечом тополь, как визжала сигнализация на машинах, как скелет стал монстром-разрушителем, а он запулил ему в голову-шар камушком… Так было это или нет на самом деле?

Димку вытолкали за хлебом. Он вышел на улицу и попал в ледяные объятия солнечного декабрьского утра, промытого зимней внеурочной грозой. После дождя прошел снежок, и все теперь блестело, сверкало и голубело.