Книга Общество Жюльетты - Саша Грей

Затем я чувствую, как он проникает в меня языком. Это так приятно, что я издаю стон и подаюсь вперед, насаживая себя на его язык. Но стоило мне это сделать, как он убирает язык, дразня меня.

Он кладет руки мне на ноги, сводит их вместе и высоко поднимает, так что ступни оказываются у меня над головой, зато моя «штучка» выпирает вперед, мокрая и разбухшая, выставленная на всеобщее обозрение. Я обхватываю ноги руками, удерживая их на месте, пока он кладет одну руку мне на бедро, а второй шлепает меня между ног. Я негромко вскрикиваю, причем мне непонятно, на что, собственно, я отреагировала, на сам шлепок или на его звук, однако это дает ему повод сделать это еще раз. Он снова шлепает меня, и, когда убирает руку, я чувствую, как набухает мой клитор.

Затем я снова чувствую его рот, но на этот раз он впился мне в клитор. Он буквально затягивает его в себя, сосет, играет языком, трогает, лижет. И всякий раз, проделывая очередной цикл – сосет, покусывает, лижет, – он меняет последовательность действий, и я не знаю, что за чем последует. Но мне так хорошо, что я время от времени негромко постанываю от удовольствия.

Пока его рот занят клитором, его руки находят дырку, которая так мокра, что я уже чувствую, как из нее к анусу стекает ручеек моих соков. Мужчина не тратит понапрасну время – засовывает внутрь пальцы, исследуя мягкий холмик позади клитора. Он продолжает сосать клитор, двигая взад-вперед внутри меня пальцы, и мне кажется, что я вот-вот кончу, и я бессильна что-либо с собой сделать, даже если бы очень захотела. Чувствую, как вибрируют нервные окончания, как по телу пробегают электрические разряды, как они, словно молнии, пронзают меня. Я прижимаюсь к его рту, я чувствую его зубы, его язык, его губы, сомкнувшиеся вокруг клитора.

Затем чувствую, как он, предварительно послюнив, вводит мне в анус большой палец. Наверно, решил, что я так увлеклась, что ничего не замечу. Это тотчас с громким стуком возвращает меня на землю. Смотрю ему в глаза и твердо говорю «нет». Будь у меня возможность видеть его лицо, я бы прочла на нем разочарование, но он не настаивает, мне же глубоко безразлично, что он обо мне думает. Пусть считает меня лицемеркой. Дело даже не в том, был ли у меня до этого анальный секс, а он был. Просто есть вещи, которые я хотела бы оставить себе. И Джеку. А здесь вам не «Фак-Фэктори». Это там каждый волен делать все что угодно, там каждый за себя, будь то мужчина или женщина. Здесь ситуацию контролирую я. Здесь я отвечаю за то, приятно мне или нет, это мое право позволять лишь те вещи, что нравятся мне.

Мы меняемся местами. Он садится на диван, я взбираюсь ему на колени и медленно опускаюсь промежностью на его член. Я такая мокрая, что тот легко входит в меня по самое не могу, и теперь моя очередь заставить его стонать от удовольствия. Я поднимаюсь и соскальзываю прочь. Его член перемазан густым, белым соком, который медленно вытекает из моего влагалища и собирается на его волосатой мошонке. Я плюю себе на ладонь и беру в кулак член, влажный от моей слюны и сока, и начинаю двигать рукой вверх-вниз. Я делаю это до тех пор, пока до меня не доносится сдавленный стон – доказательство того, что я все делаю верно.

Затем вновь медленно опускаюсь на его член и подаюсь вперед, упершись ладонями в подлокотники кресла. При этом я слегка приподнимаю зад, а заодно тяну вверх и член. Я поочередно то вращаю бедрами, то скольжу вверх-вниз, и вскоре из-под его маски до меня вновь начинают доноситься глухие стоны. Руки тянутся к моей груди. Указательным и большим пальцами он зажимает мои соски, как будто хочет удержать их на месте.

Теперь уже я вошла во вкус, я мокрая и готова на что угодно. У него же, похоже, в заначке имеется еще один козырь: он хочет поделиться мною с другими. Я не знаю, откуда мне это известно, может, он подал им сигнал, но неожиданно я замечаю, что окружена со всех сторон. Вокруг выросла стена мужской плоти. Она, словно кокон, отделяет меня от остальной комнаты. Внутри нее я ощущаю себя в безопасности.

Стена подвижна. Стоит кому-то отколоться от нее, как на его место тотчас приходит другой. И мне это нравится. Чем больше, тем лучше. Я уже потеряла счет и маскам, и безымянным членам. Они подходят ко мне и склоняют головы, словно просят уделить им внимание. Я хватаюсь за первое попавшееся, до чего может дотянуться моя рука. Вскоре я вхожу во вкус, и мне хочется больше и больше. И чем больше я получаю, тем сильнее во мне голод, и он пройдет лишь тогда, когда я захочу. Я же не хочу, чтобы он проходил. Потому что секс с каждой минутой делается все лучше и лучше.

Оргазмы делаются все сильнее и ярче, и когда мне кажется, что я уже достигла пика, следует очередной, который уносит меня еще выше, и я не хочу останавливаться, потому что удовольствие, которое я получаю, ни с чем не сравнимо. Как будто сквозь тело пропускают электрический ток. Причем не только когда я кончаю. Каждый раз, когда ко мне кто-то притрагивается. Как будто меня раз за разом касаются электрошокером. Мне так приятно, что удовольствие это сродни боли. Мой мозг напоен дофамином. По телу стремительно разносится адреналин. Я перестаю замечать время…

Ощущение такое, будто я нон-стоп трахаюсь вот уже двадцать четыре часа. И наверное, если бы я захотела, я бы не останавливалась еще двадцать четыре. Мое тело способно функционировать до тех пор, пока мозг получает стимулирующие сигналы. Загвоздка вот в чем: мозг не способен устать от физической активности, зато ему вскоре становится скучно, и он начинает отвлекаться. И вот тогда начинаешь уставать. Но если вы в состоянии сосредоточиться, то ваш мозг способен выдержать еще очень долго.

Похоже, на этот раз он выдержал дольше, чем я предполагала, и если бы я могла увидеть себя в той комнате в окружении стены мужчин, то не сказать точно, узнала бы я себя или нет. Наверное, я узнала бы Анну.

Когда я, наконец, возвращаюсь домой, то чувствую себя совершенно разбитой. Все мышцы болят, словно я поднялась на гору, причем для того, чтобы достичь вершины, мне пришлось задействовать все без исключения части моего тела. Я ощущаю бодрость духа и одновременно понимаю, что выбилась из сил, и мне хочется одного – как можно дольше понежиться в горячей ванне.

Пока набирается ванна, рассматриваю себя в зеркале спальни. Я рада, что Джека сейчас нет. Ему вряд ли понравилось бы, что мое тело все красное от того, что его шлепали, тискали, щипали. В то же время я все еще пребываю в возбуждении, и мне хочется еще секса. Будь Джек дома, его член уже в следующий миг оказался бы у меня во рту. Я бы встряхнула Джеку косточки, заставила бы наказать меня, а его член стал бы орудием наказания.

Я зажигаю ароматическую свечу с ароматом жасмина, расставляю вокруг ванны плоские свечи, капаю несколько капель лавандового масла и медленно, дюйм за дюймом опускаюсь в горячую воду. Вскоре я чувствую, как мои мышцы начинают расслабляться, как пар проникает в поры лица и тела и по мне струится пот.

Я сплю так, как не спала уже давно, сном младенца. Когда я просыпаюсь, тело по-прежнему болит, но сознание ясно. Готовлюсь выйти из дома. Мне нужно выполнить кое-какие поручения, и я оставляю Джеку записку, потому что сегодня он возвращается, и я хочу, чтобы все было идеально, надеюсь, что он задумается, и мы с ним замутим что-нибудь этакое. Я пишу ему записку, в которой говорю, как сильно его люблю. И я действительно его люблю. А сегодня даже больше, чем когда-либо. И хочу его больше, чем хотела раньше.