Книга Арес - Даниил Аксенов

– Ну почему он умер? – с негодованием бормотал себе под нос Аренеперт. – Ведь идеально подходил под описание, выданное его благочестием. Совсем недавно состояние покойника еще больше увеличилось, а также он обзавелся молодой любовницей. Кто бы мог подумать, что девушка из приличной семьи позарится на него? Но нет! Позарилась. Как неожиданно. Наверняка она его и угробила. Нечего мужчинам в летах связываться с молодками. А я уже почти закончил доклад… Вряд ли его благочестие заинтересуется покойником. Что же делать? Нужно искать другого кандидата. Если найду и он окажется тем, кто нужен… О, в моей судьбе все-таки будут перемены к лучшему.

Жрецу нравилось мечтать и думать. Он занимался этим с самого детства. И надо сказать, весьма плодотворно. Должность главного городского жреца все же чего-то стоит. Тем более что и город-то не очень маленький.

Аренеперт невольно ускорил шаг. Мечты о чудесном будущем захватили его. Ему, несомненно, подарят дом. С фонтанами. И божественными наложницами. Наложницы будут гораздо лучше прихожанок-грешниц, с которыми жрец иногда проводил время, даруя им прощение. Разумеется, мужья в таинства «обрядов» не посвящались. Но если все получится, то можно будет забыть и о женах этих неудачников, и об утомительных обрядах, а погрузиться в теплые объятия почти безграничных почета и уважения. Возможно, он станет правой рукой его благочестия. Это очень важная должность. Но главное – вовремя остановиться. Аренеперт уважал церковную иерархию, стремился занять в ней одно из ведущих положений, но не самое высшее. Он был осторожен и подозрителен. По какой-то причине верховные жрецы Зентела не жили долго, несмотря на то что господин либо даровал им способность к магии, либо усиливал уже существующую. Они умирали от быстротекущих болезней или несчастных происшествий. Смерть была быстрой, потому что считалось: в противном случае господин успел бы прийти на помощь своему верному слуге. Но Аренеперт в последнее не очень-то верил. Союз осторожности и мечтательности породил в нем подозрительность крайней степени. Так что он иногда даже думал, будто смерть верховных жрецов отнюдь не дело злого рока.

Жрец был так окрылен мечтами, что на короткое время даже забыл, где он находится. Мрачный тоннель перестал существовать. Аренеперт уже был почти там, в светлом мире… рядом со своим богом (но не очень близко!), готовый на все, чтобы угодить и получить награду…

Внезапно жрец замедлил шаг. Нет, он не споткнулся – просто уже давно не мог проходить спокойно мимо этого самого места, где покоились богатые саркофаги, сделанные из красного и белого мрамора. Даже казалось, что факел здесь горел лучше, освещая резьбу гробов неярким мерцающим светом. Место было нехорошим. Очень неприятным. Несколько лет назад здесь умер его предшественник. Вот прямо напротив этого белого как снег саркофага с красивым барельефом. История была настолько нелепой, что некоторые несознательные служки втихаря подсмеивались над ней. Прежний жрец, прибывший из другого графства, успел проработать на этой должности лишь пару недель. А потом, проведя вот так же церемонию, возвращался в храм… впрочем, все по порядку.

На самом деле происшествие началось с того, что Суннис, владелец каменоломен, заказал себе саркофаг у скульптора Беннера. Заказал заранее, что противоречило обычаю. Однако Суннис был известным паникером, очень суетливым человеком. Он даже выкупил целых двадцать мест, хотя его семья была совсем невелика. И, как выяснилось позднее, решился на ужасный шаг: договорился со скульптором, чтобы тот потихоньку доставил пустой саркофаг в гробницу. Суннис, видите ли, очень хотел посмотреть, как будет выглядеть место его упокоения. Беннер, получив приличный куш, пошел на явное нарушение обычаев. В гробницу вели несколько ходов, которые плохо охранялись. И пустой саркофаг был принесен. Суннис отпустил рабочих, желая полюбоваться на свои собственные изображения на стенках гроба, и, к ужасу, увидел, что его имя написано неправильно. Не хватало одной буквы. Владелец каменоломен был не лыком шит. Он не стал поднимать шума, решив потом расквитаться со скульптором. Вместо этого Суннис принес инструменты, которыми пользовался еще в бытность свою мастером-каменщиком, и начал исправлять надпись. Работа была простой, поэтому он рассчитывал покончить с нею быстро.

Но, по несчастливому стечению обстоятельств, именно в этот момент предыдущий жрец, нервный и впечатлительный человек, возвращался в храм. Мрачная атмосфера гробницы действовала на него угнетающе. И тут он услышал какой-то звук. Повернул за угол, сильно волнуясь, и заметил, как неизвестный мужчина что-то высекает на мраморной стенке.

– Что здесь происходит?! – воскликнул жрец в недоумении и растерянности. – Кто позволил здесь стучать, и зачем ты тревожишь прах владельца этого саркофага?!

– Ничего не происходит, – буркнул Суннис, обеспокоенный тем, что преступление выйдет наружу, и не замечая, что собеседник в ужасе уставился на полуоткрытую крышку гроба. – Этот саркофаг мне принадлежит. Просто мерзавец скульптор неправильно написал мое имя на саркофаге. Приходится исправлять. А что еще делать? Лежать под неправильным именем? Ну уж нет.

Жреца похоронили в спешке. Никого другого присылать не стали, поэтому Аренеперт, выходец из местных, занял вакантное место. Хозяина каменоломен хотели было приговорить к изгнанию, но он сумел откупиться. И вскорости тоже умер.

Теперь жрец старался быстро покинуть неприятный тоннель. Он еще ускорил шаг и старался больше не оглядываться по сторонам до самого выхода на поверхность.

Добравшись до храма, Аренеперт развил бурную деятельность. Ему срочно требовался хоть один подозреваемый. Даже самый завалящий. Нужно было продемонстрировать свое рвение, а там, глядишь, и настоящий виновник объявится.

Жрец собрал почти всех своих подчиненных, бывших в тот момент в главном городском храме. Троих посвященных второй ступени, двоих – третьей и одного – четвертой. Подобные собрания не были чем-то необычным: Аренеперт, как и его предшественники, проводил их на регулярной основе. Это верховный жрец мог себе позволить общаться с подчиненными посредством письменных указов. Жрецам небольших городов приходилось доносить задачу лично.

– Высокочтимые! – Речь Аренеперт держал в довольно просторной комнате, расположенной в задней части храма. Обстановка была близка к спартанской: дубовые стол и стулья, каменный коричневый пол, и только изящные рамы окон и стекла с причудливыми цветными рисунками сглаживали впечатление холода и официоза. – Как всем вам известно, его благочестие распорядился найти одного человека. Примет нет, но есть довольно точное описание его поступков. К сожалению, Ресстеа, наш главный подозреваемый, скончался вчера. Я просил сообщить мне имена тех, кто может его заменить. Рапорт наверх должен быть отправлен на днях. Я полагаю, никто не хочет, чтобы в наш город опять прибыл жрец со стороны.

Синхронное качание головами подтвердило, что нет, не хочет никто. Парреан был довольно «теплым» местом. Все друг друга знали, верхушка славилась взаимовыручкой и взаимопрощением, храм и городской магистрат являли собой образец любви и благоденствия. Разумеется, любовь и благоденствие не выходили за пределы этих двух организаций, но жрецы полагали, что так и должно быть.