Книга Антикоррупционный комитет Сталина - Александр Север
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Во втором блоке обвинений, в частности, говорится, что в 1926 году «шахтинцы» создали группу в Москве. В нее вошли председатель научно-технического совета каменноугольной промышленности (бывший акционер и директор Ирининского каменноугольного общества) Л. Г. Рабинович и другие работники наркомата, плановых органов и т. д. Это уже был выход на всесоюзный масштаб.
К тому времени положение в СССР изменилось. Расчеты эмигрантов на денационализацию, концессии, аренду — проваливались. Оставался один шанс — государственный переворот и, может быть, военная интервенция. Тем более что положение СССР на международной арене резко ухудшилось. Одновременно начались и трудности с хлебом. Как бы повели себя вы на месте «торгпромовцев» — когда вот-вот начнется интервенция против ненавистного режима? А деньги у них были, и очень большие…
Согласно материалам дела, в 1926–1927 годах группа перешла к подрывной деятельности. Участились случаи взрывов и затоплений шахт, порчи дорогостоящего оборудования или закупка негодных машин, занижение зарплаты рабочим, нарушения КЗОТа и правил техники безопасности и пр. — чтобы подорвать каменноугольную промышленность и вызвать недовольство советской властью…
Здесь следует сказать об обвинениях в фальсификации «шахтинского дела», которые активно выдвигаются некоторыми историками. Почему-то эти историки «забывают», что только по Шахтинскому рудоуправлению было проведено около 1000 очных ставок и допросов — можно ли полностью сфальсифицировать такой огромный труд? И все ради 53 обвиняемых!
В 1928 году состоялся судебный процесс. Из 53 подсудимых 20 полностью признали себя виновными, 10 — частично, 32 человека виновными себя не признали. Четверо были оправданы, одиннадцать человек приговорены к расстрелу (шестерым из них Президиум ЦИК СССР заменил расстрел десятью годами лишения свободы). Остальные получили различные сроки наказания. 9 июля 1928 года инженеры Н. Н. Горлецкий, Н. К. Кржижановский, А. Я. Юсевич, Н. А. Бояринов и служащий С. 3. Будный были расстреляны.
Кстати, штрих к портрету Николая Ивановича Бухарина, кумира современных «реабилитаторов». Спустя несколько месяцев после дела он, рассказывая Каменеву о разногласиях «Тройки» с Иосифом Сталиным, утверждал, что в некоторых вопросах последний «ведет правую политику». Оказывается, генсек предложил не расстреливать подсудимых по шахтинскому делу, тогда как «мы голоснули против этого предложения» и добились расстрела. А глаза добрые-добрые…
Другой важный штрих к «шахтинскому делу». Оно было лишь эпизодом в «деле Донугля». О последнем «реабилитаторы» стараются не вспоминать. Одна из причин такого избирательного отношения к событиям советской истории указана в… «Протоколе комиссии Политбюро ЦК ВКП(б) «О Шахтинском деле» от 11 апреля 1928 года. Процитируем этот любопытный документ:
«Связь с польской миссией и бывшими акционерами явственно и косвенно устанавливается лишь по делу Донугля, в то время как по Шахтинскому делу устанавливается лишь наличие этой связи без точного установления, кто, когда и где имел эту связь…
Ввиду, наконец, того, что только по делу Донугля можно установить факты, компрометирующие Москву (Рабиновича и др.), — во изменение прошлого решения объединить оба дела в один процесс…»[77]
Нас в этой цитате интересует первый абзац. Именно из-за того, что в деле Донугля по мнению власти присутствовали доказательства связи обвиняемых с заграницей, чего не скажешь о Шахтинском деле, «реабилитаторы» предпочитают второе. Расскажем теперь о деле Донугля.
В марте 1928 года ОГПУ доложило И.В. Сталину о раскрытии чекистами «вредительской» организации в системе Донугля. Вот текст этого сообщения:
«Полномочным Представительством ОГПУ СКК открыта мощная организация, многие годы оперирующая в Донугле. Ввиду того, что означенное дело вышло из рамок данного района и дальнейшее развитие упирается в необходимость производства следствия в Харькове (Пр[авле]ние Донугля), в Москве (ВСНХ СССР) — нами дано распоряжение следствие по означенному делу сосредоточить в Москве, т. к. совершенно ясно из дела вытекает, что эта организация, имеющая Центр в Москве, руководит вредительством не только в угольной нашей промышленное]ти, но и в др. отраслях н[ародного] хозяйства.
Суть дела сводится к следующему: в Донецко-Грушевском, Власовском, Несветаевском, Щербиновском, Горловском и, вероятно, др. Рудоуправлениях, а также в Пр[авле]нии Донугля и ВСНХ СССР эта организация в течение ряда лет занималась и занимается систематическим] разрушением Донугольского хозяйства.
Деятельность этой организации направляется из Польши (ДВОРЖАНЧИК, бывш. а[кцио]нер ДГРУ) и Германии (ШКАФ — бывш. пр[едседа]тель Акционерного] 0[бщест]ва ДГРУ). АУЭРБАХ и ИГНАТЬЕВ бывш. а[кционе]ры ДГРУ, некоторыми членами Акционерного] 0[бщест]ва «РПИТ» и ПАРАМОНОВЫМ через Московский (ВСНХ СССР) и Харьковский Пр[авле]ние Донугля в Центре. Задание из Германии получается как инженерами] Донугля, командируемыми за границу, так равно передаются и специалистами [германских] фирм, приезжающими в СССР (МАЙЕР, OTTO, ВЕГНЕР от «А.Е.Г», ВЕСЛЕР от «Ф.ЗЕЙФЕРТ», КОСТЕР и БАИШТЫВЕР от «КНАППА»). Работа ведется на средства, получаемые из-за границы, по показаниям инж[енера] БЕРЕЗОВСКОГО и штейгера ГАВРИЩЕНКО, присылаемым из Польши и Германии. Организация ставит перед собой широкие задачи, различные на раз[ных] этапах развития самой организации. В 1919–1920 гг. задачи сводились к тому, чтобы при отступлении красных «сохранить в переходный момент имущество и оборудование рудников в полной ценности», но впоследствии программа ор[ганиза]ции стала значительно шире.
«…Уже в 1925–1926 гг. вопрос стал иначе, в плоскости нанесения прямого вреда сов. власти посредством приобретения ненужного имущества за границей, вкладывания капитала нерационально и заторможения его, его обращения, понижения качества продукции, повышения себестоимости продукции, увеличения зольности в угле, посредством этого нанесения в первую очередь вреда транспорту, уменьшения возможности конкуренции с заграницей и т. д. Все это было направлено к подрыву хозяйства не только ДОНУГЛЯ, но и остальной индустрии СССР. Разговор в организации идет уже не о сбережении ценностей для старых хозяев, а прямом вредительстве Советскому хозяйству» («показания инж[енера] БЕРЕЗОВСКОГО H.H.)
С более полной увязкой специалистов ДОНУГЛЯ с заграницей с изменившейся обстановкой, осознанием своей силы и почти полной безнаказанности, по указке из-за границы организация в конце 1926 г. производит переоценку ценностей, — программа организации пересматривается, дополняется и увязывается с возможностью интервенции СССР. План, охватывающий деятельность организации в новом объеме, должен поступить из-за границы в 1928 г. Организации на места даны уже конкретные задания по проведению крупных аварий, выведению из строя крупных установок (котлов, электростанций, турбин и т. п.), но пока не указаны сроки выполнения. Инж[енер] БЕРЕЗОВСКИЙ так характеризует третий этап работы организации:
