Книга Гувернантка - Полина Грекова

Лидия вполуха слушала то, что ей говорил Михаленко, не в силах оторвать взгляда от Германа.

Наконец Зернов с молоденькой подружкой решили сделать перерыв и подошли к общему столу. Кристина закурила длинную коричневую сигарету и сказала, погрозив гонщику пальцем:

— Смотри не замучай девочку.

— Как можно? У нас еще вся ночь впереди, — отозвался Герман. Его глаза лихорадочно блестели, волосы на лбу и висках намокли от пота, рубашка прилипла к телу. Он подтолкнул девушку к столу: — Отдохни, лапочка, поешь. А я не устал.

По-цыгански похлопывая себя по бокам и коленям, Зернов подошел к Лидии:

— Позвольте пока вас пригласить.

Прежде чем Лидия успела ответить, он схватил ее за руку и, выдернув из-за стола, потащил к эстраде.

— Я не хочу танцевать, — упиралась, пытаясь вырваться, Лидия.

— А я хочу! — Герман развернул ее к себе лицом, сцепил руки у нее на талии, и процедил: — Не надо скандалить. У тебя это плохо получается.

Он сверлил ее взглядом, и она, не выдержав, отвела глаза в сторону. Зазвучала медленная плавная музыка, неловко и не в такт они закружились под нее. Лидии было очень неудобно в железных объятиях Германа, пришлось положить руки на его плечи. Она почувствовала, что от него пахнет спиртным.

— Ты говорил, что не пьешь.

— А ты утверждала, что тебя зовут Стелла.

— Так получилось. Я не хотела тебя обманывать.

— Но все же обманула.

— Что теперь поделаешь.

— Ничего, действительно ничего.

Герман все крепче прижимал Лидию к себе, почти коснулся губами ее щеки. Оба тяжело дышали. Лидия поняла, что если прямо сейчас не вырвется из его рук, то забудет все оскорбления и колкости последних дней и сама повиснет у него на шее, как та актриска. Нет, это невозможно. Музыка стихла, но Герман не выпускал ее.

— Ты ночью опять будешь меня караулить? — спросила она.

— Обязательно, — прошептал он ей в ухо.

— А как же твоя подружка? — отстранилась от него Лидия. — Ты же обещал провести ночь с ней.

— Она подождет до утра. — Герман снова привлек Лидию к себе. — Будет второй…

— Я не могу принять такой жертвы!

Лидия каблуком стукнула Германа по ноге, вывернулась из его объятий, выскочила из зала и скрылась в женском туалете. Минут пятнадцать она вдыхала густой табачный дым и слушала болтовню каких-то полупьяных девиц. Наконец выглянула в коридор. Никого. Она немного успокоилась, дошла до своего номера, вытащила из сумочки ключи и чуть не закричала от неожиданности: перед ней безмолвно вырос Герман. Несколько секунд они смотрели друг на друга. Потом Лидия дрожащими руками открыла дверь и швырнула ключи Герману.

— На, получи, сторож! — презрительно сказала она, шагнула через порог и изо всей силы хлопнула дверью прямо перед носом Германа.

— Тебе все равно от меня не удрать! — предупредил Герман.

— И не вздумай сюда ворваться! — прокричала она в замочную скважину, с грохотом придвинула к двери тумбочку, на нее поставила графин с водой и стакан.

Глава 4

Попытка к бегству

Утром Лидия обнаружила, что баррикада не разрушена. Дверь была отперта, и ключ торчал в двери снаружи.

Сегодня снимали небольшой эпизод на мосту у горной реки. Лидия немного освоилась на съемочной площадке, поболтала с гримершами, с бородатым, похожим на Карла Маркса оператором. Но чувство тоскливого одиночества не проходило.

Герман продолжал говорить ей колкости. Лидия всем своим видом показывала, что защищена броней равнодушия и презрения. Сегодня дублер главному герою не требовался, зачем Герман притащился на съемки? Загорать? Пить пиво? Или сознательно изводить ее, Лидию?

Ей снова нестерпимо захотелось все бросить и уехать. Во время перерыва она решилась подойти к Кристине и попросить о помощи. Та с удивлением посмотрела на нее сквозь солнцезащитные очки.

— Твой эпизод сегодня доснимут, и ты свободна.

— Нет, не свободна. Я не могу уехать.

— Нет денег на обратный билет?

— Есть. Дело в том, что… — Лидия запнулась. Как рассказать Кристине о странном поведении Зернова? — Герман не дает мне уехать.

— Что значит — не дает? — изумленно спросила Кристина.

— Он вторую ночь запирает меня в номере и уносит с собой ключи. Он следит за мной…

Кристина приподняла очки, и Лидия увидела ее недоверчивые бирюзовые глаза.

— Вы мне не верите?

— Не знаю, — задумчиво ответила Кристина. — Мне казалось, что если женщина хочет уехать, то она уезжает.

— Ну не драться же мне с ним! — в отчаянии воскликнула Лидия.

Кристина прикусила дужку очков, что-то обдумывая.

— Ты действительно хочешь исчезнуть?

— Да! Я больше не могу здесь находиться, — горячо откликнулась Лидия. — Я не желаю его видеть. Он унижает меня на каждом шагу, он…

— Ладно, — прервала Кристина поток ее жалоб, — я помогу. Вечером я одолжу машину у знакомого и довезу тебя до Симферополя.

— Спасибо.

— Спасибо скажешь, когда сядешь на поезд.

Лидия вернулась на свое место под тент и стала обдумывать, как незаметнее выбраться из номера с сумкой, чтобы Герман не увидел. Скорей бы наступил вечер. Только бы уехать из этой чертовой гостиницы, от этого мучителя, от несчастной любви…

Вечером Кристина поджидала Лидию в маленьком баре на третьем этаже гостиницы. Она сидела у стойки со стаканом апельсинового сока в руке и, несмотря на царивший в баре полумрак, была в черных очках. Заметив Лидию, она расплатилась с барменом.

— Хвоста не было? — сквозь зубы спросила Кристина.

— Нет, — неуверенно ответила Лидия и оглянулась.

— Прямо как в кино… — улыбнулась Кристина. — Пойдем.

Они спустились по служебной лестнице, прошли извилистым коридорчиком мимо дверей с экзотическими названиями «Птицерезка», «Котломойка» и оказались на погруженном в тень каштанов заднем дворике гостиницы. Машина знакомого Кристины оказалась армейским «газиком» с поднятым брезентовым верхом.

Жена режиссера уверенно села за руль, открыла Лидии дверцу:

— Садись.

Мотор взревел. Через десять минут они уже выехали на шоссе Ялта — Симферополь. Кристина вела машину профессионально. Лидия хотела спросить, не принимала ли и она участия в соревнованиях, но затем передумала. Кристина молчала, только слегка морщилась на ухабах. Светлые волосы развевались у нее за головой. Лидия была с тугим пучком, и только несколько непослушных прядей трепетали на встречном ветру. Со стороны могло показаться, что эти две красивые женщины — подруги, куда-то спешащие по делу.