Книга О, малышка! - Робин Уэллс

– Лучше скажите так.

– Анализ положительный. – Джейк не мог сдержать улыбку. Он был готов летать от счастья. – Я отец Маделин.

Энни откинулась на спинку стула.

– Я это знала.

– Я тоже, но анализ подтвердил это с точностью до девяносто девяти целых и девяти десятых процента.

Энни медленно кивнула.

Джейк посмотрел на нее, пытаясь понять выражение ее лица.

– Вы… вас это расстроило? Вздохнув, Энни положила локти на стол.

– Не знаю. Неделю назад я бы решила, что это конец света. Но вы были так добры во время моей болезни… – Потянувшись к стакану с водой, она отпила из него, глядя через край на Джейка так, как будто пыталась заглянуть ему в душу. – Я понимаю, конечно, что это служит вашим интересам.

Джейк помрачнел:

– Что вы имеете в виду?

– Вы ведь хотите склонить меня на свою сторону, чтобы я согласилась на совместную опеку над Маделин.

Ее прямота обезоружила – полная противоположность тому, к чему он привык в суде. Джейк решил ответить так же откровенно:

– Ну и как я действую?

К его облегчению, она усмехнулась:

– Вообще-то неплохо.

Джейк в ответ тоже улыбнулся. Между ними опять возникла сексуальная волна, перекатывавшаяся от одного к другому. С Энни Холлистер всегда можно знать истинное положение дел. Это ему нравилось. Очень нравилось.

Она взяла еще один пакетик крекеров.

– Но это не означает, что я готова подписать какие-либо документы. – Энни протянула открытый целлофановый пакет Маделин. – Я по-прежнему мало что о вас знаю.

– И что вы хотели бы знать?

– Да все.

– Весьма расплывчато.

Энни крутила в руках пакет от крекеров.

– Ну, расскажите мне для начала о вашей семье. У Маделин будут родственники? Дяди, тети, кузены?

Джейк прислонился к виниловой спинке стула.

– Я единственный ребенок. Что касается семьи, то вообще-то она состоит из меня одного.

– Расскажите мне о родителях.

– Они были невропатологами. Энни приподняла брови:

– Оба? Джейк кивнул:

– Они просто жили и дышали своей профессией. Оба были исследователями. Изучали тайны человеческого мозга.

– Значит, дедушка и бабушка Маделин были гениями. Джейк грустно усмехнулся:

– Вроде того. Иногда я думаю, что они произвели меня на свет для того, чтобы, соединив свои гены, родить абсолютно совершенного невропатолога.

– А почему вы не пошли по их стопам?

– К науке меня нельзя было и близко подпускать. Я чуть не взорвал в школе химическую лабораторию, а бедная лягушка, которую я препарировал в лаборатории на уроке биологии, выглядела так, как будто ее освежевал сам Джек-потрошитель.

Энни улыбнулась.

– Они старались не показать этого, но я знаю, что мои родители разочаровались во мне.

– О нет.

– Уж поверьте мне. Так и было. – В глазах Энни появилось что-то подозрительно похожее на симпатию, и Джейк решил поменять тему: – А какой была ваша семья?

Энни опустила глаза и вздохнула:

– У нас вообще не было того, что называется счастливой семейной жизнью. Родители существовали как кошка с собакой. Как это часто бывает у детей, я винила во всем себя. Они не расходились из-за меня, но были несчастны.

– Ну, после жизни в такой семье вы бы и на пушечный выстрел к алтарю не подошли.

Энни сухо улыбнулась:

– Если бы так! Я вышла замуж, едва закончила колледж, находясь еще в том возрасте, когда стараются ублажить родителей. Я думала, что сделаю их таким образом счастливыми. Нейт им обоим нравился. Он был умен, прекрасно образован, из хорошей семьи… – Энни посмотрела на пакет от крекеров. – Как потом выяснилось, он в то время был влюблен в кого-то и таким образом пытался то ли забыть, то ли отомстить. Он разделался с девушкой, которая бросила его, а попутно и со мной.

Джейк нахмурился:

– Пройти через такое, наверное, было нелегко. Она кивнула:

– Мы и года не прожили вместе. Он сказал, что наш брак ошибка, что он не любит меня так, как я того заслуживаю. – Энни слегка улыбнулась. – Он был, конечно, прав, но мне легче от этого не стало.

– Вы любили его? – Ему почему-то стало грустно при этой мысли.

Энни пожала плечами.

– Считала, что да. – Она стала скручивать пакет в трубочку. – Когда прошло какое-то время, я поняла, что любила просто идею дома, корней, которых у меня никогда не было, спокойных, мирных взаимоотношений. Нейт казался мне хорошим спутником, потому что мы никогда не ссорились. Однако мы никогда и не разговаривали по душам. Я старалась не раскачивать лодку. – Она грустно улыбнулась. – И сейчас беседую с вами более свободно, нежели когда-либо говорила с ним.

Прежде чем Джейк понял, радует это его или тревожит, она перевела разговор на него.

– А вы? Каким был ваш брак? Джейк беспокойно пошевелился.

– Великолепным.

Положив подбородок на руки, она вздохнула:

– Не многим так везет.

– Сейчас уже этого не скажешь. Энни серьезно посмотрела на него:

– Да, пожалуй. А сейчас у вас кто-то есть? Вопрос покоробил Джейка.

– Нет.

– Почему?

– Не вижу в этом смысла. Другой Рейчел не будет.

– Но может же быть кто-то еще.

– Это уже второй сорт.

Энни долго молча смотрела на него.

– Значит, вы не собираетесь связывать себя с кем-то?

Джейк покачал головой.

– Ну, а как же… ну, вы… понимаете…

– Что «как же»?

Энни исподтишка бросила взгляд на ребенка, который был занят крекерами, и наклонилась к нему.

– Как насчет секса? – прошептала она. Джейк изумленно уставился на нее:

– Что насчет секса?

– Ну, вы что… собираетесь так и прожить без него всю оставшуюся жизнь?

Ну и вопрос!

– Я… э… не думал об этом в таком плане. – Скорее, не думал до сих пор. Ну что она привязалась? Он приехал сюда таким счастливым.

– А что же вы делаете, когда… ну понимаете?

Бог мой, как она любопытна… Джейк решил поставить ее на место.

– Когда я сексуально возбужден?

Она должна была покраснеть, но не покраснела. – Да.

– Я нахожу решение, – сказал он воинственно. – А вы?