Книга Зять для мамы - Ирина Словцова

– Там – это где? – уточнила бабушка.

– Это под Будапештом, в Цегерде. У них большой дом – двухэтажный, а вокруг еще какие-то сараюшки, летние домики – вот в них и живут, а кто-то и в доме. Ну, я таких подробностей уже не знаю.

– А что значит: держат из-за Яноша лошадей?

– Он участвует в скачках. У них в семье многие любят лошадей, но профессионально занимается конным спортом он один. Да он приедет, вы сами его и расспросите. Ну все, я обещала сегодня к Наташке забежать. – Алена запихнула пачку фотографий со своим прекрасным наездником в сумочку, проверила, на месте ли мобильный телефон, и, пока взрослые «справлялись» с полученной информацией, захлопнула за собой дверь квартиры…

…Неделю Алена дала себе на отдых и адаптацию к слегка подзабытым российским условиям, а потом начала штурмовать чиновничьи кабинеты. Самой тяжелой процедурой для нее неожиданно стал развод. В загсе могли оформить документы только при наличии обоих желающих развестись супругов. При отсутствии одного из них дело решалось в судебном порядке.

– Мам, ну какое их дело, – возмущалась Алена, вернувшись от мирового судьи, – нравственно это или безнравственно расторгать брак в одностороннем порядке?! – Параллельно с этой фразой дочка нажимала кнопки мобильного телефона: – Пап, это я! Ты не знаешь, какую сейчас взятку дают в суде?..

Это тоже было новым в поведении Алены: она «брала барьеры» не задумываясь, как профессионалы – в скачках с препятствиями. К концу августа все необходимые документы были у нее на руках. Оставался завершающий аккорд: прибытие Яноша.

В разгар подготовки к «Большому венгерскому приему» Марине позвонил Евгений Борисович.

– Мариночка Петровна, что у вас произошло с Ипполитом? Я только что вернулся из Мадрида, а мне мой администратор не может объяснить, куда и почему пропал наш сомелье. Он, кстати, даже зарплату не успел получить.

– Добрый день, Евгений Борисович. – Она не скрывала, что рада его звонку. – А ваш сомелье уже месяца два как служит. – И рассказала всю историю с облавой и поиском денег.

– Жаль, что меня не было в городе, – посочувствовал ресторатор. – Я бы дал вам денег. Мальчишка-то он хороший. Дай Бог ему там продержаться. А с деньгами его я вот что сделаю: положу на сберкнижку, открою срочный счет – на два года. Вернется – а у него за это время кругленькая сумма набежит. А книжку при случае вам отдам. Будет у нас с вами, Мариночка, лишний повод встретиться.

После разговора с ресторатором опять стало подниматься глубоко запрятанное чувство вины, но приготовления к приему заморского гостя отвлекли от грустных мыслей.

За несколько дней до приезда будущего «зятя номер два» (как заочно прозвала венгра бабушка) квартира была вымыта и облагорожена. Вечером Марина увидела, что с потолка в кухне капает вода. Потолок был в темных мокрых пятнах, в плафоне стояла вода. Она кинулась в ванную – та же история. «Бог мой, почему Жора-паразит решил сделать это именно сегодня?» Марина поняла, что ее верхний сосед – любитель выпить опять ее заливает. В принципе она уже смирилась с тем, что примерно раз в год Жора либо забывал вы–ключить воду в ванной и вытащить из нее пробку, либо прятал в смывной бачок от супруги бутылку водки, и тот начинал течь, либо у стиральной машины отрывался шланг в тот момент, когда он смотрел футбольный матч высшей лиги.

Марина через две ступеньки побежала на третий этаж, позвонила в квартиру соседей. Дверь открыла Жорина жена, она была чуть сонная и в домашнем халате.

– Антонина Ивановна, вы на нас протекли!

– Опять! А где Жора? – спросила соседка у Марины и ушла в глубь квартиры.

Жора был в ванной. Его вид и картина, которую увидела Антонина Ивановна, настолько ее поразили, что она решила не скрывать чуда и пригласила полюбоваться спутником жизни Марину.

Жора спиной к ним сидел в ванне, полной воды, и пел песни. В его руках болталась часть шланга и насадка душа, а из той части шланга, что осталась прикрепленной к крану, фонтаном хлестала вода. Пьяный Жора этого не замечал и размахивал над собой… насадкой пустого душа.

Смеяться и что-либо говорить у Марины не было сил. Она медленно спустилась в свою квартиру. Алена тряпками собирала воду в ведра и тазы, бабушка ею руководила и поливала соседа известными ей нецензурными выражениями, с которыми она познакомилась, вероятно, в геологических экспедициях и вспоминала в экстремальных случаях вроде этого. К середине ночи они собрали воду. Утром, глядя, как клочья штукатурки отваливаются от потолка, стали думать, какие меры помогут ликвидировать эту красоту. В запасе оставались сутки.

Алена принялась обзванивать ремонтные фирмы, но никто не брался за такую срочную работу, тем более с нарушением технологии. «Вы сначала высушите, а уж потом мы придем», – предлагали специалисты.

– Ну что, ребята, – обратилась Марина к аудитории, состоящей из сонных Алены, матери и бодрых котов-ботаников, – придется самим сушить, чистить потолок и белить – вот все, что я могу предложить.

Аудитория ответила молчаливо-сонным согласием.

Марина зависла на потолке – очищать его от мусора. Алена побежала по магазинам – закупать необходимые материалы. Бабушка осталась осуществлять общее руководство. К вечеру урон на кухне был ликвидирован, оставалась ванная комната. Дочка уже валилась с ног от усталости.

– Алена, давай-ка ты иди, приходи в себя, а я закончу потолок в ванной, – отпустила она дочку отдыхать. Где-то в три утра Марина слезла со стремянки, застелила кровать полиэтиленом и, не раздеваясь, в чем была, рухнула в сон.

Проснулась она от того, что дочка трясла ее за плечо со словами:

– Мама, караул, мы проспали. Янош звонил мне на трубку. Он уже на вокзале, а нас нет.

– На каком вокзале? В смысле, уже на нашем вокзале? – Марина медленно вываливалась из сна. – Ну, пусть посидит, кофе попьет, газетки почитает, а мы сейчас поедем.

Они сели на кухне напротив друг друга выпить кофе – чтобы хоть как-то привести себя в чувство. Дочка вдруг засомневалась:

– Мама, а ты уверена, что тебе надо со мной ехать?

– Ты же сама предложила оказать молодому человеку радушный прием.

– Ну да, мы уже его оказали. Мам, ты на себя в зеркало сегодня смотрела?

– Нет, а что? Плохо выгляжу? – Она заглянула в ванную посмотреть на результаты своего труда, а заодно и на себя. Ванная ей понравилась. А собственное лицо – нет. Поскольку ночью она не стала его отмывать, кожа покраснела вокруг капель, попавших на кожу; глаза были красные от недосыпа. Помнится, так выглядит человек, когда покрывается пятнами ветрянки или диатеза. – Пожалуй, я останусь дома и попробую хоть что-нибудь нарисовать на лице, – с сомнением посматривая на себя в зеркало, сказала Марина. – Вы уж тогда сделайте круг почета по городским достопримечательностям, чтобы у меня времени было побольше.

Хорошо хоть Алена успела накануне вымыть кухню от краски, приготовить все для праздничного стола. Накрывать его поручили бабушке, и она со словами «Вечно вы, девки, время не рассчитываете» приступила к за–ключительному этапу операции «Большой венгерский прием». Алена отправилась забирать с вокзала будущего мужа, а Марина – реанимировать собственное лицо.