Книга Блуждающие в ночи - Карен Робардс

— Я их не надену. Они слишком большие.

— Это лучше, чем босиком.

— Надень их ты, а мне отдай свои сандалии.

— Послушай, Розенкранц, нам идти много миль. Миль, ты понимаешь? Ты не сможешь идти в сандалиях. Подвернешь ногу, и будь я проклят, если потащу тебя. Или наступишь на разбитую бутылку, на змею. Ты…

Змея сделала свое дело.

— Давай их мне.

Он отдал Саммер баскетбольные туфли. Внутри оказались спортивные носки, которые она, присев, натянула с гримасой отвращения. Когда дело дошло до обуви, Саммер обратила внимание, что на нем была другая пара баскетбольных туфель.

— А почему ты себе взял туфли с низким задником, а мне даешь с высоким?

— Потому что мне они больше подходят. Я дал тебе с высоким задником, чтобы ты могла подвязать их к лодыжке, тогда они не потеряются.

Хорошая идея. Правильная. Саммер последовала его совету. Когда она закончила экипировку, Колхаун сложил разбросанные вещи в спортивную сумку, подобрал монтировку и, выбравшись из пещеры наружу, зашагал прочь.

Когда она догнала Франкенштейна, тот стоял и смотрел вдаль, его лицо было сосредоточенно, а глаза прятались в тени козырька шапочки. Он явно был чем-то озабочен. Женщина поняла, что выражение его лица так и останется непроницаемым, пока не спадет опухлость. Интересно, как он будет выглядеть, когда обретет свой обычный вид? Станет ли он красив? Но, глядя на его обезображенное ранами, ссадинами и кровоподтеками лицо, предполагать что-либо было трудно.

Саммер захотелось, чтобы он снова поцеловал ее. На этот раз более темпераментно и страстно, чтобы она могла судить, каков поцелуй Франкенштейна. Ее мечтания прервал вопрошающий голос Колхауна.

— Что ты так смотришь? — Повернувшись, он с вызовом глядел на нее.

Саммер покраснела, смутившись своих фривольных мыслей. Почувствовав ее замешательство, он нахмурился.

— Тебе надо бы умыть лицо, — произнесла она, гордая тем, что хладнокровно и быстро нашла ответ.

— Тебе тоже, — парировал мужчина и, ничего больше не сказав, зашагал в гору.

Саммер была по горло сыта его грубостью. И она не собиралась дальше безропотно ее сносить. Высоко подняв голову, она повернулась и молча направилась в противоположную сторону.

Разрываемая сомнениями Маффи сидела на своей пушистой попке, переводя взгляд с одного человеческого существа на другое, и жалобно скулила. Саммер и ее проигнорировала.

Когда, сделав дело, она появилась из близлежащих кустов, то при виде Франкенштейна, ожидающего ее рядом с Маффи, втайне испытала облегчение. Он стоял, опираясь плечом о ствол дерева, со скрещенными на груди руками и низко надвинутым на глаза козырьком шапочки. Саммер не думала, что он уйдет и бросит ее, но полной уверенности все-таки не было.

Когда она подошла к Колхауну, он весь так и дышал враждебностью. Еще двенадцать часов назад один вид чудовища, излучающего такую неприязнь, навел бы на нее панический страх. Но теперь, обретя уверенность, что он не оставит ее, Саммер не особенно переживала по поводу его настроения.

— Ты готова, наконец? — спросил он с глубоким сарказмом.

— Да, сэр, — ответила она, шутливо отдавая ему честь.

В ответ он еще больше нахмурился.

— Вот, возьми. Есть будем по дороге.

Он сунул ей пачку галет, повернулся и снова зашагал. Вероятно, правильнее было бы сказать, торжественно зашагал.

Глава 20

Тропинка привела к развилке, где к стволу дерева гвоздем была прибита табличка, гласившая: «Хоу Ноб, высота 5472 фута». Стрелка указывала прямо.

Однако Франкенштейн свернул на восток, и Саммер вздохнула с облегчением. Она боялась, что альпинизм доконал бы ее окончательно.

— У-у-у. — На Саммер умоляюще смотрели шоколадные собачьи глаза. Маффи заерзала у нее на руках. Нет, она не просилась на землю — Маффи окончательно отказалась идти пешком, — и Саммер переменила руку, бросив убийственный взгляд на широкую мужскую спину в дюжине футов впереди.

Этот человек не знал усталости. Дай ему волю, они бы шли без передышки круглые сутки. Сейчас смеркалось, и Саммер еле тащилась позади него. Ноги болели: несмотря на толстые носки, слишком свободные туфли натерли мозоли на пятках. Руки ныли: Маффи, при ее небольших размерах, казалось, весила несколько сот фунтов, черствый совет Франкенштейна гласил: если Саммер устала нести собаку, ее можно просто сбросить со скалы. Он не предложил помочь, а просить его об этом Саммер не хотела.

Больше всего на свете она сейчас желала, чтобы Маффи опять обмочила его ногу.

Но даже этого собака не могла сделать, пока они не остановятся.

Укус какого-то насекомого на шее Саммер нестерпимо горел, и она отчаянно его расчесывала. Это был, наверное, уже десятый.

Солнце село, и москиты вылетели поужинать. Никогда в жизни она не думала, что когда-нибудь позавидует москитам: у них, по крайней мере, было чем поужинать.

Саммер мучительно хотелось есть. Желудок, который в ее представлении выглядел спущенным воздушным шариком, был настолько пуст, что она боялась, что он ссохнется.

У них оставалось еще три пачки галет, но Франкенштейн уже объявил, дескать, их надо сберечь до завтрашнего дня. Головой Саммер понимала необходимость такой меры, однако ее желудок категорически отказывался это принимать.

— У-у-у, — опять заскулила Маффи.

— Тихо, — скомандовала Саммер, пряча свой нос в шерсть собаки. Она знала, что заставило Маффи подать голос. Она тоже почувствовала это: запах пищи.

Впереди, немного левее их тропки, виднелся охотничий домик. Франкенштейн старательно обходил его, стремясь никому не попадаться на глаза. Он прав, конечно. Чем меньше внимания они к себе привлекут (особенно если вспомнить его страшный вид), тем лучше, но все-таки запах действовал на нее как магнит. Это был запах очага и жареного мяса. Ух!

У нее потекли слюнки, а желудок тут же заурчал. Маффи заскулила, и Саммер сочувственно почесала ей за ухом.

Но Маффи увернулась от руки. Она хотела не ласки, а еды.

Впереди, среди деревьев, мелькала фигура Франкенштейна. Он шел, не оглядываясь ни влево, ни вправо. Разумеется, он выше такой человеческой слабости, как желание есть.

Всю вторую половину дня ее спутник вел себя как маньяк. Если бы у Саммер был выбор, она ушла бы от него много часов назад.

Только никакого выбора у нее не было.

Они с Маффи привязаны к Франкенштейну. Справа от нее из тени вышла парочка, держась за руки. Увидев Саммер, пробирающуюся сквозь деревья, они дружески помахали ей рукой. Саммер помахала им в ответ и проследила глазами, как они направились к домику. Она шла поперек их пути. Шагающий впереди Франкенштейн уже разминулся с ними. Едва различимый среди деревьев, он почти скрылся в сумраке леса. Если она не поторопится, то потеряет его из вида.