Книга Люблю, целую, жму лапу! - Арина Ларина

И сказал. Свах тут же одобрительно гавкнул.

Рюрик уже перестал удивляться его реакции. Иногда ему казалось, что щенок его таким образом подбадривает. Или просто напоминает: «Я тут, хозяин! Не дрейфь, прорвёмся!»

Аня не обиделась.

– Да мне все это говорят. Мол, тогда хоть фигура будет видна, а я что-то стесняюсь. Пузо-то – оно ого-го. Неловко. Мне однажды даже место уступили, как беременной. А так – просто толстая тётка, хоть не опозорюсь.

Тарасов отчего-то сразу понял, что тот нелепый случай, когда Анну Тихоновну спутали с беременной, оставил не просто след в её психике, а шрам. Даже не шрам, а незаживающую рану. Как бы Аня сейчас ни хорохорилась и ни пыталась сделать вид, что это ерунда.

– Людей без пуза не бывает, – наставительно сообщил Тарасов. – К вашему сведению, у нас большинство мужчин ищет именно полных женщин. Так что этот миф про то, что каждый мечтает о модели, – ерунда. Мечтать-то можно о чём угодно, а жить хотят с такими, как вы. Характер у вас лёгкий, а это для семьи основное. Давайте теперь разберёмся, о каком муже мечтаете вы.

Анна Тихоновна снова застеснялась. А потом, мучительно краснея, призналась:

– А я вот хочу, чтобы не толстый. Чтобы, наоборот, жилистый. Сама, видите, пузатая, а хочу такого, чтоб без пуза. Не могу я, когда мужчина как шарик. И чтобы не интеллигент какой-то, а нормальный мужик. Такой, к земле поближе.

И тут Тарасов так явственно увидел рядом с ней Алексея, что даже разулыбался. Аня с готовностью улыбнулась в ответ. Улыбка у неё была очаровательная.

Ещё были Жанна и Эдуард.

Жанна оказалась плотной, стеснительной и совершенно неразговорчивой брюнеткой с короткой стрижкой. Внешность у неё была самая обычная, такую увидишь и не запомнишь. Черты лица правильные, фигура полноватая, но подтянутая, глаза небольшие, рот обычный, ноги коротковатые. В общем, стандартная, каких сотни тысяч, не модель, просто женщина, тоже мечтавшая о любви и семье. Характер у Жанны был ровный, она не пыталась шутить, сама не особо реагировала на шутки, лишь вежливо улыбаясь. Она была углублена в себя, в свои переживания и явно ни в какие чудеса не верила. Зато в самом начале встречи попросила разрешения посмотреть щенка. Наглый Свах тут же полез к собеседуемой на руки, а она обрадовалась, да так всю встречу и продержала нахала на руках, ласково почёсывая то бока, то спинку, то ушко.

«Простая и добрая», – зафиксировал про себя Тарасов, прикидывая, есть ли для неё пара. Пары не было. А уже на следующий день к нему пришёл Эдуард.

Если бы Рюрик встретил столь колоритного мужичка в тёмном переулке, он бы выложил кошелёк и телефон, не дожидаясь приглашения. Вид у Эдуарда был как у сидельца. Никаких наколок и золотых зубов, никакой фени, но аура вокруг него была какая-то немного блатная. Этакий пацанчик с района, только не юный, а немного за сорок. Спортивный костюм, кепка и дорогие ботинки.

– Люблю удобную обувь, – улыбнулся Эдик, проследив взгляд Тарасова.

Оставалось лишь надеяться, что удобную обувь он покупал в магазине, а не снимал с припозднившихся горожан.

«Надо бы у него справку о судимости попросить», – опасливо подумал Рюрик. Но потом вспомнил, что тем, у кого судимость, не дают шенген, и вкрадчиво поинтересовался, любит ли Эдик путешествовать.

Как обманчива иногда бывает внешность!

Вопрос попал в точку. Как выяснилось, Эдик успел побывать во всех европейских столицах, причём не на шопинге, а в самых что ни на есть музейных турах.

– На автобусе, конечно, добираться тяжело, – доверительно поделился Эдуард. – Но зато дёшево. Экономишь на дороге и проживании – остаётся на экскурсии. А какая разница, где ночевать? Главное – мир посмотреть. Весь день ходишь, впитываешь, наслаждаешься, а к ночи возвращаешься и падаешь всё равно куда.

Эдик оказался строителем, кроссвордистом и страстным любителем прекрасного. Не ценителем, а именно любителем. Нравилось ему абсолютно всё, и проще было перечислить музеи, в которых он не был, чем те, в которых успел отметиться.

Тарасов даже не мог точно сформулировать, почему рядом с Эдуардом под конец встречи он явственно представил именно Жанну. Предпосылок, казалось, не было, про путешествия она ничего не говорила, да и про предпочтения в мужчинах Рюрик у неё так и не выяснил. Кроме расплывчатого «надёжный и хороший» Жанна так ничего к портрету желаемого кавалера и не добавила.

С другой стороны, он ведь мог и ошибаться. Пусть сами разбираются. Судьба сама решит, кто кому предназначен.

Владимир и Полина пришли в один день. Они чудом не встретились лишь потому, что Полина сильно опоздала. Оба интеллигенты, щепетильные, трогательные, оба театралы, оба с высшим образованием и идиллическими представлениями об избраннике. Причём «идиллическими» не в смысле внешности, а в плане моральных качеств. Этакие ископаемые мамонты, обчитавшиеся книгами про красивую любовь и мушкетёров. Даже было бы странно, если бы из них не получилась совершенно гармоничная пара. Но это не Рюрику решать. Его дело записать возможных претендентов и дать им шанс. Как известно, каждый распоряжается своими шансами сам. Кто-то с умом и пользой, а кто-то профукает и не заметит.

Была ещё и сомнительная пара. Тарасов никак не мог понять, что ему мешает сделать окончательный вывод. То ли информации было мало, то ли просто девушка очень не понравилась, а мужчина, наоборот, показался весьма приятным.

Приятного мужчину звали Дмитрий. Он был высоким, крупным, по комплекции похожим на Владика. Но если Владислав был большим ребёнком, то Дмитрий – цельным, волевым, сильным мужиком. Он точно знал, чего хочет, но честно признавал, что его поганый характер мало кто выдержит. Он был властным, категоричным и простым. Не в том смысле, что примитивным, как валенок, а в том, что говорил всё в лоб, не скрывая и не утруждая себя дипломатическими изысками. Так, Рюрику визитёр сразу сказал, чтобы тот не вешал ему лапшу про говорящую собаку и не вздумал вякнуть, что за что-то придётся платить.

– Ты пойми, я заплатить могу, не проблема. Но я люблю честность. Если мне сказано, что всё бесплатно, то так должно и быть. Это дело принципа.

С девушкой он не определился.

– Я должен увидеть и понять, что она моя, – чётко обрисовал круг предпочтений Дмитрий. Вернее, это ему казалось, что чётко, но ничего более конкретного добиться от соискателя не удалось.

В пару ему Тарасов подобрал Марусю – высокую, худую, требовательную к себе и к другим девицу. Ей явно не хватало рядом сильного мужика, который будет держать её в ежовых рукавицах. Собственно, Маруся так и сказала, ничего не скрывая:

– Мягкотелого я просто сожру и выплюну. Мужчина должен удержаться рядом со мной.

Это была типичная стерва, хищница, но она не охотилась на богатых женихов, она просто пила кровь из окружающих и пыталась прогнуть мир под себя. Дима ей очень подошёл бы, но что-то не давало Рюрику принять окончательное решение. Наверное, потому что сам он не любил таких несгибаемых и волевых дам.