Книга Огненная лилия - Кэндис Кэмп

Хантер вздохнул, прикрыл глаза ладонью, намеренно стараясь выбросить из головы все думы о Линетт. Вместо этого он начал раздумывать о своей дочери, маленькой девочке, которая живет сейчас где-то среди чужих людей. Мысли о дочери были такими необычными, неожиданными. Он спросил себя, что же скажет мать, когда все выяснится, и улыбнулся, зная, что ее слова будут: «Не останавливайся ни на минуту, пока не привезешь эту маленькую Тиррел домой, в родную семью». Он подозревал, что это не очень понравится Линетт. Ну что ж, когда они подойдут вплотную к данной проблеме, то как-нибудь решат ее. А сейчас они обязаны найти девочку. И ничто не должно помешать им.

Бентон Конвей проснулся на следующее утро поздно. Голова трещала. Он сел в кровати, сжал ее руками и тихо простонал от боли и жалости к себе. Мозги, казалось, распухли и увеличились вдвое. Его мутило, как на корабле во время сильной качки. Вдруг он резко спрыгнул с кровати, подбежал к умывальнику, согнулся, и его стошнило. После этого он снова вернулся в постель и, приложив к лицу холодное полотенце, попытался вспомнить, что же произошло ночью.

То, что пришло на память, вовсе не облегчило его страданий. Неужели он действительно в пьяном угаре выболтал Линетт правду о ее ребенке. Бентон проклинал себя за такую дурость. Раньше была уверенность — никогда Линетт не узнает, что на самом деле случилось с ее ублюдком. Пошатываясь, он вышел из своей спальни и, остановившись в коридоре, мутным взглядом окинул пространство вокруг себя. Бентон заглянул в комнату жены. Дверцы шкафа были распахнуты, а ящики выдвинуты. Кое-какая одежда валялась на кровати и на полу, будто бы случайно уроненная или забытая. Линетт действи-тельно ушла. Это не пьяный ночной кошмар.

Бентон прислонился к стене и попытался обдумать происшедшее. Наконец он повернулся и пошел обратно в свою комнату, где побрился и одел свежую сорочку. Ему все еще было худо, но, по крайней мере, хоть внешний вид стал более или менее приличным. В это время у него созрел план.

Oн не стал ждать завтрака, а только выпил чашку кофе и пошел к Пакеру, тот снимал небольшую комнату в старом доме. Уже и раньше приходилось обращаться к Пакеру, когда требовалось заняться работой, слишком неприятной для него самого, и Пакер справлялся безупречно. Именно Пакера нанял Бентон для слежки за Линетт во время конных прогулок, чтобы тот выяснил, встречается ли она с Хантером. Скорее всего Пакер разозлится, если его разбудить так рано. Но деньги всегда успокаивали этого человека.

Через некоторое время Пакер, получив приличную сумму, поскакал на ферму Хантера, чтобы убедиться, что предположения Бентона верны. Пока его не было, Бентон нетерпеливо ждал в своем кабинете, то и дело подскакивая к окну в надежде увидеть подъезжающего Пакера, или измеряя шагами комнату, а потом ненадолго присаживаясь в кресло возле стола.

Казалось, что прошло уже несколько часов, и Бентон никак не мог понять, почему так много времени занимает дорога отсюда до фермы Хантера. В дверь тихо постучали, Бентон испуганно подпрыгнул и обернулся.

— Да? Кто здесь?

Он уже дошел до двери и взялся за ручку, когда услышал тихий голос:

— Папа? Это я, Розмари.

Бентон поморщился. Ему сейчас очень не хотелось говорить со своей глупенькой, мягкосердечной дочерью. С другой стороны, если та решилась побеседовать с ним, не боясь побеспокоить отца в рабочем кабинете, чего обычно никогда не делала, значит она может придти еще раз позже, в менее удобное время. Поэтому он резко распахнул дверь и вопросительно посмотрел на нее.

— Что?

Розмари непроизвольно отпрянула назад.

— Я… извини, что побеспокоила тебя, пап. — Из-за толстых стекол очков на него смотрели карие, озабоченные и немного испуганные глаза. Она крепко сжимала ладони.

— Я не ожидала… — она огляделась. — Можно мне войти? Слуги не должны этого слышать.

Бентон вздохнул и отступил в сторону, впуская Розмари. Сам остался стоять у двери, не приглашая ее пройти или присесть, надеясь, что это подтолкнет дочь поскорее уйти.

Розмари перевела дыхание, взглянула на отца и начала снова:

— Дело в том, что… я волнуюсь за Линетт. Ее нет в комнате и не было все утро… Там такой беспорядок. И вообще странно. Ты не знаешь, где она?

— Какого черта я должен знать, где она? — рявкнул Бентон. Следовало бы предполагать, что Розмари явится с подобным вопросом. Весь город будет интересоваться, когда узнает, что Линетт ушла от него.

— Прошлой ночью я слышала, как вы ссорились в твоем кабинете, — продолжала Розмари. — Но потом все затихло, и я подумала, что все нормально. Но теперь… — ее голос прервался. — Линетт ушла?

— Ну… очевидно, да, — ответил Бентон.

— Но почему? — растерянно спросила Розмари. — И куда она пошла?

— Я уже сказал тебе, что не знаю.

— Вернулась к родителям?

— Может быть. Или уехала из города. Она была вне себя.

— Почему? Что произошло? Линетт не уехала бы вот так, без причины. Даже не попрощавшись!

Слезы затуманили добрые глаза Розмари.

— Она попрощалась со мной, — хмуро сказал Бентон. — А тебя не касается, почему она ушла.

Бентон догадывался, что все в городе будут спрашивать о причине ухода Линетт. От такой перспективы становилось еще хуже. Ему никогда не составляло труда заткнуть рот дочери, но жители Пайн-Крика — совсем другое дело. Он станет основной темой для разговоров. Все старые ведьмы с удовольствием будут выставлять Конвея злодеем в душещипательной драме. Бентон прекрасно знал, как его ненавидели окружающие, и только потому, что он не был таким же дураком, как остальные. Его власть и богатство заставляли людей бояться, никак не вызывая ни любви, ни симпатии. Только положение в обществе Пайн-Крика дочери мешало превратить его в настоящего изгоя. Но если узнают правду, как он обошелся с ребенком Линетт много лет назад, то и общественное положение Розмари не поможет. В глубине души он все же надеялся, что сама Линетт не захочет портить свою репутацию признанием, что когда-то забеременела, не будучи замужем. Но прошлой ночью она была так зла, что спокойно может разнести данную новость, даже если это откроет ее падение.

От одной мысли, что будет, расскажи она всем, кровь застывала в жилах. Подозрительный бизнес — одно дело, но лишить женщину ее ребенка — этого никто не простит. Бентон поежился. Положение в обществе много значило для него. Он всегда гнался за уважением и признанием и добивался этого всевозможными путями, поэтому и женился на скучной матери Розмари. Он с трудом мог представить себе, что Конвея не станут принимать даже его богатые друзья янки, как например, Фаркуфар Джонс. Хуже того, если Бентон потеряет их дружбу, бизнес пострадает, пойдут убытки.

Он не может, не должен позволить Линетт разболтать обо всем. Ее нужно остановить. Если она поехала к этому проклятому Тиррелу, тогда будет намного сложнее. Бентона переполняли смешанные чувства: ревность, отчаянье и страх. Он ненавидел Линетт сейчас так сильно, как когда-то желал ее.