Книга Познать женщину - Амос Оз

Нета парировала:

— Женственность — это ведь не совсем твоя сфера, не правда ли? — И тем заставила его замолчать.

А какая сфера его? Авигайль уговаривает записаться в университет — для собственного удовольствия и расширения кругозора. Мать считает, что ему следует заняться бизнесом. Несколько раз намекала, что хранит солидную сумму денег, которую готова вложить в стоящее дело. Один из бывших коллег настойчиво звал Иоэля в партнеры, совладельцем некоего частного сыскного агентства, суля золотые горы. Кранц со своей стороны пытался соблазнить его какими-то ночными авантюрами в одной из больниц, но Иоэль даже не удосужился выяснить, о чем идет речь. Тем временем Нета снабжала его сборниками стихов, и он ночью в постели листал их под шум дождя, стучавшегося в окна. Случалось, он останавливался, снова и снова перечитывал отдельные строки, а иногда — одну строку. Среди стихов И. Шарона, на сорок шестой странице сборника «Эпоха в городе», внимание Иоэля задержали пять последних строчек. Он перечел их четыре раза подряд, пока не решил, что готов согласиться со словами поэта, хотя и не был до конца уверен, что вполне постиг авторский замысел.

Была у Иоэля голубая записная книжка, куда на протяжении многих лет заносил он заметки, касающиеся эпилепсии, падучей болезни, которая, по мнению большинства специалистов, проявилась у Неты — хотя и в легкой форме, — в четыре года. Правда, не все врачи были до конца уверены в диагнозе. К ним присоединилась Иврия, причем с исступлением, которое порой граничило с ненавистью. Иоэль и побаивался этого исступления, и был очарован им, а потому едва ли не поощрял бессознательно. Записную книжку он Иврии никогда не показывал. Держал под замком в сейфе, вделанном в пол «кукольной комнаты» в Иерусалиме. Уволившись со службы и выйдя на досрочную пенсию, Иоэль перевез опустевший сейф из Иерусалима в Рамат-Лотан, но теперь не видел необходимости вмуровывать несгораемый шкаф в пол, да и запирал не всегда. А если запирал, то исключительно из-за голубой записной книжки. А также трех-четырех рисунков, изображавших его любимые цикламены и нарисованных ему дочерью, когда та ходила еще в детский сад и в первый класс.

Если бы не Иврия, он бы и дочь назвал Ракефет, что на иврите значит «цикламен». Но между ним и Иврией установились отношения, основанные на взаимном понимании и взаимных уступках. Поэтому он не настаивал на своем, когда выбирали имя. Иврия и Иоэль оба надеялись, что дочь поправится, когда ей придет время превратиться из девочки в женщину. И оба с омерзением думали о некоем малом с мощными бицепсами, который однажды заберет ее у них. Хотя понимали, что Нета как бы разводит их по разным углам и после ее ухода они останутся друг с другом, лицом к лицу. Иоэль стыдился той тайной радости, которая изредка возникала в нем при мысли, что смерть Иврии — это знак ее поражения, а он и Нета вышли в конце концов победителями.

Греческое слово «эпилепсия» — означает «приступ», «припадок». В народе эту болезнь называют падучей. Бывает, что она имеет идиопатическое происхождение, а бывает — органическое. Есть случаи смешанные. При органическом происхождении речь идет о заболевании мозга, а не о душевном нездоровье. Симптомы болезни — приступы судорог, сопровождаемые потерей сознания, причем интервалы между приступами неодинаковы. Нередко наблюдаются предваряющие признаки, которые оповещают о наступлении приступа. Эти предвестники: головокружение, звон в ушах, туман перед глазами, душевная подавленность или, наоборот, чувство эйфории — именуют аурой. Сам припадок проявляется в одеревенении всех мышц и затрудненном дыхании, лицо синеет, иногда прикусывается язык, на губах выступает кровавая пена. Эта тоническая фаза проходит быстро. За нею в большинстве случаев наступает клоническая, которая длится считанные секунды и выражается в сильных непроизвольных конвульсиях, сковывающих различные мышцы. Конвульсии постепенно проходят, и тогда больной может моментально очнуться или, напротив, погрузиться в глубокий, продолжительный сон. В обоих случаях, придя в сознание, человек не помнит того, что с ним было. У некоторых больных приступы случаются по нескольку раз в день, у других — один раз в три года, а то и в пять лет. Кого-то они настигают днем, кого-то ночью, во время сна.

И еще внес Иоэль в записную книжку, что наряду с большими припадками (grand mal, что Иоэль перевел как «большое зло»), есть малые (petit mal — «малое зло»), приводящие к минутному помрачению сознания. Около половины детей, больных эпилепсией, страдают только от petit mal. Но бывает, что вместо больших или малых приступов (или в дополнение к ним) болезнь заявляет о себе психическими расстройствами. Они наступают с разной периодичностью, но всегда неожиданно и принимают форму депрессий, страхов, фальсификации ощущений, инстинкта бродяжничества, бредовых идей и бесплодных мечтаний, диких вспышек гнева, помрачения сознания. Некоторые больные способны на опасные, даже криминальные действия, о которых, придя в себя, начисто забывают. С течением лет болезнь, в тяжелых ее формах, способна привести к изменению личности и даже к умственной деградации. Но в большинстве случаев между приступами больной вполне нормален. Весьма распространенным является тот факт, что постоянная бессонница может способствовать обострению болезни, равно как и обострение болезни приводит к хронической бессоннице.

В наши дни падучая болезнь (за исключением пограничных и особо сложных случаев) диагностируется с помощью психомоторной электроэнцефалографии, суть которой — измерение и запись электрических импульсов мозга. Эпицентр бедствия сосредоточен в височной области. Так, иногда с помощью усовершенствованной системы обследования удается обнаружить эпилепсию в латентной, скрытой форме — сбой электрических сигналов мозга, который никак не проявляется внешне, — у близких родственников больного. Не испытывая страданий, ни о чем не подозревая, эти люди могут передать болезнь по наследству своему потомству. Ибо почти всегда болезнь носит наследственный характер, хотя в большинстве случаев передается от поколения к поколению в латентной форме, прорываясь лишь в редких случаях.

И поскольку во все времена существовали многочисленные симулянты, то уже в 1760 году в Вене доктор де Ган установил: чтобы разоблачить притворщика, достаточно проверить зрачки: только во время настоящего эпилептического припадка зрачки не сужаются, когда в них направлен луч света.

Больные эпилепсией должны избегать всяческих потрясений, физических и душевных, а также им прописываю успокаивающие средства, например различные комбинации брома с барбитуратами.

Древним, то ли Гиппократу, то ли Демокриту, приписывается изречение: «Половой акт подобен приступу эпилепсии». Аристотель же в работе «О сне и пробуждении», напротив, утверждает, что эпилепсия подобна сну и что, в известном смысле, сон и есть эпилепсия. В этом месте в своей записной книжке Иоэль поставил, заключив его в скобки, знак вопроса, поскольку ему представлялось, что половой акт и сон — вещи противоположные. Еврейский мудрец эпохи Средневековья отнес на счет эпилепсии сказанное в Книге Иеремии, 17:9: «Сердце человеческое лукавее всего и оно неисцелимо; кто может познать его?»

А еще среди прочего внес Иоэль в свою записную книжку, что с древности и до наших дней тянется за эпилепсией некий магический шлейф. Разные поколения приписывали эпилептикам то вдохновение, то одержимость, то пророческий дар. Иные считали, что они во власти демонов, иные наоборот, объявляли их почти святыми. Эпилепсию называли «божественной болезнью» (по латыни morbus divus), «святой» (morbus sacer), а равно и «лунатической» (morbus lunaticus astralis) и даже «демоническая болезнь» (morbus daemoniacus).