Книга Космический психолог - Джеймс Уайт

– Лично я тут всем довольна и совершенно счастлива.

«Более вдохновенного ответа я, пожалуй, не ожидал», – подумал О'Мара, гадая, скажет ли о чем-нибудь эврилианам его неожиданная улыбка.

– Ваша удовлетворенность отражается на вашей учебе и практике. Старший преподаватель очень доволен вашими успехами в последнее время, а я, как психолог, очень рад, что в основе этих успехов лежит то, что вы всем довольны.

– Между тем, – встрял Крисик, – моими успехами старший преподаватель недоволен. Вы из-за этого пришли?

На взгляд О'Мары, в вопросе эврилианина прозвучал неприкрытый гнев – и еще, пожалуй, некая доля вины. Он постарался не солгать, оставаясь в рамках буквальной правды.

– Ваши успехи остаются удовлетворительными, и меня никто не просил побеседовать с вами. Однако в отчете за неделю доктор Мэннен выражает некоторую озабоченность относительно симптомов слабости и рассеянности, которые у вас обоих обозначились в последнее время. Вот и все.

– Так, значит, вы всего-навсего решили поинтересоваться причиной этого легкого, незначащего и не угрожающего жизни недомогания? – вопросил Крисик. Перья у него на шее встали дыбом, он запрыгал на тоненьких птичьих ножках. – И почему только земляне придают сексу такое большое значение?

Глава 16

Повисла неловкая пауза. О'Мара силился подыскать слова, чтобы выпутаться из деликатной ситуации так, чтобы не оскорбить эврилиан. Делая вид, что не рассматривает комнату, он на самом деле заметил неприбранное гнездо и догадался, почему оно в таком виде. Но конечно, он не собирался никоим образом даже намекать на это. Неожиданно Нинил снова издала кокетливую мелодичную трель. Она явно пыталась смягчить возникшую неловкость.

– Психологи, – сказала она, – всегда озабочены сексом. И у нас на Эвриле, да, наверное, и на любой цивилизованной планете в Галактической Федерации.

О'Мара еще ни разу в жизни не целовал женщину. Глядя на длинный, гибкий, морщинистый клюв Нинил, снабженный крошечными острыми зубками, он, естественно, не должен был испытывать ни малейшего желания ее расцеловать. Но он был настолько благодарен эврилианке за то, что она дала ему возможность продолжить разговор, что на какой-то миг у него, против воли, возникло такое искушение.

– Я не собирался разговаривать о сексе, – сказал О'Мара, глядя на Нинил, – но похоже, вы от меня этого ожидаете. Если так, то я сказал бы, что данная активность весьма положительно сказывается на вашей работе. Почему именно – это вам судить, но вы можете рассказать мне об этом, только если сами пожелаете. Ведь это, в конце концов, дело сугубо интимное и личное.

Взглянув на Крисика, О'Мара продолжал:

– Этим также может объясняться и некоторое снижение вашей физической и умственной работоспособности. В такой ситуации, когда возникают новые отношения с необычайно привлекательной партнершей... – На самом-то деле О'Мара не видел между двумя эврилианами ярко выраженных внешних различий. Просто ему хотелось сделать Нинил комплимент. – ...для начального периода характерны... скажем так: излишний энтузиазм, следствием которого является определенная степень физического истощения. Случается, что в таком состоянии разуму крайне трудно сосредоточиться на ком-либо и чем-либо еще. Но со временем страсти улягутся, процесс стабилизируется, и когда... или если возникнут долгосрочные планы...

Крисик перестал подпрыгивать. Перья на его шее улеглись.

– О'Мара, – спросил он, – у вас большой опыт в этой области?

– Нет, – честно признался О'Мара, – но я изучил большое количество фактического материала и литературы на эту тему. Мои познания носят исключительно теоретический характер.

Крошечные глазки Нинил задорно сверкнули.

– Верится с трудом, – сказала она. – Мои фактологические познания по анатомии ДБДГ говорят мне о том, что для мужской особи своего вида вы необычайно крупны и снабжены могучей мускулатурой и начисто лишены неприглядных наростов жировой ткани. Я не способна судить о красоте черт вашего лица, но в конце концов... – Она мелодично чирикнула и, склонив головку набок, любовно воззрилась на Крисика. – В конце концов, мужчине и не так уж обязательно быть красавцем. Наверняка в составе персонала госпиталя была или есть женская особь ДБДГ, которая...

– Нет! – проговорил О'Мара более громко, чем намеревался, и, оправдываясь, добавил:

– Как вам известно, моя работа не располагает людей, да и не только людей, ко мне, а занятость почти не позволяет искать женского общества.

– Насколько я знаком с физиологией ДБДГ, – заметил Крисик, – я бы сказал, что происшедшая перемена в окраске кожных покровов лица О'Мары – при том, что он в данный момент не занят физической активностью, которая могла бы спровоцировать оную перемену, – указывает на смущение. Перестань смущать его, милая.

– Чепуха! – возразила Нинил. – Психологи никогда не испытывают никакого смущения, говоря о сексе. Мы с тобой сначала помалкивали – но только потому, что это дело личное, но при чем тут смущение? И я вовсе не против того, чтобы О'Мара знал, если он уже сам не догадался, о том, что мои успехи в стажировке продиктованы желанием получить квалификацию вместе с тобой. Если мы благополучно закончим практику по межвидовой хирургии в Главном Госпитале Сектора, в Федерации не будет медицинского учреждения, которое бы не мечтало принять нас на работу. Но если бы ты захотел остаться здесь, я бы тоже осталась, и...

– И мы бы стали неразлучны и вместе насиживали твои яйца, что бы ни случилось...

О'Мара очень обрадовался тому, что два голубка (он даже мысленно не хотел их оскорбить этим словом) разворковались и избавили его от смущения. Однако радость его оказалась преждевременной.

– О'Мара, – заявила Нинил. – Я никак не возьму в толк, почему вы лишаете себя такого великого удовольствия, такой радости, такого эмоционального комфорта. Однако из прошлого опыта вам должно быть известно...

– Нет, – прервал ее О'Мара и тут же пожалел о том, что на кельгианский манер не промолчал. Что заставляло его говорить этим двоим правду?

Пару мгновений влюбленные, склонив клювастые головы набок, молча взирали на него. Первым подал голос Крисик.

– Удивляться нечему. Вы же психолог, стало быть, и у вас с головой не все в порядке.

– Не надо шутить, Крисик, – урезонила возлюбленного Нинил. – Это дело серьезное. О'Мара, не хотите ли вы сказать, что вам никогда не хотелось, что вы никогда не ощущали потребности ни в чьей любви за всю вашу взрослую жизнь?

– Я этого не говорил, – ответил О'Мара, проклиная себя на чем свет стоит за то, что снова сказал правду. Да что с ним такое творилось? На его совести не было черных пятен, ему не за что было себя винить, но почему-то внешняя злость мешалась в его душе с беспомощной, безнадежной тоской.

Нинил негромко, сочувствующе проворковала и спросила: